Счастливая семья (сборник)
Шрифт:
И тут, конечно, Наташа должна была понять, что этот полицейский – ее судьба, герой, которого она ждала. Но нет. Она не поняла. Сказала «спасибо» за то, что он ее отпустил с миром, и пообещала вернуть постиранный платок.
Платок она не вернула, а еще через год вышла замуж за случайно встреченного бывшего однокурсника. Не красавца, но вполне презентабельного мужчину, увлеченного научной работой. С жестокой аллергией на шерсть домашних животных.
Холодная голова
Дарья
Первой заметила перемены в жизни Дарьи Петровны ее старшая дочь Светлана, юрист, тридцати девяти лет, двое детей, разведена. Мама как-то глупо хихикала в телефонную трубку и на вопросы о здоровье отвечала невнятно. И вообще была неадекватна. Дочь примчалась к матери, обогнав вызванную неотложку. Врачам Светлана так и сказала про симптомы: «Глупо хихикает». Неотложка ничего страшного, кроме легкого алкогольного опьянения, не нашла. Светлана еще долго говорила, что это же по-настоящему страшно, поскольку мама позволяла себе бокал вина только по большим праздникам, а вот так, вечерком, без повода, – никогда.
– Мама, скажи мне, что случилось? – не отставала от матери дочь.
– Ничего, Светочка. Или сразу все случилось. Знаешь, мне так хорошо… – Мама опять глупо захихикала.
Света списала мамино состояние на действие лекарств и алкоголя. Другое объяснение ей просто в голову не пришло.
Младшая дочь Дарьи Петровны Алла забила тревогу, когда бабушка, сказавшись занятой, отказалась посидеть с внуком.
– Чем ты занята? – достаточно резко спросила Алла, поскольку у нее были собственные планы на вечер.
Именно ей мать рассказала под страшным секретом о Петре, которого она называла Петечкой.
– Петечка на ужин зайдет, – призналась Дарья Петровна.
– Какой Петечка?
– Сосед наш по даче. Даже не знала, что так бывает. Столько лет рядом прожили, прямо под боком, а я только сейчас его разглядела по-настоящему.
Считалось, что младшая дочь лучше понимает маму. Говоря откровенно, старшую дочь Дарья Петровна просто боялась. Поэтому именно Алле рассказала, что Петр предложил ей не просто так сожительствовать, а пойти замуж и даже венчаться. И даже пообещал удочерить взрослых детей и относиться к ним, как к родным. Алла сказала: «Лишь бы ты была счастлива, мамочка», – и немедленно в панике позвонила сестре.
– Надо бы его пробить, – проговорила Светлана и подключила к проверке друга-прокурора.
– А может, это
– Дура, – ответила сестра, которая всегда считала, что Алле в детстве сделали лоботомию, поэтому в зрелом возрасте она вышла замуж по большой любви, родила ребенка и через два года развелась, решив не подавать на алименты и остаться с бывшим мужем друзьями. Бывший муж на правах друга своего сына не содержал, а когда напивался, объявлял о намерении разделить крохотную Аллину квартирку.
Светлана хотела познакомиться с Петром, так сказать, официально, «посмотреть ему в глаза, задать пару вопросов». Но Дарья Петровна заламывала руки и тоже что-то твердила про любовь.
– Так не бывает, – говорила Светлана. – Мама, ну включи ты здравый смысл! Хочешь встречаться – пожалуйста. Только зачем замуж выходить?
– А как же мировая художественная литература? – восклицала мама-педагог. – Почему ты отказываешь нам в праве на счастье?
Мама уже говорила «нам», что было плохим симптомом.
– Нам чужого не надо, но и свое не хочется отдавать, – постановила Светлана, подпустив матерное слово, но было уже поздно. Мама обиделась и бросила трубку.
Алла, как конфидентка, сообщала сестре, что мама часто не ночует дома, а если ночует, то не одна. И перестала забирать внука с шахмат.
К неудовольствию Светланы, друг-прокурор не нашел на Петра ничего внятного – не привлекался, не состоял.
– А может, это любовь? – предположил он.
– Дурак, – заявила Светлана.
– Моя бабушка вышла замуж в семьдесят два года, – поделился прокурор, – по большой любви. И жила счастливо до самой смерти. Мама была против. Все были против. Они даже тайно женились. Бабушка, как девушка, все скрывала. И когда мама поставила ее перед выбором – новый муж или семья, дети, внуки, – бабушка выбрала мужа.
– И чем все кончилось? – Светлана уже знала ответ.
– Как обычно, – пожал плечами прокурор. – Бабушкино имущество растащили чужие люди. Муж через полгода после ее смерти снова женился. Бабушка подписала ему дарственную на дом. Мы об этом не знали.
– И ты после этого веришь в любовь?
– Она же была счастлива. Пусть несколько лет, но была же!
– Я не хочу, чтобы мама выбирала между нами и этим ее Петечкой! – Светлана заплакала, как маленькая девочка, которая не знает, как ей поступить.
Она всегда была старшей в семье. Пока мама была занята учениками и воспитывала в них любовь к природе, Света сидела с младшей сестрой. Пока мама водила учеников по музеям и театрам, Света готовила ужин. В том числе и для мамы. Света не верила в Бунина, которого обожала мама. И в светлые чувства не верила. Она жила с холодной головой – вышла замуж, родила, наняла адвоката, подала на развод, отсудила алименты, привлекла судебных приставов, установила время общения детей с отцом, чужого не взяла, но и своего не отдала. Своих двух дочек она тоже воспитывала, как она говорила, «без бабочек».