Щит света
Шрифт:
Евдокия сделала глубокий вдох и открыла глаза, когда мы с Иннокентием уже сами валялись по обе стороны от нее полностью обессиленные.
— Я… так странно себя чувствую, — произнесла девушка.
— Я тоже, — сварливо заметил я.
С учетом моего истинного возраста имел на то полное право. А уж принимая в расчет то, что сегодня мне и вовсе пришлось убить своего первенца… Ох, об этом я подумаю позже.
— Как твоя рука? — проскрипел Лэгентэй, попытался поднять голову, но тут же рухнул обратно.
— Болит. Но, — Евдокия внимательно осмотрела поврежденную
— Скверны на тебе нет, — сообщил я, перевернулся на спину и уставился на смеркающееся небо. — За это можешь быть спокойна, твоя душа чиста как прежде.
— Пойду пригоню сюда наш экипаж, — Евдокия стала, чуть пошатнулась, но все же устояла. — Вы сами до него не дойдете, боюсь.
— Вознице не стесняйся отвесить пинка, если возражать начнет. А вообще, так и говори всем, что граф Демьян Черкасов нашел и покарал убийц своей семьи, спасибо добрым селянам, что заметили и рассказали, куда те уехали, — вовремя вспомнил я.
Все нужно делать вовремя, в том числе объяснять людям происходящее.
Пока Евдокия ходила за нашим экипажем и убеждала пугливого возницу, что все страшное уже позади и бояться нечего, мы с Кешей так и продолжали валяться на ведущей к дому дорожке, потому что сил у нас не было ни на что. Прибудь сюда сию минуту Властелин, утопил бы нас в помойном ведре как беспомощных кутят, и мы бы даже гав сказать не успели.
— Ты что-то выяснил? — спросил Иннокентий и мучительно застонал, перевернувшись на бок, чтобы посмотреть на меня.
— Есть такое дело. Но нам это мало поможет, увы. Где находится Властелин, я так и не выяснил. Зато услышал одну интересную вещь, касающуюся его клятв.
— Старых клятв? — во вздохе Кеши слышалось нетерпение.
— Видимо, да, старых. Потому что по словам убитого мною сына, Властелина отныне ничего не сдерживает, и он пойдет по трупам, пока не добьется своего и не исполнит клятву перед теми, кому он обязан воскрешением.
— Дерьмо, — Иннокентий тоже уставился в небо, как и я.
— Полностью согласен с предыдущим оратором. Кстати, напомни, кому он там и в чем клялся?
— Добровольным жертвам. Тем людям, которых он обманул, чтобы забрать их жизни взамен на продолжение существования в качестве живого мертвеца. Но точную суть клятвы тебе никто не скажет. Разве что духи…
— Которых может с определенной гарантией вызывать только твой приемный отец, а у тебя с этим дела обстоят неважно, — подытожил я.
Мы еще немного помолчали, глядя в стремительно наливающийся мглой небосклон.
— Хорошо, — протянул Кеша. — Прямо будто кто-то по голове гладит.
— Кого как, — философски отозвался я, поскольку получить награду от солнца мне уже не светило в самом прямом смысле этого слова, а ночью я на восполнение сил мог и не рассчитывать.
— Ты что-то сказал про сына…
— Да, того самого мечника, которого должны были ждать посох и щит. Вот только не для того, чтобы он стал третьим в их компании, а ради того,
И я коротко рассказал темному про Арлатара и его предательство.
— А ты первое предсказание вещей помнишь? — вдруг спросил Лэгэнтэй.
— В общих чертах. Сейчас, — на секунду задумался я, освежая в памяти точную формулировку. — Поднимутся павшие, встанут погибшие. И принесут они с собой беду ужасную. Не будет от них защиты ни сильному, ни праведному.
— Вот тебе и ответ, куда в следующий раз ударит Властелин. Кладбища. Видимо, живых по какой-то причине в скверну обращать довольно накладно, проще дело с мертвыми иметь.
— То есть нам следует оберегать новые захоронения, — сообразил я. — Из старых трупов костянки никакие получаются, рассыпаются быстро, да и тупые они.
— Ты, кстати, душу сына в свет выпустил? — вдруг вспомнил Кеша.
— Нет, не до того было.
— Сможешь сам их обоих проводить? А то я сейчас песнь призыва не спою, боюсь. Если только заката дождаться…
— Лежи уже, песенник. Сейчас все устрою, — я с кряхтением поднялся и потопал обратно.
Начать решил с кучера, распахнув над его телом дверь-портал и настоятельно дав понять душе, что второго приглашения не будет. Зеленоватое облачко всплыло над телом, задержалось над ним, будто задумавшись, затем скользнуло к двери, а тело осыпалось в прах. Я же ощутил долгожданный прилив сил. Эх, раньше бы сообразить, я бы этим занялся до исцеления Евдокии. С другой стороны, счет уже не на минуты, а буквально на секунды шел, так что… Ладно, как сделано, так сделано.
Я подошел к телу Арлатара. Чужое лицо, чужое тело. Но внутри него некоторое время находилась мятежная душа моего первенца.
Я открыл дверь-портал и обратился к сыну.
— Арлатар, ты свободен уйти. Я открыл для тебя проход в свет. Но пока твой дух еще здесь, открой мне, где искать Властелина? Я хочу поквитаться с ним за его обман. Ведь он лгал тебе, когда говорил, что отступится с моей смертью. Я знаю это совершенно точно. Ему требовались жертвы, поэтому моя смерть ничего не бы изменила к лучшему. Наше войско все равно сошлось бы на поле боя с войсками скверны, и после обильной жатвы Властелин исполнил бы то, чего желал.
— А кто тебе сказал, что я желаю уйти в свет? — раздался издевательский голос.
— Ты не можешь остаться здесь, — попытался я урезонить Арлатара.
— Да откуда тебе это знать? — расхохотался дух. — Теперь я абсолютно свободен и волен служить Властелину везде, куда он меня призовет!
— Видишь ли, дружок, — я усмехнулся. — Ошибка любого свежего мертвеца в том, что он почему-то считает, что волен летать, где ему заблагорассудится. Вот только подобная свобода длится недолго, буквально несколько дней. Дальше дух окончательно бросает якорь возле тела и не может от него отлучаться. Поэтому последний раз говорю тебе: либо уходи в свет, либо готовься к тому, что ты будешь вечно торчать на кладбище возле своей могилы.