Счастье бывает разным
Шрифт:
— Ты с ней спишь, — вдруг сказала она. Безо всякой вопросительной интонации.
Застигнутый врасплох, Чистов сосредоточенно вел машину.
— Так ведь? — Екатерина Степановна явно собиралась довести дело до конца.
— Кать, а даже если и так, — наконец мягко начал бывший муж. И гораздо жестче закончил: — А ты с ним не спишь?
Воскобойникова от изумления даже на мгновение замолчала.
Вот это действительно перемены.
Прежний Чистов никогда бы не позволил себе и половины того, что позволяет
И все же на его вопрос ответила:
— Больше нет. Мы практически не общаемся.
— Мы тоже. Только по работе, — улыбнулся Владимир.
После этого более часа ехали в полном молчании.
Вокруг леса сменялись полями, потом опять лесами. Пейзаж был родным и узнаваемым. Потом свернули с магистрали на Ржев. С ходу его проскочив, продолжили движение в сторону райцентра Селижарово.
Его проехали тоже насквозь, а вот за ним сбавили скорость: Чистов был здесь всего один раз и боялся проскочить поворот.
Уже в полусумерках свернули с шоссе на грунтовку. Впрочем, довольно приличную, хорошо подсыпанную гравием. До осени вполне может продержаться.
Только успел подумать, как воткнулся в пару мест, которые не на всяком джипе проскочишь. Дожди, видно, здесь прошли хорошие. А за ними, скорее всего, несколько лесовозов — колея была крайне неприятная.
Но его танкетка не подвела — не зря работала конструкторская мысль, бравшая начало еще на разбитых дорогах Второй мировой.
Дальше было легче.
Повиляв вместе с лесной дорожкой, выскочили на открытое пространство. После леса здесь казалось почти светло.
Впереди был большой луг, за ним, на взгорке, несколько домиков, а слева направо, вдоль всего горизонта, тянулась угадываемая за взгорком, отблескивающая в последних лучах неширокая река.
— Волга, — сказал Чистов. — Здесь она пока такая. Если хочешь, завтра съездим к истоку.
— Посмотрим, — неопределенно ответила Катерина, еще не вполне отошедшая от выпавших на ее долю новых знаний.
А вот и Павел, вышел их встречать. В брезентовой куртке, резиновых сапогах.
Не то что Чистов. Хотя раньше все было наоборот — Пашка в институте слыл щеголем и бабником.
Владимир въехал в ворота усадьбы — все домишки, простые, с утилитарной архитектурой, оказались на одной территории. Ворот в прямом понимании не было — их заменяли две параллельные доски, закладываемые в металлические проушины.
Павел обнял Чистова.
Не виделись они долго. Пашка после МГУ уехал куда-то в Сибирь, да и теперь встречаются нечасто. Но в юности относились друг к другу с большим теплом, и сейчас, когда социальные сети помогли отыскаться, тоже общались с удовольствием.
— Наконец-то доехал, — с укором сказал Пашка.
— Ты не представляешь, сколько навалилось всего, — оправдывался Володя. —
— А я и сейчас тунеядец, — рассмеялся Пашка. — Даже трудовую книжку где-то посеял.
Вот теперь Катя его узнала по-настоящему. Все изменилось: лицо, фигура, даже голос немного как бы осип. А смех остался прежний.
— Пашка, а девушку ты не узнаешь? — спросил Чистов и осекся — время здорово изменило лица. Да тут еще пластика. Вот не узнает Катю Пашка — она расстроится.
Но не успел Владимир подсказать приятелю имя, как тот радостно заорал:
— Это ж твоя жена, Катька! Ты ее вроде у Ваньки Басаргина отбил!
Чистов хмыкнул — тема была небезболезненная. Но хорошо хоть узнал, хватит Катерине на сегодня печали.
Пашка уже бесцеремонно обнимал Воскобойникову.
— Не бойся, плащ чистый, — успокоил он ее. — Навоз я в другой одежке убираю.
— Пашка, ты все такой же, — улыбнулась Катя. Она уже не жалела о нежданной поездке и долгой дороге. А то появлялись такие мыслишки после неких печальных открытий.
На улицу из дома вышла еще одна женщина, красивая, ухоженная.
В отличие от Пашки — аккуратно одетая.
— Моя жена, — представил Павел. — Даша.
— Очень приятно, — поздоровалась Воскобойникова.
— А мы вас ждем-ждем, — легко укорила та. — А вы все не едете. Сейчас пойду разогревать.
— Помочь? — предложила Катя. Хотя не очень представляла, как помогать с русской печью да ухватами.
— Не нужно, — улыбаясь, сказала Даша. — Вы устали с дороги. Отдыхайте. Пока вас Пашка в музей затащит, я все сделаю.
Катя не очень поняла про музей. Она внимательно разглядывала Дашу — та не выглядела деревенской женщиной. По крайней мере, так, как Воскобойникова их себе представляла.
Женщины всегда внимательно разглядывают друг друга: Катерина не сомневалась, что хозяйка дома тоже успела рассмотреть ее в деталях. Интересно, догадается про пластику? Или просто тихо позавидует?
Выглядела Даша очень неплохо, но, конечно, не так, как Воскобойникова.
— Пошли, музей вам покажу, — предложил Пашка тоном, не предусматривающим возражений.
Чистов согласно улыбнулся, Катерине было безразлично, где провести следующие четверть часа. Они пошли по сырой траве к одному из домиков.
Ощутимо пахло тем самым чудесным запахом лета, вобравшим в себя и аромат трав, и грибной дух, и даже ягодные воздушные настои. Тот самый случай, когда дышать — сладко.
— А ведь раньше мы не чувствовали счастья от запахов, от ветерка, от вида речки, — тихо сказал Чистов.
— Ну так раньше нам этого было не надо, — снова рассмеялся Пашка. — Раньше мы чувствовали счастье от жизни. А сейчас — от запахов, ветерка, речки, — смешно передразнил он друга.