Счастье для Хулигана

Мирная Настя

Буквально вбиваю Ди в стену, вдавливаясь резко ослабевшим телом. Лбом утыкаюсь в дрожащие губы.

— Блядь, Дикарка… — выдыхаю хрипом, опуская её на пол, но продолжая держать, помня, что она после оргазма на ногах стоять не способна. — Это пиздос. Сколько не трахаю тебя, а, блядь, как школьник — держать себя не могу.

Её переливистый, тихий, гортанный смех оседает мурашками на моей коже. Роняет голову мне на плечо, прикасаясь губами к уху, и шуршит с придыханием, вышибая у меня почву из-под ног:

— Хочу тебе отсосать. Прямо сейчас.

Отступаю на шаг, чтобы взглянуть в заволочённые дурманом страсти синие глаза, но лишь на мгновение успеваю удержать контакт. Диана скатывается вниз по моему одновременно напряжённому до предела и расслабленному до ненормальности телу. Опускается на

колени, поднимая туманный взгляд. Проводит пальчиком, на котором блестит обручальное кольцо, как напоминание от том, что она не просто моя девушка — невеста, по головке, собирая свои соки и сперму. Не разрывая зрительной связи, ведёт приоткрытыми губами по самому кончику, измазывая те в наших смешавшихся жидкостях. Язычок мелькает между ними, слизывает капли так быстро, что я не успеваю даже осознать, что это не глюк. Она облизывается, как довольная кошка, смыкая пальцы на основании ствола и распахивая губы, всасывает шляпу. Дальше не двигается. Ласкает языком. Создавая в ротовой полости вакуум, жадно сосёт. До боли втягивает головку, но так, сука, кайфово от этой боли, что я перестаю сдерживать охрипшие стоны. Бьёт языком. Кончиком ласкает тонкий разрез. Переводит пальцы на мошонку, перекатывая яички и слегка сжимая. Едва обмякший член мгновенно отзывается на влажную, жаркую ласку моей Аномальной. Она выпускает его изо рта, чтобы покрыть весь ствол поцелуями и собрать губами и язычком все выделения. Вылизывает рьяно, с голодом. Так, сука, эротично это делает, что мне сносит башню. Я хочу выебать её рот, но не делаю этого, позволяя Дикарке наиграться вволю. Я просто, блядь, тащусь смотреть на неё в этой унизительной позе. На коленях, со взмокшими волосами и блестящей от пота и слюны, которая стекает по подбородку, грудью. С прямым взглядом, устремлённым на моё лицо. Её ноги слегка раздвинуты, укрыты красным шёлком. Высокие каблуки виднеются из-под платья. Дыхание становится всё более утяжелённым и рваным.

Бля-я-ядь… Как же меня вставляет, что она заводится от минета.

Сосёт член, как самое вкусное лакомство. Втягивает глубже. Скользит губами по всей длине. Заглатывает. Рычу, упираясь шляпой в заднюю стенку гортани. Сгребаю её за волосы и отдираю от себя, вынуждая поднять голову. Встречаясь остекленевшими от похоти взглядами, судорожно нагребаем в лёгкие кислород. Продолжая удерживать её в таком положении, вгоняю эрекцию в жаркий ротик Аномальной. Пару раз вбиваюсь до самого горла. Из её глаз стекают слёзы, изо рта — слюна. Ди полностью подчиняется мне, моим действиям и желаниям. Такая покорная в сексе, что иногда я забываю о её взрывном характере и импульсивных действиях. Но сейчас я хочу не этого. Хватит дикости и жестокости. Я хочу доставить ей неземное удовольствие. Сделать то, чего никогда не делал раньше. Свести её с ума. Заставить задыхаться от возбуждения.

Глубоко вдыхаю, на секунду прикрыв веки. Подтягиваю Дикарку за локти вверх, вынуждая подняться. Она пошатывается. Цепляется в предплечья, чтобы сохранить равновесие на высоких шпильках. Прижимаю к груди, как нечто очень нежное и хрупкое. Губами касаюсь каждого миллиметра кожи, до которого удаётся дотянуться. Будто только что не заставлял её давиться и задыхаться членом.

— Почему ты… — переводит дыхание, перебрасывая руки выше. — Почему остановил?

— Потому что, Дикарка, я не хочу кончать тебе в рот. Пусть всё будет не так. — стискиваю пальцами подбородок, безмолвно требуя посмотреть мне в глаза. — Ты доверяешь мне? — выбиваю полушёпотом.

Она не сомневается. Ни секунды. Слегка опускает голову в знак согласия и шелестит:

— Безгранично.

Не распуская взглядов, глазами куда больше выкладываем. Подхватываю её на руки и несу в спальню. Сажаю на край кровати и теперь сам опускаюсь перед ней на колени. Беру за щиколотку и расстёгиваю ремешок босоножек. Веду дорожку из поцелуев от кончиков пальцев до бедра по внутренней стороне ноги. Проделываю тоже самое со второй. Собираю губами огромные мурашки, которые будто покрывало укутали всю её кожу. Они даже на кончиках пальцев на ногах. Диана выразительно дрожит. Её губы с трудом выталкивают воздух.

Полностью переключаю манеру поведения с дикости и грубости на неописуемую даже для самого себя нежность. Приподнимаюсь и сталкиваю

с её плеч бретельки. Стягиваю с тягучей медлительностью по рукам, оголяя грудь с призывно восставшими вершинками сосков. Подаюсь вперёд, чтобы прихватить один из них губами и погладить языком. Второй ласкаю пальцами. Сдавливаю ладонями обе груди. Сменяю пальцы ртом. Сосу, легко прикусывая. Дианка, как котёнок, так забавно попискивает, что не могу улыбку сдержать.

Что удивляет, так это то, что она не торопит, не требует перестать её мучить, а просто принимает неспешные томные ласки.

Как бы самого не рвало на лоскуты от желания оказаться в ней, уделяю груди не меньше минут пятнадцати. Любимая опирается руками позади себя и со стонами дышит сквозь распахнутые и припухшие губы.

— Поднимись. — прошу тихо, сам вставая на ноги и таща её за собой.

Скатываю платье ниже, спускаю по бёдрам. Когда соскальзывает алым облаком к ногам, толкаю Ди обратно на постель. Раздвигаю её бёдра и подтягиваю к самому краю. Ныряю между ними, чтобы затяжными касаниями языка и губ довести её до оргазма. Прикусываю распухшие складочки, оглаживая их влажной плотью языка, измазывая слюной. Забиваю рецепторы её пикантным запахом и вкусом, её нежностью и шелковистостью. Сам, как последний нарик, торчу от её возбуждения. Всасываю драгоценный камушек клитора, собирая пальцами смазку. Скольжу между мокрых ягодиц, давлю на колечко ануса, проталкиваясь внутрь кончиком пальца. Вынимаю и снова вгоняю обратно, но уже немного глубже. Её дыхание срывается и замирает. Таз приподнимается выше. Она без слов даёт знать, что ей это нравится. Хочет, чтобы я продолжал. Что я, собственно, и делаю. Пока ртом довожу её до безумия, пальцами растягиваю и подготавливаю к новому уровню наших отношений. Если не захочет или испугается — остановлюсь. Но на данный момент она даёт мне все знаки идти дальше. Собираю ещё больше смазки, которая вытекает из её тела и трахаю анус средним пальцем. Туго и тесно, пиздос просто. С трудом даже это даётся.

Походу сегодня мы до этого не дойдём. Похуй. Главное, чтобы ей нравилось, а мои желания можно исполнить и позже. У нас жизнь впереди.

Наращиваю скорость и глубину проникновения, размашисто оглаживая языком вибрирующий перед оргазмом клитор. Знаю, что на краю моя Аномальная. Остаётся только подтолкнуть. Кусаю драгоценный камень, в одночасье загоняя палец до основания, и её поясница выгибается, крик заполняет закостенелое пространство, а Дианка орошает мою руку и рот волной удовольствия. До последней капли высасываю её оргазм и выпрямляюсь. Нависая сверху, просто смотрю на распятое на своей постели тело любимой девушки. Её мелко трясёт, ресницы трепещут, губы словно вхолостую воздух хватают. Даю ей время прийти в себя. Отхожу к шкафу и, недолго покопавшись в коробке, которую после переезда так и не разобрал, возвращаюсь обратно. Подтягиваю разомлевшее тело вверх и завожу руки за голову. Диана оживает, только когда защёлкиваю на запястьях наручники. Она рывком распахивает глаза и ошарашено взирает на меня.

— Что ты делаешь? — шуршит едва слышно.

Улыбаюсь, наклоняясь к ней.

— Доверяй. — хриплю, прижимаясь поцелуем к искусанным губам. — Я не сделаю тебе больно. Доверяй.

Она глубоко вдыхает и расслабляется.

— Доверяю. — подбивает, когда завязываю ей глаза.

Глава 26

Разрушая последние преграды

Я безоговорочно доверяю Северову не только тело, но сердце, душу, жизнь. Позволяю сковать себя и ослепить. Лишить двух органов чувств из шести. Я могу только ощущать, слышать и дышать. Пугает ли меня то, что он собирается делать? Немного. Признаю. Но и останавливать Егора я не стану.

Он снова проталкивает палец между ягодиц, чтобы медленно скользнуть им внутрь. Я автоматом сжимаю бёдра и булки. Теперь, когда он не отвлекает меня ртом, все ощущения скатываются к его непривычным действиям.

— Не напрягайся, Ди. Не закрывайся от меня.

— Я стараюсь. Не получается. Оно само. — лепечу бессвязно, мотая головой и дёргая руками. — Отстегни меня. Хочу касаться тебя.

Слышу, как громко и глубоко он втягивает воздух. Накрывает моё дрожащее от усиливающего возбуждения тело своим крепким, жёстким, тяжёлым. Кажется, вот-вот расплющит.