Счастье в декларацию не вносим
Шрифт:
– Ты на самом деле способен меня скрутить и что-то там силой отобрать? – спросила Эль, пытаясь снизу вверх заглянуть в лицо «безопасника».
– Естественно, – усмехнулся «чёрный». – Хоть тут и твоя территория, но на моей стороне всё-таки подготовка и опыт.
– И ещё ты сеидхе.
– Ещё и это. Но в данном случае вопрос идёт не о том, смог бы или нет.
– А о чём он идёт?
– Нужно мне это или не нужно.
– И тебе нужно?
– Я уже сказал. Нет, – а’Дагд, так и не выпустив её локтя, потянул девушку, заставляя вперёд шагать. –
– Но если б ты принёс колье в СМБ, тебя ведь могли бы восстановить.
– Могли.
– Тогда что?
– Я свой выбор сделал.
– Какой?
Сеидхе глянул на нее искоса и снова усмехнулся, правда, на этот раз совсем не зло и не ехидно, а как-то рассеяно или даже грустно, что ли?
– Лучше скажи, сама-то с ним что собираешься делать?
– Туда же и отнесу, в СМБ. Так будет правильно. Я же тебе объясняла, что таможенникам через закон переступать трудновато.
– Ну а не будь этих условностей, куда б девала?
– Да всё так же, – теперь Эль плечами пожала. – Зачем мне это колье?
– Продать можно, – предложил а’Дагд рассеянно, будто о чём-то своём думая и судьбой артефакта явно не очень-то заботясь.
– Алек, – выпалила таможенница, упираясь пятками в траву и заставляя сеидхе притормозить, – ты мне не нравишься!
– Не удивительно.
– Я имею в виду твоё настроение. Какое-то оно странное стало.
– Ты знаешь, мне и самому не слишком нравится, – «безопасник» потёр ладонью лоб. – Эли, нам бы стоило…
Наверное, действительно стоило, чтобы там сеидхе не хотел предложить. По крайней мере, девушка была готова согласиться если и не на всё, то на многое, в том числе и на Очень Важный Разговор, который после такого вступления, как правило, и следовал. Вот только как раз в этот момент, в полном согласии с законами жанра, с таможенного поста раздался дикий крик. Вернее, даже визг. Обычно про такой говорят «орёт, как резанная свинья», правда, Эль подобного слышать ещё не доводилось…
Но всё это таможенница уже на бегу додумывала, умудрившись в дверях а’Дагда оттолкнув и вырваться вперёд на полкорпуса.
Визжали у неё в спальне – кто бы сомневался? А орал вампирчик, забившийся в угол постели и натянувший простыню едва не до глаз. Напугала же его, по всей видимости, фея, прямо посередь комнаты изображающая собой дух правосудия и заслуженной кары. По крайней мере, на зонтик она опиралась очень решительно, и лицо у неё было такое, карающее.
– Что и требовалось доказать, – заявила нира а’Дагд удовлетворенно, как только Эль, распихав локтями остальных жителей поста, ввалилась в спальню. – Это же ваши личные… апартаменты, милочка?
Таможенница кивнула, не слишком понимая, о чём её спрашивают, прошагала к кровати и ладонью зажала вампирёнышу рот. Тот булькнул протестующе, но затих.
– Именно этого я и ожидала, – грозно выпрямилась фея. – Можешь собственными глазами убедиться, сын, её постель и без тебя не пустует.
– А как чужими ейсами убедиться можно? – ляпнул Дамми, но, моментально осознав собственную ошибку, сник и убрался
– И вот этой, с позволения сказать, даме ты хочешь доверить своё сердце? Вроде бы, подобное мы уже проходили.
– Откуда ты тут взялась? – мрачно поинтересовался крайне мрачный а’Дагд.
– Это единственное, что тебя волнует? – приподняла бровь матушка. – Речь идёт…
«Как же трудно одной воспитывать сына, которого родила тебе свекровь!» – говаривала тётушка Линмари, когда речь шла о чём-то сложном, муторном, за что и браться-то не хочется. Конечно, к данной ситуации это подходило не идеально, всё-таки воспитания требовал не сын, но…
Эль посмотрела на перепуганного вампирёныша – между прочим, в глазах у него никакого страха не было, скорее, эдакая ехидная хитринка там плескалась. Обернулась к предусмотрительно молчащим сотрудникам, покосилась на а’Дагда, стоявшего, сложив руки на груди.
– Речь идёт о субпродуктах, я поняла, – выдала таможенница, тоже плечи расправляя. – Уверяю вас, ни сердце, ни почки, ни прочие внутренние органы вашего сына меня не интересуют. И уж тем более я не собираюсь их брать на хранение, так что доверять мне Алек ничего не должен.
– Уже и Алек? – тоненько улыбнулась матушка. – И что же тебя интересует, милочка?
– Он сам, целиком. В комплекте со всем остальным. Между прочим, в комплект входят и родственники, и друзья, и работа, и прочие неприятности. Поэтому я с удовольствием побеседую с вами. И даже попытаюсь понравиться, только не сейчас. Прошу прощения, но я устала.
– Девочка, неужели ты на самом деле надеешься заткнуть мне рот этой наивной бравадой? – снова разулыбалась фея – на этот раз презрительно, не без хорошей порции снисходительности.
– Технически – это совсем не сложно, – Эль попыталась повторить а’дагдовскую усмешку, демонстрируя маменьке махонький синеватый клубок магии, перекатывающийся на ладони. – Но, честное слово, мне очень не хочется портить с вами отношения. Поэтому предлагаю всем сейчас позавтракать и поговорить о погоде.
– Благодарю, – поклонился а’Дагд, нежно обнимая фею за плечи, – но мы вынуждены отказаться. Дела.
– Жаль, – почти искренне посетовала таможенница. – Значит, в следующий раз. И знаешь что? Пригласи меня на свидание.
– Когда? – выдержав немалую паузу, уточнил сеидхе.
– А сегодня.
– Вечером заеду, – пообещал «безопасник» и, кивнув всем присутствующим в знак прощания, вывел из комнаты ниру, так и не сказавшую больше ни слова.
Впрочем, на пороге фея всё же обернулась, одарив Эль долгим, задумчивым, оценивающим таким взглядом.
***
Под напором вампирского энтузиазма дверь не открылась, а к стене отлетела, гулко бахнувшись о доски, и осталась, побоявшись возвращаться. А вот Аниэра, влетевшая в комнату на второй ведьминской тяге, уже за порогом пыл подрастеряла, спокойно к креслу подошла, опёрлась локтями о подголовник, постаяла, наблюдая за начальницей.