Счастлив по собственному желанию

Курпатов Андрей Владимирович

Запомните, что любое объяснение, которое вы придумываете (путь даже не преднамеренно), чтобы оправдать собственную неадекватность, иррациональный страх, беспричинное чувство вины или совершенную ошибку, ведет прямиком к неврозу. В этом смысле невротик - это человек, разучившийся быть честным с самим собой. Страх, тревога, депрессия, неизвестность - это пытка; и невротик начинает врать себе, полагая, что это ложь во спасение, но оказывается совсем наоборот. Таким образом, он только обезоруживает себя перед лицом своих проблем, он смиряется с ними и утрачивает последние силы, необходимые ему для борьбы.

Эта ложь - настоящее предательство по отношению к самому себе, так что это не только самообман, это еще и самопредательство. Мы боимся признать, что у нашего

страха нет внешних причин, не решаемся взять на себя ответственность за свой страх, и от этого наша неуверенность только увеличивается.

Поэтому следующую психотерапевтическую процедуру я предлагаю своим пациентам только после того, как они уже потенциально готовы к тому, чтобы расстаться со своим неврозом. В противном случае она не будет эффективной. Пациент будет цепляться за свой невроз и снова обращаться за помощью к своим лживым советникам, к объяснениям и интеллектуализации. Услужливый язык непременно примчится ему на помощь и тут же на пару с паралогичной логикой отыщет тысячу оснований для любой нелепости. Он парень не промах! Такой вот своеобразный психологический адвокат, клиент которого "всегда прав". Правда, играет он на стороне обвинения, но ведь его клиент об этом не знает, так что нечего и беспокоиться, его тылы прикрыты. А ваши? За вас в такой ситуации я, к сожалению, не готов поручиться.

* * *

Итак, что же я предлагаю своим пациентам, чтобы окончательно избавить их от невроза? Я просто спрашиваю, зачем они боятся. Удивлены? Покажу на примере. Мы уже семь занятий работали с пожилой пациенткой, которая страдала от разнообразных страхов, особенно страшно ей было оставаться одной в замкнутом помещении и умереть во сне. Стаж у этих кошмаров был уже почти пенсионный. Конечно, как это водится, каждый из них, даже самый нелепый, был заботливо укутан ею в десятки разумных объяснений, всему были найдены причины, доводы и основания. Хотя, как вы понимаете, при всей своей внутренней логике и связности эти адвокатские штучки не имели никакого отношения к здравому смыслу. Впрочем, сложно и представить, каким должен быть довод, чтобы объяснить причину, претендующую на разумность, по которой нельзя оставаться в пустой комнате. Но оставим это.

<Единственная сложность состоит в том, чтобы задать правильный вопрос.
– Фредерик Пёрлз>

Когда после наших занятий она научилась большинству изложенных в этой книге психологических приемов, то смогла наконец отмежеваться от собственных страхов, дистанцироваться от них, хотя и продолжала время от времени отдаваться им. И вот одним прекрасным солнечным зимним днем, прогуливаясь с ней по парку, я спросил у нее: "А зачем вы боитесь?" Она тут же, не медля ни секунды, стала отвечать, как тараторит зазубренный урок девочка-отличница из пятого класса: "Как почему?
– защищалась она.
– Потому что сердечко шалит. А если никого рядом не окажется, что тогда?" Я прервал ее: "Я ведь не спрашиваю, "почему" вы боитесь, а я спрашиваю, "зачем" вы это делаете. Улавливаете разницу?" - "Не "почему", а "зачем", - я правильно вас поняла?" - уточнила она. "Именно", - подтвердил я. "Ну, потому что..." послышалось в ответ, который я вновь вынужден был прервать. "Вы отвечаете мне со слов "потому что", но я не спрашиваю вас "почему?", я спрашиваю вас "зачем?!"".

Она вдруг остановилась и задумалась. "А ведь и правда..." - удивилась она. "Зачем?" - повторила она это заветное словечко, и снова повисла пауза. О чем она думала в этот момент? Может быть, пыталась понять, что ее так тревожит? Или думала о будущем? Нет, я не думаю. Она искала ответ на категорично поставленный вопрос о смысле страха, о его целесообразности, о здравом смысле, в конце концов, и не находила его. Его и не могло быть! Поскольку страх, как и страдание вообще, лишены всякого смысла, мы об этом с вами уже говорили. А сейчас моей подопечной, которая прожила со своими тревогами не один десяток лет, предстояло это осознать.

"Зачем я боюсь? Я не знаю..." - вымолвила она наконец и посмотрела на меня своими большими, красивыми, растерянно-недоуменными глазами. "Так

что же это, получается незачем?" - спросил ее я. "Да, получается так", продолжала искренне недоумевать моя пациентка. "А если незачем, значит, бессмысленно?" - уточнил я. "Получается, что так..." - она пожала плечами. "Так зачем вы боитесь?" - подвел я итог. "Ни за чем", - ответила она. "А сейчас боитесь?" - я посмотрел ей в глаза. "Нет", - в ее голосе звучала долгожданная, но неожиданная для нее самой уверенность. "А если сейчас я вас оставлю тут одну, минут на десять, испугаетесь?" - поинтересовался я. (Прежде этого времени, проведенного в одиночестве, ей было вполне достаточно для того, чтобы испытать паническую тревогу и затем на пару месяцев впасть в непробиваемую депрессию.) "Если подумать, зачем бояться, то, наверное, не буду", - здраво рассудила она. Так и получилось. Я оставил ее одну, а вернувшись через десять минут, обнаружил ее в полном здравии и в прекрасном расположении духа.

"Я никак не могу понять, чего столько лет боялась, - сказала она мне. Бессмыслица какая-то! Совсем ведь нестрашно". Какая разительная перемена произошла в ней за какие-то несколько минут! И суть ее заключалась в правде, которая стала доступна только тогда, когда язык замолчал. Когда он не смог ей ответить на простой до смешного вопрос: "Зачем страх?" - она стала свободна. Это был момент искренности с самой собой, признания себя как "субъекта права", а не его жертвы и не рабыни, как это было раньше. Это был момент истины.

На следующий день результаты были еще более впечатляющими. Она могла теперь спокойно оставаться одна в комнате, самостоятельно выходить на улицу, и впервые за долгие годы она спала с удовольствием. "Странно, как я могла раньше бояться, - сказала она мне при этой встрече, - совершенно бессмысленное, а главное, совершенно беспричинное занятие". Когда ею был осознан смысл, точнее отсутствие смысла ее эмоциональных реакций, исчез и весь ворох причин, объяснений и доводов, сотворенных языком и сопровождавших ее на протяжении многих лет жизни. Она прямо жалуется: нет причин и непонятно, чего боялась, то есть объяснения исчезли, а вместе с ними и все страхи моей подопечной. Вот потому я часто спрашиваю у своих пациентов: "Какая разница между вопросами "почему" и "зачем"". Они не всегда сразу находят ответ, но после совместных рассуждений и анализа мы неизменно приходим к одному выводу:

"Почему?" - отыскивает причину, а причин может быть множество, причем никогда неизвестно, какая - истинная, а какая - мнимая. В то время как вопрос "зачем?" пытается открыть смысл явления, суть события или чувства, определить их целесообразность. И последнее значительно сложнее, чем сидеть и просто выдумывать причины.

Мы именно придумываем причины, я нисколько не преувеличиваю, поскольку знать их наверняка почти невозможно. У всякого события тысячи причин, из которых мы видим только одну, может быть, две или три, но это всегда лишь верхушка айсберга, а истинные силы, движущие миром, скрыты от нас в непроглядной темноте неведомых нам глубин. Почему вы поступили так, а не иначе? Вы думаете, что знаете: "Потому что..." Но если копнуть поглубже, то окажется, что в основном ваш поступок мотивирован вашим воспитанием, психологическими комплексами, подсознательными страхами, условиями жизни, авторитетами, физиологическими потребностями и еще бог знает чем. Знание причины - всегда иллюзорно.

Хотя язык может ввести нас в заблуждение, мы не должны поддаваться на его адвокатские провокации. Он предлагает комфортабельные условия: здание, построенное из знаков, образов, символов, дутых и поверхностных закономерностей и т. п. Вряд ли, по крайней мере для постоянного проживания, нам следует выбирать этот замок на песке, тем более что у нас есть возможность обращаться к действительности, к реальности, а не к выдуманным формам. И проводником в мир реального послужит для нас вопрос "зачем?", точнее - ощущение (как целостное восприятие), а "зачем?" освобождает его от уз, которые созданы языком; так что "зачем?" - это дверь к истине, способ отыскать главное в бездне пустого и малоценного.