Счастливчики

Райз Тиффани

— Ты прекрасна. Когда это случилось?

Она покраснела.

— Я не подозревала, что это случилось.

— Это случилось. — Она состроила ему рожицу. — Прекрати, — приказал он. Роланд кивнул. — Лучше.

— Что это? — Она слегка потянула волосы его почти полноценной бороды. — Ты превращаешься в хипстера?

— Я не пытаюсь отрастить бороду, клянусь, — защищается он. — Такое случается, когда я два дня не бреюсь.

— Боже, как же ты постарел.

Он тяжело вздохнул.

— Напомни мне, зачем я тебя пригласил?

Эллисон улыбнулась.

— Что

ты тут делаешь? Кому нужны дрова в сентябре?

— Ну, знаешь, как бывает. У нас только месяц, когда деревья достаточно сухие, чтобы собирать и колоть дрова, — объяснил он.

— Я слышала хрипящие звуки. И рада, что это было не то, о чем я думала.

— Нет, — сказал Роланд. — Вот если бы это был Дикон…

— Мне не нужно это слышать, — сказала Эллисон.

— Мне тоже.

Роланд улыбнулся, и это была улыбка, которую она никогда раньше не видела. Она помнила все его улыбки. Маленькой девочкой она была немного влюблена в него и собирала все его улыбки, и каталогизировала. У него было шесть улыбок. Первая — отрешенная, ленивая, слишком-крутая-для-школы улыбка.

Вторая — полуулыбка, нижняя губа выпячена в согласии, в знающем кивке.

Третья — широкая озорная улыбка с нежным подмигиванием «Папочка никогда не поймает нас у банки с печеньем».

Четвертая — внезапная и слегка сумасшедшая улыбка в тот момент, когда доктор Капелло поворачивался спиной, улыбка, которая заставляла ее смеяться, а доктор Капелло спрашивать: «Что смешного?»

Пятая — сонная улыбка, загораю-лежа-на-спине-на-пляже.

И ее любимая шестая улыбка — тайная улыбка и кивок головы, чтобы следовать за ним на улицу или наверх. Куда бы он ни шел, она тоже шла, даже если всего лишь делать домашнюю работу на свежем воздухе.

Улыбка, которую он подарил ей сейчас, была новой, Эллисон никогда не видела ее раньше, но она уже стала ее любимой.

Четыре часа спустя, поздновато, но она подумала, что у нее может быть ответ для леди в пункте проката автомобилей, которая спросила, что привело ее в Орегон.

Возможно, это был Роланд.

Глава 6

Они присели на белые садовые кресла, стоявшие на террасе, на которой когда-то делали домашнюю работу, доски на коленях вместо парт, черные пляжные камни на тетрадях, чтобы те не сдуло ветром. Передняя часть террасы была ровной, без перил, поэтому они могли сидеть и смотреть на океан. Заходящее солнце освещало небо огнем, и красные языки пламени простирались от самого горизонта до другой стороны планеты, где уже наступила ночь.

— Где все? — спросила Эллисон, устроившись в кресле. Роланд поставил свое кресло поближе к ней, так что их плечи соприкасались.

— Кто все? — уточнил он.

— Ты знаешь. Все? — сказала она. — Доктор Капелло. Тора. Дикон. Оливер. Кендра.

— Я уже и забыл, как давно тебя не было. Кендра и Оливер уехали в тот же год, что и ты. Семьи забрали их обратно. Давно с ними не разговаривал, — рассказал он.

— Очень жаль, — посочувствовала она. Девушка не очень хорошо их помнила, но помнила, что они ей нравились. Кендра была такой же любительницей книг, как

и она, а Оливер, хоть и был тихим, был милым мальчиком. — Но я думаю, они были рады вернуться домой.

— Думаю, да, — согласился Роланд.

— А близнецы?

— У Дикона и Торы все хорошо. Они все еще живут здесь. Они сегодня вечером в больнице с папой.

— Как он?

Роланд пожал плечами.

— Хорошо держится для умирающего. У него брали сегодня какие-то анализы, которые вымотали его, поэтому все оставили его в покое на ночь. Знаменитые нейрохирурги получают много внимания в больницах маленьких городов.

— Спорить не стану, — сказала она. Наступила неловкая тишина. Эллисон не знала, о чем говорить дальше. Она не хотела задавать вопросы о болезни доктора Капелло, на которые Роланд не хотел отвечать, но, может быть, ему нужно было с кем-нибудь поговорить. Может быть, ему был нужен кто-то, с кем можно поговорить о чем угодно, только не об этом.

— Ему осталось две недели, — сказал Роланд, прерывая поток ее беспокойных мыслей. — Если повезет.

— Иисусе.

Роланд кивнул, прикусив губу с отрешенным выражением лица. Больше улыбок не было.

— Мне поехать в больницу повидаться с ним? — спросила она. — Или приехать завтра?

— Приехать? Разве ты не остаешься? — Он удивленно посмотрел на нее.

— Я не планировала оставаться. У меня длинные каникулы, — объяснила она. — Я начинаю с Астории и еду дальше в… ну, пока мне не надоест водить, или я не попаду в Мексику.

— У нас полно комнат для гостей, — заметил Роланд. — Можешь остановиться в любой.

— Или я могу поехать к доктору Капелло сегодня и не буду тебе мешать.

— Ты мне не мешаешь. Кроме того, уже поздно. И он вернется домой завтра утром. Ты действительно хочешь сейчас уехать?

Эллисон прижала ноги к груди и обняла колени, положив голову на руки. Что-то в этом доме заставляло ее чувствовать себя снова ребенком, напуганным ребенком.

— Я могу остаться на несколько минут, — сказала Эллисон.

Роланд снова кивнул, положил голову на спинку стула и вытянул перед собой длинные ноги.

— Я не доставил тебе неприятностей? — спросил Роланд. — Оправив письмо на адрес компании твоего босса?

— Моего босса? О, — сказала она, краснея. — Моего босса. Нет. Не доставил.

— Я не следил за тобой, клянусь. Просто погуглил. Я нашел твое имя в статье о грандиозном открытии какого-то большого отеля. Там было написано, что ты ассистент Купера МакКуина и организовала вечеринку?

Эллисон напряглась. Меньше всего ей хотелось обсуждать МакКуина.

— Вроде того, — пробормотала она. — Это была временная работа. Я больше на него не работаю. — Настоящий ассистент МакКуина болел неделю, поэтому он умаслил Эллисон заняться списком гостей. На вечеринке репортер загнал ее в угол и спросил, что она делает для Купера МакКуина. Так как правду нельзя было обнародовать, Эллисон пришлось лгать сквозь зубы.

— В любом случае, я рад, что посылка дошла до тебя, — сказал Роланд. — Нигде не смог найти твой адрес. Ты будто вне системы, девочка.