Сценарное мастерство
Шрифт:
И далее:
«...Зритель прежде всего во власти сюжета, событий, перипетий.
Ему не важно, кто написал сценарий.
Он видит закат солнца, а не мастерство оператора.
Он плачет вместе с героиней, а не с актрисой, удачно или неудачно исполняющей роль»'.
Как же добиться того, чтобы зрителя волновала «живая игра страстей» ? Чтобы зритель сопереживал тому, что он видит на экране? Для этого действие должно быть напряженным. Оно должно быть драматичным.
О
«Драматизм как поэтический элемент жизни заключается в столкновении и сшибке противоположно и враждебно настроенных друг против друга идей, которые проявляются как страсть, как пафос».
Конфликт же и есть «столкновение, сшибка... идей...», носителями которых являются персонажи произведения
Белинский, конечно, имел в виду художественные произведения. «Поэтический элемент жизни», — тот жизненный материал, который может быть использован в искусстве, проявляясь «как страсть, как пафос».
' Эйзенштейн, СМ. Избр. произвед. Т. 5. С. 291.
«Классическое построение музыкальных произведений, драм, кинопроизведений или образцов живописи почти всегда держится на борьбе противоположностей, связанных в едином конфликте» —это слова СМ. Эйзенштейна.
Вспомните типичную ситуацию из русских народных сказок и былин. Герой подъезжает к перекрестку трех дорог и видит камень с надписями-предсказаниями: «направо пойдешь... налево пойдешь... прямо...». Ни одно из предсказаний не сулит ничего хорошего. Но герой делает выбор и отправляется навстречу неизвестности.
Действие становится напряженным, драматичным, когда герою (или героям) вашего произведения необходимо сделать жизненно важный выбор — с непредсказуемыми последствиями, о которых он не догадывается. Ему придется преодолевать различные препятствия, вступать в борьбу во имя достижения цели. Ваш герой становится участником различных перипетий — смен удач неудачами, счастья несчастьем, незнания узнаванием (по Аристотелю!) и наоборот...
Мы воспринимаем события, показанные в любой телепередаче или фильме, или театральном спектакле как напряженные, драматичные чаще всего, если становимся по мере развития действия свидетелями какого-либо противостояния, противоборства, столкновения интересов действующих лиц. То есть если становимся свидетелями конфликта.
В книгах, посвященных проблемам кинодраматургии (и литературы в целом), вы можете прочесть, что движущей силой сюжета является конфликт.
Итак, в любой передаче, в любом фильме или спектакле нас привлекает драматизм — напряженность действия, когда мы с неослабевающим вниманием следим за судьбой героя или героев и с нетерпением ждем, чем же закончится столкновение, спор, преодоление препятствий, схватка полюбившегося нам героя с его противником. Схватка — не обязательно драка (в буквальном смысле слова), но обязательно какие-то действия, поступки, речи персонажей произведения, противостоящих друг другу или обстоятельствам жизни.
Конфликт — это столкновение. Конфликты могут быть самыми разнообразными. Иногда это два или несколько
Конфликт зарождается, развивается, разрешается — примирением конфликтующих сторон или — катастрофой. Конфликтов в произведении может быть два, три, даже много — целая линия конфликтов.
А что же является причиной конфликта?
Она и проста, и бесконечно сложна одновременно. Это точка зрения героев произведения на жизнь, которая описана в произведении. На жизнь вообще, друг на друга, на конкретные житейские обстоятельства. Это оценка героем мира вокруг него и себя самого в том мире, и оценка автором героя и окружающего его мира.
Конфликт— это столкновение различных точек зрения. Столкновение, которое выражено в действиях — поступках и речах героев фильма или передачи.
Приведу пример из классического романа — лермонтовского «Героя нашего времени».
Мы видим в этом романе совершенно несхожие точки зрения на жизнь: рассказчика, который якобы случайно прочел тетради Печорина, самого Григория Александровича Печорина, Максима Максимовича, Грушницкого, княжны Мери... А еще доктора Вернера, Веры, драгунского капитана, контрабандистов из «Тамани», поручика Вулича из «Фаталиста» и других персонажей. В некоторых случаях точки зрения совпадают (Печорин и доктор Вернер), в некоторых случаях находятся в разных плоскостях (Печорин и Максим Максимович), в некоторых— враждебны друг другу (Печорин и Грушницкий с драгунским капитаном).
Столкновение, вызванное различными точками зрения — Печорина и Грушницкого, Печорина и современного ему общества, — закончилось гибелью Грушницкого и в конечном счете самого Печорина.
Обратите внимание: в серьезном произведении литературы мы имеем дело с многоголосьем точек зрения, с их полифонией (понятие «полифония» ввел в литературоведение М.М. Бахтин). Но для нас не менее важна и точка зрения автора. Иной раз она выражена открыто — на многих страницах «Войны и мира», например. Иногда носителем авторской точки зрения является герой, главный или второстепенный, — Онегин, Печорин, Чацкий, Пьер Безухов, Алеша Карамазов. Но, как правило, это не позиция автора в буквальном смысле, а какая-то очень важная точка зрения, либо существующая в обществе, либо отражающая какую-то сторону сложной точки зрения автора.
И когда вы, например, работаете над сценарием экранизации, то, штудируя какое-либо прозаическое, драматическое (реже — поэтическое) произведение, чтобы потом написать по нему сценарий, вы постигаете, что в этом произведении возможно несколько независимых точек зрения. Подчас столько же, сколько персонажей, плюс точка зрения автора. Во-первых, не понимая точки зрения автора, не выработаешь собственной точки зрения на то, о чем собираешься писать в сценарии, а во-вторых, пока сценарий не написан, вы еще не знаете, нужен ли автор как персонаж передачи или фильма. Точки зрения проявляются в том, повторяю, как тот или иной герой оценивает окружающую действительность и себя в ней.