Счастье в 50. Драмы больше нет
Шрифт:
– Ну, вот… И старший нарисовался. Знать, отец-молодец до него тоже довел информацию, – Да, любимый, рада твоему звонку. Что-то случилось?
– Привет, ма! А должно было? Я, вообще-то, по поводу оборудования. Все документы скинул на почту и счета тоже. Если мы хотим успеть купить по низкой цене, то это нужно сделать сегодня максимум завтра, – спокойно поясняет Мотя.
– Я утром прочту проверяла, не видела документов, – отвечаю не скрывая удивления.
– Подожди. Сейчас проверю. Может, я отцу отправил.
– А что у нас случилось, Моть?
– Мам, прекрасный словесный пинг-понг. Я, вообще-то, у тебя об этом спрашиваю.
– У меня лично ничего особенного не случилось. Хотя нет. Все же мне есть что тебе сказать, Матвей. Сейчас. Подожди. Я только воды выпью.
– Ты не волнуйся, мам, – тут же успокаивает меня сын. – Меня мало чем можно удивить. Давай…
“Ага… Твой отец так тоже всегда говорил, – думаю, вливая в себя воду, – однако, новость ему очень не понравилась!”
– Я беременна, Матвей, – выдыхаю, роняя прыгающее сердце.
– От кого? – зеркаля мою интонацию, интересуется сын. – Ой, извини. Ну, не фигасе… Вот это да! А я думаю, чего отец и Тим говорят, что ты не в себе.
На слова сына нервно хихикаю. Получается как-то глуповато. Но…
Совершенно не получается справиться со своим волнением.
– Мам, и что вы с отцом делать собираетесь? Срок большой? – Матвей обо всем говорит спокойно и деловито.
– Да. Больше шестнадцати недель, милый. Я собираюсь рожать. А отец… Ну, у него свой взгляд на происходящее. И…Жизнь, кстати, тоже… У него.., – не желая сказать лишнего, осекаю себя. – Ну, это ты у отца сам спроси.
На несколько минут повисает пауза. Зная, характер сына, понимаю, что он сейчас мысленно выстраивает алгоритм.
– Ладно. Понял. Охи, вздохи и советы опускаю. Ты у взрослая. Сама знаешь, что делать. У отца тоже ничего спрашивать не стану. Захочет, расскажет. Но в целом…Мам, прими мои поздравления. Да, и… Счета не забудь оплатить.
Пообещав сыну все сделать, прощаюсь и выдыхаю облегченно, что хоть один вопрос удалось закрыть без лишних нервов. Только…
Дальнейшие события покажут, что радость моя была преждевременной.
Глава 18
– Муза Анатольевна, Муза Анатольевна…
Главбух Мария Антоновна как заполошная влетает в кабинет и прерывает наше с помощником Екатериной обсуждение.
Поднимаю голову, смотрю на нее взглядом, от которого она захлопывает рот на полу фразе: “Сейчас только звон…”
– Мария Антоновна, вы присаживайтесь на свободное кресло. Сейчас я с Катериной завершу, отпущу ее, и мы поговорим.
Еще минут пятнадцать уходит на вопросы организации корпоратива, аренды помещения, развлекательной программы и подарков.
– Детские для сотрудников уже давно оплачены. Катерина, нам их доставили или нет?
Услышав, ответ “Будут в понедельник”, -
Жду пока девушка выйдет и поворачиваюсь к главбуху:
– Мария Антоновна, что с вашим лицом? У нас какие-то катаклизмы?
– Д-да. М-м-не…з-з-во-нил Денис Борисович. Ну, я уже пошла к вам, и он позвонил.
Видя, что у главбуха в лице ни кровиночки, наливаю ей воды и думаю о том, что все же надо искать нового, потому как у этой нервы не к черту.
– Выпейте воды, Мария. Ничего страшного не случилось. Рядовое событие. Позвонил и позвонил, – говорю спокойно, хотя сама ощущаю, как внутри меня начинает вибрировать нерв.
– Нич-ч-че-го ж-ж-ж себе. Он орал на меня, когда я ответила, что тот счет вернули обратно…
– Мария Антоновна, прошу меня извинить за резкость Дениса Борисовича. У мужчин в его возрасте быв.., – договорить не успеваю, потому как дверь кабинета распахивается и с силой ударяется о стеновой ограничитель.
Увидев разъяренное лицо Карповича, сразу включаю оперирующего хирурга – сдержанного и холодного, думающего в первую очередь о пациенте.
Сейчас выбранная мной роль должна защитить мою малышку.
– Покиньте кабинет, – опуская приветствие, прямо с порога Карпович зло рычит на Марию. – Я вам говорю. Оглохли?...
Вместо имени Денис тычет рукой в главбуха.
Не скрывая удивления, приподнимаю бровь.
– Мария Антоновна, прошу извинить еще раз. Вы можете идти домой. Оставьте мне документы. Я все просмотрю. Будут вопросы – позвоню.
Пока говорю главбуху, Карпович со всей дури плюхается в кресло посетителя.
Лишь только Мария уходит, я выхожу из-за стола, подхожу к окну, открываю проветривание.
Остаюсь стоять у подоконника, наблюдая за падающим снегом.
Спиной чувствую волну злости, что исходит от мужа.
– Музка, ты какого черта делаешь? Для чего? Для кого? – рычит Денис и бьет по столу кулаком. – Ты зачем Матвею рассказала о своей беременности. Поддержку в сыне искала? Да? Тебе русским языком было сказано. Меня этим не удержишь. Наша семья изжила себя...
– Не повторяйся, – говорю как можно спокойнее, хотя внутри кипит от раздражения и ноет от боли. – Еще несколько недель назад я была уверена на тысячу процентов, что в нашей семье все хорошо.
– Ну, теперь знаешь. Я тебе все сказал еще в прошлый раз. Не нужен этот ребенок ни мне, ни тебе. У меня другая жизнь. И я ничего не хочу менять.
– Да-да… Знаю я все про твою жизнь, Денис! – перебиваю мужа, но уже оборачиваюсь в его сторону. – Не думал ты обо мне от слова совсем. Просто тебе было удобно, как тому теленку, что двух маток сосет. Да… Кстати, мне звонила твоя любовница. Просила тебя отпустить...
Говоря, наблюдаю за реакцией Карповича и миксом эмоций на его лице.