Счастье дается всем. Книга 1
Шрифт:
Дымная змейка дремала у ног хозяйки. Как быстро Янника привыкла к ней. Как быстро…
– Ты уже сказала Хейд, что полетишь с Ригом?
– Нет.
– А ты точно полетишь?
Янника удивилась вопросу:
– Конечно! – и видя, что Айда смотрит недоверчиво, постаралась говорить убедительно: – Конечно! А иначе что мне здесь делать? Заговоры раскрывать и подлых иллике воспитывать? Или вечно дымную нить плести для рыжих авантюристов?
Айда хмыкнула. Они посидели ещё молча, глядя вниз на приятно журчащую речку.
– Но всё же… мне казалось, что Хротгар для тебя важнее…
Янника пожала плечами.
–
– Дуська… ага… она заменит! Да, у этой тиранки весь Хротгар по струнке ходить будет.
– И я о том же!
***
До вечера никто из ущелья не вышел. И уставшая, разморённая жарой и бездельем Янника пошла спать. Неугомонная Айда тянула её в город, гулять, танцевать, развлекаться. Но Янника хотела спать! Она задёрнула плотно шторы, завернулась многослойно в лёгкое одеяло и засопела. Раза два с перерывом в полчаса или больше прибегала радостная Айда. Тянула одеяло на Яннике, рассказывая, как там, на улице, чудесно, все веселятся и вообще! Но девушка брыкалась, стараясь пнуть голой ногой из-под одеяла хохочущую подругу, и упрямо заворачивалась обратно. Он была непреклонна! Эти противные южанки, эти купола, эта змеюка, усевшаяся на подоконнике, доконали! А поэтому… СПАААТЬ!
Когда дверь гостиничной комнаты в третий раз за вечер отворилась и на Яннику снова попала яркая полоса света из общего коридора, она расстроенно натянула на глаза одеяло, укутавшись в кокон с головой, и приказала себе вообще ни на что не реагировать! Ну, Айда! Ну, я тебе припомню!
Дверь закрыли, и половицы пола проскрипели не раз, отмечая осторожные шаги.
На голую розовую пяточку, единственную не закрытую часть Янники, легла ласковая, горячая рука. И девушка привычно взбрыкнула, ощутимо попав по жаркой ладони. Но беспардонная рука, вновь огненными пальцами коснувшись нежной ступни, осторожно поехала по ноге поверх одеяла. Под тяжестью тела прогнулась перинка, и Яннику целым большим коконом, перехватив за талию, легко приподняли над кроватью. И, как было, запелёнатую всю, как младенца, посадили себе на колени и стали распутывать, осторожно отодвигая за слоем слой.
То, что Айда на это вообще не способна, было понятно даже сквозь глубокий сон. Но тогда кто? Кто посмел?! Если честно, разумных вариантов было немного. Но Янника сегодня отдыхала не только телом, но и разумом, который, насмотревшись днём сказок собственного реального воплощения, решил, что в этом мире всё возможно и придумал сразу для объяснения несколько странных вариантов: с похищением, с волшебным перемещением, с затоплением, с землетрясением и прочее, и прочее.
Между тем крепкие, горячие, ласковые руки продолжали выпутывать из сбитого в плотный ком одеяла аккуратный Янникин носик, потом губки, которые сразу сладко и чувственно поцеловали, потом очаровательные сонные синенькие глазки с длинными ресничками, которым тоже сразу перепало нежной ласки.
– Риг…
– Я здесь, любимая… Я здесь…
– Риг!
Янника всхлипнула и обвила юношу руками, с трудом вынутыми из бесполезного кокона. Крепко-крепко обняла. Прижавшись к нему всем своим разморённым, сонным, юным, заждавшимся телом. Ведь как ни старалась она уверить себя и Айду, что Торгское ущелье – лишь проходной эпизод, именно сейчас стало очевидно,
Сейчас Янника нежилась в этих крепких, родных руках. Таяла под поцелуями, которые из осторожных и лёгких вдруг стали жаркими и требовательными. Когда задыхающийся Риг скользнул губами по шее и остановился в хрупкой ключице, ощутимо прикусив розовую кожу, Янника очнулась.
– Может, я всё-таки оденусь? – спросила осторожно, отодвигая его ладошкой.
Риг не сразу понял, что сказала девушка, но потом, сделав очень глубокий вздох, ответил, с трудом переводя сорванное дыхание, накрывая её ладонь своей:
– Да… Да… Я свет зажгу?
– Зажги. Но только отвернись и не оборачивайся! И платье дай… А то я совсем раздетая…
– А мне показалось, что одежды даже слишком много…
– Что ты сказал? Я не расслышала…
– Ничего…
И в комнате вспыхнул приглушённый, одинокий свет. А спустя минуты три, когда были застёгнуты на платье все пуговички, и Янника с Ригом обернулись друг к другу, случился в комнате ещё один сюрприз.
– Твои волосы… Они чёрные?!
– Твои тоже…
– Как так?
***
Янника с Ригом, ладошка в ладошке, гуляли по сумасшедшему городу, который не спал, празднуя окончание Торгского испытания. Так рано – впервые за все годы. Высоко в небе, написанные снежной вязью, горели имена победителей, получивших ключ. Их было четырнадцать. И ещё в самом низу списка горела немым укором одинокая снежинка. В память о том, кто больше не вернётся.
Риг рассказывал, умело лавируя между неспящей толпой:
– В какой-то момент темнота подземелья исчезла. И мне стало казаться, что я шагаю по вселенной. Потому что вокруг стали загорались бесчисленные звёзды.
– Ух ты…
– Я видел и ощущал планеты, проходил мимо метеоритных скоплений, перепрыгивал чёрные дыры, хватал за хвост кометы. Словно я был частью всего этого. Это завораживает, Янника. Но в какой-то момент мне так захотелось домой, на Хротгар, к тебе. И знаешь, что…
– Что?
– В тот момент я понял, куда нужно идти. Я словно видел нашу крохотную планетку, и Рейнскую гряду, и поле чёрных дыр за ней… И я шагнул.
– Ааа…
– У самого выхода прямо на вязком тумане загорелся ключ, словно его выковали только что. Честное слово. От него даже пар шёл на холодном воздухе. Но пришлось хватать голыми руками. Не знаю, как руки выдержали… а бросать на землю нельзя! Я вспомнил, что у меня на шее ледяная метка, и охлаждал то одну, то другую руку на ней. Потом даже ключ к метке приложил, и он шипел так смешно…
Риг улыбался, вспоминая, но Янника содрогалась, потому как ничего смешного здесь она не видела. Ужас.! Девушка остановилась и взволнованно приложила ладошку к затылку Рига, боясь почувствовать рубцы от ожога на коже. Но их не было. Ничего не было. Ни льда, ни ожогов, ничего… Только гладкая, горячая кожа красивого мужчины. Риг очень повзрослел внешне и внутренне за эту ночь… Он взял Янникину руку и поцеловал раскрытую ладонь, что мгновене назад так осторожно и так нежно гладила его шею…
– Мне уже выходить нужно было, но смотрю, что-то тянет ко мне Гейта, словно на аркане. Какая-то невидимая сила.