Счастье по рецепту

Красовская Марианна

Теперь я мечтала как можно быстрее добраться до своего дома. В конце концов, сейчас белый день, наш незванный родственник должен быть на учебе… И почему я раньше не подумала о таком раскладе? Вероятно, была слишком обижена. Но теперь вдруг заметила, что Марк гораздо мягче и покладистее по утрам, после сладкой ночи. Он не ворчит, не хмурится, смотрит на меня с нежностью. Я буду круглой дурой, не воспользовавшись столь действенным оружием!

Олесь, ты очень скоро уберешься из моего дома! Я все для этого сделаю.

Но к боевым действиям я даже приступить не успела, этот дурачок сделал все сам. Когда мы вышли из экипажа, я с удивлением увидела на куцой лужайке

возле дома, по недоразумению называемой в городе садом, несколько разбитых бутылок. А из окон раздавались вопли, звуки музыки и громкий смех.

Хвала небесам, я не оставляла денег и чековую книжку, везде таская их с собой в редикюле!

Мне впервые довелось видеть Марка в ярости. Он весь побелел, сдвинул брови, наклонил голову и как бык ринулся к дверям.

— Олесь! — рявкнул он, врываясь в дом. — Негодный мальчишка! Что ты себе позволяешь?

Я тихонько прокралась следом, попросив кучера задержаться. Зрелище было пренеприятнейшее. Везде стояли бутылки. На моем новом диване, задрав ноги, валялось незнакомое полураздетое тело без обуви. Еще одно тело сопело на стуле возле окна. Из нашей с Марком спальни доносились женские визги и стоны. Что ж, думаю, теперь супруг позволит мне поменять кровать.

Олесь нашелся на кухне. Он сидел за столом и жадно пожирал какое-то варево из горшочка. На полу стояло две большие корзины с салфетками тускло-оливкового цвета. Из «Хромого петуха», не иначе. Не ресторан, но и не самый дешевый трактир. Кормят там вкусно. Одна корзина была совершенно пуста, а другая даже не тронута.

— Олесь!

— М-марк! — братец расплылся в пьяной улыбке. — А ты уже вернулся, да? Я тут твой… ик… развод отмечаю. Приданое ведь при разводе тебе останется? Это ты ловко придумал жениться на богатой наследнице! И покувыркался с ней, и денежки заполучил.

Хрясь — и от увесистой оплеухи Олесь грохнулся со стула.

— Вон из моего дома, — очень тихо приказал Марк.

— Ну нет! — вмешалась я. — Как это «вон»? Пусть сначала бутылки уберет и полы помоет. И баб из спальни выпроводит. Я за этими свиньями убирать ничего не буду!

Марк удивленно на меня поглядел, а я пожала плечами и заглянула в корзину, с радостью обнаружив там целую жареную курицу и завернутый в салфетку пирог.

— Ты мне жуб выбил, — прошипел с пола Олесь.

— Не ври, я знаю, куда бить. Если хочешь, могу еще руку сломать. Потом починю. Может быть, — устало ответил Марк. — Ольга права. Или ты выкинешь своих дружков сам, или это сделаю я.

И снова пришлось вмешаться.

— Лучше «шальварщиков»* позвать. Скажем, что в нашем доме разбойничали незнакомцы.

— Это мои друзья-студенты! — возмутился Олесь.

— Были студенты, — отрезала я. — За поломанную мебель и устроенную тут оргию вас всех выкинут из университета. Уж поверь, голова с такими бесполезными мальчишками церемониться не будет. Тем более, что его дочь — моя лучшая подруга. Пойдете улицы подметать или в армию служить. Когда вас из участка выпустят.

— Не надо шальварщиков, — мигом протрезвел Олесь. — Я сейчас все сделаю.

— Мы вернемся через час, — строго сказала я, подхватывая корзину. — Любимый мой супруг, не желаете ли заглянуть в гости к Альмире? Мне кажется, у вас к ней были вопросы.

— Разве что ненадолго, — качнул головой Марк. Он был еще бледен, но во взгляде я увидела восхищение. — Вы правы, Лала. Альмира мне… кое-что задолжала.

И мы ушли, благо, кучер терпеливо ждал возле крыльца.

* * *

*шальварщики — местные полицейские. Именуются так по старой

памяти, когда еще носили широкие шальвары

Глава 14

Соседи

Альмиры дома не оказалось. У нее отменная интуиция: видимо, почувствовала, что дело пахнет жареным и умчалась к кому-то в гости. А может, просто соскучилась по хорошей погоде. После двух недель дождей наконец-то с ясных небес сияло солнце, под ногами похрустывал тонкий, как яичная скорлупа, ледок. Брусчатка широких главных улиц покрылась совсем незаметным на глаз, но весьма ощутимым для ног серебром. Я крепко держалась за локоть Марка и совсем не боялась упасть, а муж бурчал под нос, что ночью к нему поползут «переломанные». Пусть ползут. Я уже привыкла, да и он ворчал без злости, даже с предвкушением.

В конце концов, Марк — один из лучших целителей. К кому они еще должны ползти?

Когда мы, совершив круг почета по улицам Большеграда и показавшись на глаза потенциальным пациентам, вернулись в наш скромный дом, там было уже тихо. А на крыльце торчал взмыленный Симеон Озеров, новый сосед, недавно купивший дом прямо напротив нас. Судя по безумному взгляду и тяжелому дыханию, соседу нужен был лекарь прямо сейчас.

Я, поздоровавшись, прошла в дом. Ну, не сказать, что Олесь старался. На полу — липкие пятна. Диван тоже грязный. Но бутылки убраны, да и сам Олесь предусмотрительно убрался прочь со всеми своими вещами. Гостевая спальня была девственно пуста.

— Лала, мне нужно уехать, — крикнул Марк. — Буду, видимо, к ночи. Или к утру. Прости.

— Возьми с собой корзину, — ничуть не удивилась я. — Поешь в дороге.

Дверь захлопнулась, а я огляделась с тяжким вздохом. Грязно. И скучно. И посуду придется перемывать. Ох, не доверяю я Олесю!

Переодевшись в старое домашнее платье, я впервые в жизни взяла в руки тряпку. То есть не впервые, конечно, не такая уж я и белоручка. Казимир частенько заставлял меня убирать за собой краски с пола или следы грязи. «Сама напачкала, сама и мой», — приговаривал он. Спорить с ним было сложно, к тому же Просю с Устей я жалела, прекрасно понимая, что у них всегда работы много. Поэтому и знала, как выглядит ведро и тряпка. Вот только вымыть весь дом, хоть и маленький, оказалось куда сложнее, чем я ожидала. К вечеру у меня ломило спину и кружилась голова. Зато все вокруг сверкало! Я даже белье перестелила. А ночевать собиралась у Альмиры, потому что ложиться в оскверненную постель не было никакого желания, да и диван не мешало хорошенько почистить. Тут я, конечно, вспомнила о местной прачке, обладавшей вполне неплохой бытовой магией. Вот кого нужно нанять! Марк о ней хорошо отзывается, да и сама я была с ней немного знакома, мне эта дама показалась воспитанной и не по годам разумной. Чуть старше меня, а уже вдова с двумя ребятишками. Ей подработка не лишней будет.

А кровать новую закажу. Завтра.

Потом я лежала на диване, пила шампанское, бутылку которого обнаружила во время уборки под столом, и жалела себя. Нет, я совершенно точно не создана для такой жизни! Сегодня я потратила на столь бестолковое занятие, как уборка, целый день. А завтра пыль ляжет снова, и посуда будет грязной, и окна… окна тоже нужно мыть. В доме брата мы мыли (ну как мы — я распоряжалась, Прося и деревенские работали) раз восемь в году. Но Казимир платил за этот нелегкий труд, а мне платить не собирается никто. Сомневаюсь, что брать деньги с Марка — это хорошая мысль. Во-первых, с такой родней не слишком-то много у него денег остается, а во-вторых, он мне и так даст. Без всяких там тряпок.