Щепка
Шрифт:
Вкусно очень! Ели с удовольствием.
Он рассказывал ей про пациентов Пальма.
Двое с семнадцатого – длинные, как жерди, – вошли с улицы. Один из официантов узнал их, посадил за свободный столик, через два от них.
– Колсы из семнадцатой А, – сказал он, понизив голос. – Самые сексуально озабоченные в нашем доме.
– А мы нет?
– Мы? Да ты что! Мы на пятом, может, на шестом месте.
– И рвемся в первые ряды...
По пути домой, на углу, зашли в корейскую лавочку, разукрашенную множеством цветов. Купили апельсиновый сок и яблоки для
Перешли Девяносто вторую улицу, дошли до угла, подождали у светофора. Смотрели на возвышающуюся башню дома, розового в лучах вечернего солнца. Окна в два ряда. Поблескивают стекла, сверкают блики...
– Странное чувство, – сказала она, беря его за руку. – За окнами люди со своими заботами...
– Я тоже об этом подумал. Вот сейчас и мы придем домой...
– Конечно, у всех все то же самое. Улыбнулись друг другу. Поцеловались.
Перешли на противоположную сторону Мэдисон-авеню.
Уолт, в зимней униформе, стоял в дверях, придерживая створку.
– Привет, Уолт, – сказали оба.
– Мисс Норрис, мистер Хендерсон...
Когда шли по вестибюлю, он сказал ей на ухо:
– Крутит любовь с Денизой Смит из пятой Б.
– Он?
– А ты что думала? – нажал кнопку. Они увидели, как Уолт засуетился снаружи, распахивая дверь подъехавшего такси. – А знаешь, что их соединило? Его голос. Когда-то пел в Сити-опере. В хоре, правда. Он и Руби гужевались целый год, потом он порвал с ней. Она все время его накалывала.
В вестибюле появилась черно-белая пара с покупками на Рождество. Пластиковые сумки от "Лорда и Тейлора". Раскланялись, улыбнулись.
Пит сказал:
– Рождественская страда?..
– Уже пора... – улыбнулся мужчина. Лифт номер один распахнул створки. Поднимались молча.
Когда на седьмом этаже те вышли, он сказал:
– Бил и Кэрол Вэгнолл. Весьма интересная парочка.
– Похоже, что так, – сказала она.
Вышли на тринадцатом, чтобы занести его покупки.
– Ну как? Немножко поглядим?
– Пит, – сказала она, – ты же знаешь, что будет, если...
Посмотрели друг на друга. Она сказала:
– Понимаешь, не буду отрицать, хотелось бы взглянуть, но...
– Никто же не знает!
Она покачала головой.
– Господи! – сказала.
– Да ладно! – сказал он. – Сейчас придем, засечем время. Я же сказал, что все, что заканчиваю. Смотрим не больше часа. Шестьдесят минут всего-то. Будильник врубим. Ну чего ты?
– Ну хорошо, – вздохнула она. – Но только час. Засекли время. Через час часы заверещат...
В спортклубе "Вертикаль" до седьмого пота крутили педали на велотренажерах, накачивали мускулы ног. Плавали в бассейне.
С Рокси и Флетчером смотрели на Бродвее хит сезона. Ничего особенного, но Рокси и Флетчеру понравилось. Рокси предложила зайти к ним, выпить что-нибудь и поболтать. Они отказались.
Проще простого – эти всякие кнопки, тумблеры. Пятилетний ребенок и то разберется. Нажимаешь вверху кнопку 10а. Чтобы вывести гостиную
В течение нескольких минут смотрели, не отрываясь, на "2". Грюны, совершенно голые, в кровати, с книгой и калькулятором, высчитывают оптимально точное время для совокупления. Решили, что Дейзи должна забеременеть.
Она выбрала для себя левый экран "1", он, стало быть, – правый "2". Сидели, нажимали кнопки в поисках контрастов и гармонии...
Нажали тут, переключили там... Словом, играли в четыре руки на органе человеческих душ.
Она стояла в своем кабинете. Сложив на груди руки, смотрела в окно. Далеко внизу – машины, машины, машины... Сыплет мелкий дождь. Глянцевое ожерелье – этот бесконечный поток машин. Сбрызнутые водой бусины... Вздохнув, взглянула на дом напротив. Женщина у окна отвела взгляд.
– Кэй, – сказала Сара, – что-нибудь случилось? Вижу, что-то вас гнетет...
Оборачиваясь, улыбалась.
– А что может случиться? – сказала она. – Все одно и то же. Бомжи, наркоманы, преступность, государственный долг...
В свой домашний день решила взглянуть, как там у д-ра Пальма. Спустилась вниз. Перед консолью стоят уже два кресла с выгнутыми спинками.
– Понимаешь, у него несколько сюжетов, – сказал Пит.
Они смотрели Пальма вот в таком порядке:
д-р Пальм и Нина...
и Дик...
и Джоанна.
"Диадема" устраивала soiree dansante [5] для организации «Волонтеры Америки за грамотность» в зале «Челесте Бартос», в помещении библиотеки на Сорок второй улице. В такси, когда выехали на Пятую авеню, она – в искусственных мехах, в алом бархатном платье, расшитом блестками, – сказала:
– Не удивляйся, если заметишь наглые взгляды, могут быть и реплики. Мне это знакомо. Старики, в общем-то, отвратительный народец, особенно если видят женщину ничего себе. Появляется что-то звериное. Так и норовят боднуть соперника рогами...
5
Раут, ужин с танцами. По протоколу полагается быть в вечерних туалетах, мужчинам – в галстуке-бабочке, женщинам – в длинных платьях.
– Успокойся! – заметил он. – Теперь обычное дело когда женщина значительно старше мужчины. Таких альянсов сколько угодно. Возьми хоть твоих Бабетту и Алэна.
– Слава Богу, это и ребенку понятно, – сказала она.
– Успокойся и расслабься. Все будет хорошо. Уверяю тебя.
Она, отворачиваясь к окну, заметила:
– Конечно, для тебя...
Неожиданно затормозили. Грандиозная пробка... В Рокфеллеровском центре – елка до небес.
Дивное представилось зрелище. Дух захватывает. Такси, между тем, не ехало, а ползло. Кругом огни, огоньки, сверкание, сияние. Площадь – сказочное царство. Неземные ангелы трубят в позолоченные трубы...