Счастливый удар
Шрифт:
– Ты всегда так разглядываешь парней или это только для меня? – шепчет Оукли в следующее мгновение.
Его слова ласкают мою кожу, что я должна бы ненавидеть.
Я прямо смотрю ему в глаза, отказываясь тушеваться под лукавым взглядом. Сердце сбивается с ритма, когда я понимаю, что он обращается ко мне.
– Я бы сказала, что это только для тебя, но соврала бы, – говорю я со всей напускной уверенностью, которую могу изобразить.
Он мягко смеется.
– И снова здравствуй, Ава. – Его
Я удивленно моргаю. Он скрывает наше знакомство ради себя или ради меня? И комплимент тоже для вида?
– Октавия! – верещит Морган. – Ее зовут Октавия.
– Ава, – поправляю я, бросая на нее неодобрительный взгляд, прежде чем посмотреть обратно на Оукли. Я расслабляюсь. – Твое я уже знаю. Похоже, у тебя особый способ представляться, Оукли.
– Это надо было сделать. Я просто стал тем, кто позаботился об этом.
Он пожимает плечами, как будто избить совершенно незнакомого человека – это нормально. Возможно, для него так и есть.
Он закрывает тему и переключает внимание на меню перед собой. Я понимаю намек и делаю то же самое, несмотря на то, что знаю меню наизусть.
Ясно, что его открытость на той вечеринке была редкостью.
– Поверить не могу, что тебя отстранили, бро. Та команда весь вечер играла грязно. Даже тренер согласился, что они нарывались. Как пальцы? – встревает Мэттью, широко улыбаясь, как маленький провокатор, коим он и является.
Глядя на руки Оукли, держащие меню, я замечаю белую повязку на правой кисти.
– Чертовски болят, – отвечает он.
– Мне любопытно, что тот парень сказал тебе, – снова говорит Мэтт. – Никто из нас не слышал, но ты выглядел разозленным.
Оукли молчит несколько секунд, но потом отвечает:
– Просто всякое дерьмо про команду.
Он прочищает горло и меняет тему:
– Кто голоден? Я точно.
Словно по команде, к нашему столику подходит официантка. На вид она наша ровесница, медные волосы длиной до плеч обрамляют ее личико с двух сторон. Настороженно глядя на нас, она теребит в руках свой блокнот и сильно краснеет.
Ее нервозность легко понять: надо полагать, из-за великолепных мужских экземпляров, желающих сделать заказ. Могу ли я ее винить? Нет. На ее месте я уже наложила бы в штаны от страха.
– Привет! Я Дженни и сегодня буду вас обслуживать. Что вам принести? – спрашивает она, ее ручка порхает над блокнотом.
– Я буду ванильный коктейль, чизбургер и порцию спиралек из картошки, пожалуйста, – говорит Оукли мягко, уловив ее нервозность, и я не пытаюсь скрыть одобрительную улыбку.
Официантка поднимает брови, выжидающе глядя на меня, но прежде чем я успеваю сформулировать связное предложение, Адам
– Клубничный коктейль, двойной чизбургер и луковые кольца для меня и то же самое, но с картошкой вместо лука для дамы. Спасибо.
Я закатываю глаза:
– Я и сама могла бы заказать.
– Я знаю, но мне захотелось продемонстрировать лучшего друга. Подай на меня в суд.
Он снова обхватывает меня рукой за плечи.
Морган фыркает, и я недовольно смотрю на нее, подняв брови. Она переводит взгляд с Адама на меня. Я склоняю голову набок и одними губами спрашиваю: «Что?» Она закатывает глаза и кивает на окно.
Я медленно перевожу взгляд в сторону и вижу, что Оукли с любопытством смотрит на меня – или, скорее, на руку на моем плече – но отводит взгляд, как только я его перехватываю.
Я закусываю губу и опускаю глаза, слишком пристально разглядывая инициалы, вырезанные на столешнице. Разговор продолжается, все обсуждают прошедшую неделю и дату следующей игры, как будто Морган не расписала весь сезон в нашем общем календаре.
По ощущениям, мы болтаем несколько часов, и к тому времени, как официантка приносит нам еду, я умираю от голода.
Я утаскиваю у Адама луковое колечко и подношу его ко рту, но тут Оукли произносит:
– Не понимаю, как ты это ешь. Лук на вкус как грязные носки.
– Грязные носки? – повторяю я, моргнув. Он кивает. – А ты пробовал много грязных носков в жизни?
Его губы раздвигаются в улыбке.
– Хочешь сказать, что ты нет?
– Именно это я и говорю.
– Я не пробовал грязных носков раньше, но, если бы мне пришлось предположить, каковы они на вкус, я бы назвал луковые кольца.
Мои плечи трясутся от смеха.
– Ты идиот.
– Лучше я буду идиотом, чем тем, кто любит вкус грязных носков, – парирует он, ухмыляясь.
Глядя ему в глаза, я кладу луковое кольцо в рот и, прожевав, проглатываю с неприличным стоном.
– Ням!
– Господи, Ава. Может, хочешь уединиться? – ржет Тайлер.
Мои щеки горят от стыда. Жгучий взгляд Оукли пронизывает меня, но я опускаю глаза на свою порцию картошки и мечтаю исчезнуть.
Пальцы Адама успокаивающе гладят мою руку, и я занимаюсь своей картошкой.
Когда через час мы уходим, Морган берет меня под руку.
После моего супернеловкого сексуального опыта с луковым кольцом Адам быстро сменил тему на интересующую всех: какой фильм мы будем смотреть завтра вечером. Оукли тоже пригласили. Целых пятнадцать минут спорили между «Запасными игроками» и «Могучими утятами», но в итоге выбрали последний.
Морган притягивает меня ближе к себе и шепчет:
– Кажется, ты неплохо поладила с Оукли.
– Не начинай.