Счастье

Чжэгю Ким

Так проходили дни, заполненные работой в больнице и домашними заботами. Вот и сегодня Сор Окчу уже закончила трудовой день. Еще раз осмотрев палату, с легким сердцем отправилась она домой. И вдруг ей навстречу выбежала соседка.

— Матушка Дин Юсона приехала, — сообщила она.

— Что?!

У Сор Окчу учащенно забилось сердце. «Как она решилась на это? Во время сессии я же честно ей сказала, что мы не можем быть вместе. И все равно…» Однако Сор Окчу одновременно была и благодарна старой женщине, решившей

не оставлять ее одну.

Сор Окчу торопливо открыла дверь.

— Матушка! — Девушка бросилась старушке на грудь.

— Дитя мое! — только и могла вымолвить мать Дин Юсона, обнимая Сор Окчу.

Вошла соседка Соннё, она стала в сторонке и краешком фартука вытирала влажные глаза.

Когда прошли первые минуты встречи, Сор Окчу усадила мать Дин Юсона на циновку и сама села рядом.

— Как вы себя чувствуете, матушка? Вы так осунулись.

— Ничего. Ну а как ты, не болела?

— Нет, матушка, не болела.

— Значит, все в порядке. А я так беспокоилась, так ждала тебя, думала, что после сессии все-таки зайдешь. Но в конце концов решила вот…

И она рассказала, как переживала отъезд Сор Окчу, как ей было тяжко думать, что Сор Окчу живет где-то совсем одна, без родных. Вот она и приехала сюда, чтобы хоть немного побыть рядом и присмотреть за ней.

— Ты знаешь, я ведь была в Пхеньяне, встречалась там с Чо Гёнгу.

— Правда? И что же?

— Ты правильно тогда посоветовала — Чо Гёнгу мне все рассказал о сыне.

— Вот видите, как все хорошо получилось!

— Чо Гёнгу сказал, что в прошлом году, после демобилизации, Юсона направили в клинику медицинского института, в отделение восстановительной хирургии. Я целых два дня провела у Чо Гёнгу, и он мне все время говорил о сыне. Ведь Юсон думает, что я осталась на Юге, и очень переживает.

— Как я рада за вас, матушка. Наконец-то вы встретитесь с сыном! Хорошо, что съездили в Пхеньян.

— А на обратном пути я заезжала в клинику, к Юсону.

— И наконец встретились?

— Нет, не встретилась. Юсон был в командировке. Но я не стала ждать его возвращения, просила передать, что я буду в Хаджине и чтобы он, как только вернется, ехал сюда. Обещали все передать. И вот я здесь.

Сор Окчу сразу не нашлась что сказать. Эта новость всколыхнула в ней все минувшее. Она и представить себе не могла, что все так вдруг обернется. То, чего она больше всего боялась, кажется, скоро произойдет. От этих мыслей учащенно забилось сердце, и, с трудом скрывая волнение, она только и сказала:

— Спасибо вам, матушка.

— За что ж меня-то благодарить? Я так думаю, что всем будет радостно здесь встретиться. Ведь ты мне как родная дочь, и приехала я к тебе, чтобы присмотреть за тобой, помочь тебе. Вот завтра ты мне скажешь, что нужно делать, — сказала старушка, а сама уже мечтала, как они все

трое переберутся к сыну в клинику.

— Прежде всего вам нужно отдохнуть несколько дней. Наш поселок расположен у моря, здесь очень красиво и воздух чистый. А какие здесь люди!

Сор Окчу была в смятении. Но она и сама не знала, что ее волновало больше: неожиданный приезд матери Дин Юсона или возможная встреча с самим Дин Юсоном.

Вечером пришел Ди Рёнсок.

— Как хорошо, что вы приехали, Окчу теперь будет веселее. Спасибо вам за Еашу заботу, — сказал он, здороваясь с матерью Дин Юсона.

— Ну, какая тут забота? Я ведь знаю, что и на заводе, и в поселке все относятся к Окчу как к родной дочери. А что я? Просто соскучилась по ней, вот и приехала, — отвечала старушка, раскланиваясь в приветствии.

— Однако в нашем возрасте не каждый отважится отправиться в такой дальний путь.

Сор Окчу сходила на кухню и принесла ужин. Втроем они уселись есть. Пришел председатель партийного комитета завода Ли Сондок.

— Вот узнал, что вы приехали к Окчу, и решил зайти. Приехали вы очень кстати. Завод выделил Окчу домик со всеми удобствами рядом с домом бригадира Рёнсока. Так что как раз поможете Окчу переселиться в новое жилище.

— Как это хорошо! Родина помнит своих героев, — растроганно сказала старушка.

— Это верно. Ну что ж, Окчу, поздравляю тебя, а пока как следует принимай гостью. — Ли Сондок долго и обстоятельно говорил с матерью Дин Юсона о дальнейшей жизни Сор Окчу. И только поздно вечером, попрощавшись, ушел.

Проводив Ли Сондока до калитки, Сор Окчу вернулась и стала готовить гостье постель в комнате на женской половине, которую Ди Рёнсок временно предоставил в распоряжение Сор Окчу и которой девушка, как могла, придала уютный вид.

Пол комнаты был натерт до зеркального блеска. На одной стене висел портрет Ким Ир Сена, у другой стены стояли шкаф и письменный стол, покрытый вышитой салфеткой.

— Окчу, на-ка примерь этот костюм. — Мать Дин Юсона, вынув подарок из чемодана, протянула его девушке. — Думала вручить тебе после сессии, но ты так и не зашла ко мне, вот я и захватила его с собой.

— Зачем это, матушка? Разве мне не в чем ходить?

— Знаю, что живешь не хуже других, но, коль я привезла его, бери, пожалуйста.

Сор Окчу стала примерять обнову. Надев юбку, она сразу догадалась, почему мать Дин Юсона приобрела этот костюм. Длинная юбка закрывала ее укороченную ногу, в ней она будет чувствовать себя спокойнее, чем в короткой, не думая о своем физическом недостатке, мысль о котором никогда не покидала ее.

— Матушка! — Сор Окчу до глубины души была тронута вниманием старой женщины, понимавшей ее состояние, и, уже не сдерживая себя, опустила голову ей на колени и расплакалась.