Щит Времени (сборник)
Шрифт:
Она была крайне удивлена:
– Я?
– Теоретически. – Черенком трубки он указал на Ванду. – Послушайте, я сам нарушил закон еще в самом начале моей службы, потому что этого требовало мое представление о честности. Я готов был понести наказание. Патруль не должен мириться с самоуправством. Но развязка оказалась неожиданной: я попал на специальную подготовку и получил ранг агента-оперативника.
Она покачала головой:
– Вы – это вы. Я не тяну на такую роль.
– Хотите сказать, что не годитесь
Ванда выпила, но молча.
На ресницах у нее заблестели слезы. Прошло некоторое время, прежде чем она произнесла:
– Я никогда не смогу отблагодарить вас, Мэнс.
– Гм, – ухмыльнулся он. – Можете хотя бы попробовать. В качестве первой попытки хочу предложить вам ужин.
Она стушевалась.
– О! – повис в воздухе отзвук восклицания.
Эверард внимательно посмотрел на нее:
– Нет настроения?
– Мэнс, вы столько сделали для меня, но…
Он кивнул:
– Абсолютная потеря сил. Прекрасно понимаю.
Ванда обхватила себя руками, словно ее коснулся ветер с ледников.
– И воспоминания замучали.
– Это мне тоже хорошо знакомо, – ответил он.
– Если бы я смогла побыть в одиночестве какое-то время…
– И свыкнуться со случившимся. – Он выпустил дым в потолок. – Конечно. Извините. Мне следовало бы самому догадаться.
– Позже…
Он улыбнулся, на сей раз мягко:
– Позже вы снова будете Вандой. Совершенно точно. Вы достаточно сильная девушка, чтобы справиться с этим.
– И тогда… – Она не смогла договорить до конца.
– Обсудим это в более подходящее время. – Эверард отложил трубку в сторону. – Ванда, еще немного – и вы рухнете. Расслабьтесь. Наслаждайтесь напитком. Если хотите, вздремните немного. Я вызову такси и отвезу вас домой.
Часть пятая
Разгадай мне загадку
1990 год от Рождества Христова
Молнии вспыхивали в ночи, затмевая уличные фонари Нью-Йорка. Гром пока рокотал где-то вдали, не заглушая рева машин, ветер и дождь тоже не подоспели.
Эверард настороженно смотрел на загадочную личность, сидевшую напротив в его квартире.
– Я считал, что дело улажено, – заявил он.
– Не совсем, – произнес Гийон на своем обманчиво педантичном английском.
– Я, конечно, использовал свое положение, связи и повернул дело в выгодную для себя сторону. Но я – агент-оперативник, и, по моему суждению, наказание Тамберли за поступок нравственно правильный привело бы лишь к потере хорошего сотрудника.
Тон Гийона оставался бесстрастным.
– Симпатии к одной из сторон
Эверард сжал пальцы в кулак.
– А вы, конечно, должны понимать, что это не всегда верно, – перебил он Гийона. Но решив, что лучше не выходить за рамки мирной беседы, сдержался. – Я сказал Ванде, что не смог бы спасти ее, не поступи к нам из грядущего соответствующий намек. Я прав?
Гийон уклонился от вопроса, сказав с легкой улыбкой:
– Я пришел сюда затем, чтобы лично уведомить вас о закрытии дела. Вы больше не столкнетесь с упреками со стороны ваших коллег, с их молчаливыми обвинениями в покровительстве. Теперь все они тоже согласны, что вы действовали должным образом.
Эверард изумился:
– Что? – Сердце его учащенно забилось. – Как, черт побери, вы это проделали?
– Удовлетворитесь тем, что все улажено без ущерба для кого-либо. Перестаньте дергаться. Успокойте вашу совесть.
– Хорошо, гм, ладно. Чертовски любезно с вашей стороны. Пожалуй, я не слишком гостеприимен. Не хотите ли выпить?
– Я бы не отказался от шотландского виски с содовой.
Эверард выбрался из кресла и подошел к бару.
– Я признателен вам, поверьте.
– Не стоит. Это деловая, а не благотворительная поездка. Вы заслуживаете серьезного внимания. Вы слишком ценный для Патруля человек, чтобы докучать вам нежелательной или неполноценной помощью.
Эверард готовил напитки.
– Я? Я не страдаю излишней скромностью, но уверен, что за миллион лет Патруль отобрал множество парней способнее меня.
– Или меня. Тем не менее отдельные личности порой заключают в себе скрытую ценность – гораздо большую, чем их внешняя значимость. Словом, это совсем не то, что мы ценим в себе. В качестве иллюстрации возьмите, например, Альфреда Дрейфуса. Опытный и совестливый офицер, для Франции весьма ценный человек. Однако то, что произошло с ним, повлекло за собой грандиозные потрясения.
Эверард нахмурился:
– Вы подразумеваете, что он… был инструментом в руках судьбы?
– Вы прекрасно знаете, что судьбы, как ее понимают, не существует. Существует всеобъемлющая структура, которую мы и стараемся сохранить.
«Положим, – подумал Эверард. – Хотя эта структура не так легко поддается изменениям во времени, как в пространстве. Это, похоже, материя более тонкая и загадочная, чем объясняют нам преподаватели Академии. Совпадения могут оказаться совсем не случайными. Может, Юнг с его записками о синхронии действительно узрел проблеск истины, кто знает. Мне не дано познать Вселенную. Я всего лишь работаю в ней».
Эверард налил себе стакан пива, маленькую рюмочку аквавита и поставил напитки на поднос.