Счастье дается всем. Книга 1
Шрифт:
Гутрун шла второй, поэтому не сразу поняла причину остановки. А вот Верховная…
– Тебе есть что нам сказать, юная иллике? – наконец высокомерно поджала губы она.
– Вы так и уйдете? – Янника старалась говорить ровно, но соболиная бровь помимо воли уже презрительно изгибалась на её красивом лице.
– Девочка моя, – запоздало постаралась остановить свою дочь Гутрун.
Но жрица властно подняла руку вверх, отстраняя подругу, закрывающую обзор:
– Выбор сделан, Благочестивая… – и приказала жёстко: – говори, Янника,
И юная иллике не стала молчать.
Глава 5
– Я вижу след…
Верховная глубоко вздохнула. А потом кивнула, ожидая продолжения. Янника смотрела на жрицу, и её переполняла странная смесь чувств. Одно звало её вперед, туда, где рассыпанной чёрной манкой сыпалось пространство, отравляя галактической гнилью жизнь простых людей. Людей, нуждавшихся в ней. В Яннике. В её даре, в её пока ещё неопределённом, но явном умении, в её изначальной родовой сердечности и доброте.
Второе же… Это было острое, неудержимое желание наконец доказать всем, что она, Янника Ольсон, самая молодая из иллике, видит и чувствует многое. То, что другим неведомо и недостижимо. И хотя она ещё ничего не пробовала делать сама, но со всей своей юношеской непосредственностью, которая так часто заменяет удачу, девушка чувствовала, что поступает верно. Ей хотелось прямо сейчас всех удивить, поразить, изумить… Особенно Верховную. Чтобы у той никогда больше не появлялось на лице того мерзкого, высокомерного, пренебрежительного выражения… Чтобы она … Чтобы…
Видимо, внутренние размышления затянулись, потому что Верховная хмыкнула:
– Время, юная иллике! Время! – и продолжила уже спокойнее, но оттого не менее язвительно: – Если видишь след, то веди! Чего застыла, как изваяние?
И Янника отмерла.
Когда они выходили их пансиона, во дворе уже собралась целая толпа. Несколько офицеров в строгой форме правительственных служб, рванули им наперерез. Но Верховная снова своим властным жестом, жестом, перед которым склонялись все правители Хротгарских земель, остановила их:
– Не нарушайте правила, господа офицеры, – процедила она сквозь зубы, но её тихий голос словно разрезал толпу, – склоните головы и ждите! Иллике уже начали свою работу. А если нам понадобится ваша помощь, мы кинем зов.
И так непререкаем был её тон, что даже Яннике захотелось послушно склонить голову. Вот что значит сила и мастерство истинной власти!
А между тем Верховная, ущипнув за бедро снова окаменевшую Яннику, прошипела той на ухо с лихой насмешкой:
– Ну, что застыла, бесстыжая грубиянка? Работай уже! Все ждут!
И Янника окончательно пришла в себя. Потому что пора уже было брать на себя настоящую ответственность. Ибо люди ждут.
Аккуратным жестом девушка оправила свою накидку, ещё раз тронув остатками волнения серебряную брошь, и приказала громко, отрывисто и отчётливо. Так, что её сахарный юный голосок теперь всем было слышно.
– Иллике, подняться на платформу! Летим вверх. Максимально вверх.
И к её вящему удивлению, белокурые женщины беспрекословно подчинились. О, Снежная дева! Помоги!
Когда платформа взлетела
Она всё всматривалась в город, а в висках наливалась и пульсировала кровь, сжигая невероятной болью. Но как бы девушка ни старалась, как бы ни напрягала зрение, нигде она больше не видела и крохи тех, показавшихся ей в душном пансионе следов… Следов, чем-то напомнивших ей вязкую печать, которую старый управляющий ставил на документы, подписанные материнской рукой.
Прошло ещё пять минут. Терпеть боль стало невыносимо. И Янника, отбросив всякую гордость, беспомощно перевела больной взгляд на застывшую рядом Верховную. За всё это долгое время не проронившую ни слова.
Губы, с трудом подчиняясь, тихо вымолвили, всхлипывая:
– Не могу… Не вижу… Простите…
Верховная повернулась к ней. И Яннике показалось, что прошла вечность. Но потом жрица положила свою холодную ладонь на жаркое, уже заплаканное лицо юной иллике. Рядом ближе скользнули другие.
– У тебя всё получится, Янника, – вдруг мягко сказала жрица и девушка, вздрогнула, не веря.
Она переводила недоумённый взор с одной иллике на другую и не находила там ни осуждения, ни гнева. Лишь нежность и понимание. И губы девушки предательски задрожали. Иллике рассмеялись. А Верховная аккуратно вытерла ещё одну скатившуюся крупную слезу с её алевшей щёчки и подмигнула, тихо предложив:
– Может, спустимся пониже и полетим помедленнее? А? Что скажешь, юный командир?
И когда Янника робко кивнула, соглашаясь, снова язвительно поджала губы и усмехнулась, отворачиваясь. Вот только теперь эта язвительность Верховной жрицы уже не ранила девушку. Ибо теперь юная иллике знала, что вся эта надменность, презрение, высокомерие и превосходство не настоящие… Просто так надо.
***
Платформа теперь летела ниже и медленнее. И Янника, надо признать, действительно видела более отчётливо. Не большими мазками, а маленькими чёткими картинками. Поэтому когда впереди, прямо в самом центре ранее уже виденного ею сверху розового счастливого клубка, появилась на мгновение вязкая печать, она не стала сомневаться.