Считай, что ты мертв

Чейз Джеймс Хедли

Гранди отодвинул стул и подошел к окну, из которого открывался живописный вид. Глядя на его коренастую фигуру, Фрост отметил про себя, что этот человек был почти карликом. В нем едва ли больше пяти футов роста, но его сила и могучие мышцы производили должное впечатление.

Гранди повернулся и ткнул сигарой в Фроста.

— Вы так не думаете! И все-таки полагаете, что в доме может быть засланный человек?

— Я сказал, что ваша дочь в безопасности на девяносто семь процентов. То, что думает Террелл, не стоит и гроша ломаного. Все равно остаются три процента риска: это маленький, но риск.

Гранди вернулся к своему стулу и уселся снова.

— Итак,

что это за три процента риска? Расскажите мне о них.

— Если какой-нибудь толковый умелец похитит вашу дочь, он потребует выкуп — как минимум, пятнадцать миллионов долларов, — начал Фрост. — Может быть, вы, сэр, и не стали бы рисковать за такую сумму своей жизнью или свободой, но вы — это вы, а на свете существуют миллионы людей, которые согласятся рискнуть и свободой, и жизнью за такие деньги. Говорю вам, сэр: каждого человека можно купить и каждый человек имеет цену. Я просто сказал, что слабое звено в цепи охраны, защищающей вашу дочь, — это потенциальный предатель, который находится в доме.

Гранди наклонился вперед, глядя на Фроста.

— А какова ваша цена, Фрост? Согласились бы вы стать предателем за пятнадцать миллионов долларов?

«Я собираюсь стать им за пять миллионов», — ухмыльнулся про себя Фрост. Но его полицейская закалка дала о себе знать: лицо по-прежнему сохраняло каменное выражение.

— Я вас понял, сэр, — сказал он, поднимаясь. — Но вы, сэр, должны спросить себя: если у меня есть намерение похитить вашу дочь, для чего бы мне вести подобные разговоры? Я сказал вам, что существует постоянная вероятность того, что в доме может появиться предатель. Высказывать свое мнение — это часть моей работы. Принимать мою точку зрения или не принимать — это ваше дело. Вы только что спросили меня, стал ли бы я действовать как предатель за пятнадцать миллионов. Это пустой вопрос. Я не стану предателем и за тридцать миллионов долларов, и я скажу вам почему. — Он уперся обеими руками в крышку стола и наклонился вперед, чтобы заглянуть Гранди в глаза. — Я не продаю своих клиентов. Меня наняли, чтобы делать определенную работу, и я ее делаю. Я прошел подготовку в полиции, так же как и Марвин. Ни один из нас не сдаст клиента. Если вы не верите в это, я найду себе другую работу. Шар в ваш угол, — заключил он и, повернувшись, двинулся к двери.

— Фрост! — Грозный рык, вырвавшийся из глотки Гранди, мог бы остановить и поезд. — А ну вернитесь! Сядьте!

Фрост знал, что он только что преодолел один серьезный барьер, но он также знал, что впереди их будет еще немало.

Он как бы нехотя вернулся к своему стулу и сел.

— Это — первый разговор такого рода, который у меня происходит с тех пор, как я сюда попал, — сказал Гранди. — Я разговаривал с шефом полиции, с Амандо и с Марвином. Все они убеждали меня, что моя дочь в полной безопасности, а теперь вы утверждаете, что существуют три процента риска. Я хочу, чтобы моя дочь была в безопасности на все сто процентов! Так что, расскажите мне подробнее об этих трех процентах…

— Поместье охраняется по высшему разряду, — сказал Фрост. — Ни один человек не может ступить на остров, не подняв по тревоге Марвина и меня, а также полицейское управление. Об этом прекрасно позаботились, и я не могу этого отрицать. — Он сделал паузу, затем продолжал: — Но если в доме заведется предатель, комната охраны станет уязвимой. Все контрольные системы сосредоточены в этой комнате. В эту комнату могут входить четыре человека: мистер Амандо, Суко, Марвин и я. У мистера Амандо есть привычка проверять, не спит ли ночной охранник. Он входит без предупреждения.

Суко приносит нам еду. Чтобы снизить риск, сэр, я предлагаю запретить Амандо и Суко входить в комнату охраны. Я говорил, что остается три процента риска. Если мистеру Амандо и Суко будет запрещено появляться в комнате охраны, риск снижается до одного процента… минимальный риск, но тем не менее… Если будет совершена попытка похищения, то полиция и вы будете знать, что остаются лишь два подозреваемых: Марвин и я. Это обостряет риск. Мы оба — я и Марвин — были наняты для того, чтобы оберегать вашу дочь. Я могу отвечать за него, как за самого себя: мы не продаем своих клиентов.

Гранди кивнул:

— Согласен с вашими предложениями. Я скажу Амандо и Суко, чтобы они держались подальше от комнаты охраны. С этой минуты только вы и Марвин несете ответственность за безопасность моей дочери. Помните это!

— Да, сэр. — Фрост поднялся. — Есть еще одна вещь. Я знаю, что не мне бы говорить об этом, но думаю, что кто-то должен вам это сказать. Как долго вы собираетесь держать молодую, здоровую женщину в клетке, какой является эта вилла? По правде сказать, она здесь просто как в тюрьме. Она…

Свирепым взмахом руки Гранди приказал ему умолкнуть.

— Не лезьте не в свое дело, Фрост! — рявкнул он. — Когда моя дочь научится себя вести, тогда и получит больше свободы. Это — все.

— Да, сэр.

Фрост нашел Марвина в комнате охраны. Прикрыв дверь, он в деталях изложил ему свой разговор с Гранди. Марвин слушал Фроста, задумчиво глядя на него.

— Итак, — заключил Фрост, — Амандо больше не будет торчать у нас за спиной. Я приплел сюда же и Суко. Полагаю, что он сможет оставлять для нас подносы с едой за дверью, а кто-нибудь из нас будет их забирать.

— Ты думаешь, что существует риск… что какой-нибудь умный подонок все-таки может добраться до девушки? — спросил Марвин.

— Никоим образом, — отвечал Фрост. — Я просто убрал Амандо с нашего пути.

Подумав немного, Марвин, усмехнувшись, потер подбородок.

— Точно. Ты сделал правильно, Майк. Я всегда говорил, что этот Ползучий Гад портит нам всю обедню. Снимаю шляпу — ты его повязал!

— Будем надеяться, что он не развяжется. — Фрост поднялся. — Сегодня у меня выходной. Хочешь, чтобы я болтался где-нибудь поблизости? А то я жажду поплавать.

— Можешь отправляться, только не возвращайся слишком поздно.

— Увидимся. Ты, случайно, не знаешь, как долго собирается тут пробыть мистер Большая Шишка?

Марвин хихикнул:

— Кому задашь подобный вопрос?

Вернувшись к себе в домик, Фрост переоделся в слаксы и хлопковый спортивный свитер и решил позвонить Марсии. Может быть, они смогут провести вместе еще немного времени и неплохо поразвлечься.

Выходя из дома, он увидел отъезжающий «роллс-ройс», за рулем которого сидел Амандо, а на месте пассажира — Гранди. Посмотрев налево, он увидел, как Марвин вышел из комнаты охраны и направился к лагуне.

Он задержался на пороге, издали наблюдая, как три китайца-садовника, теперь уже не торопясь, выпалывают сорняки и склоняются над ними, словно в размышлении. А потом из-за купы цветущих кустов появилась Джина. Она была одета в обтягивающие голубые лосины и бюстгальтер. Девушка помахала рукой, пока перебиралась к нему через газон. Стоило ей подойти к нему, как Фрост тут же ступил обратно в домик, закрыл и запер дверь.

Они стояли лицом друг к другу.

— Майк! Мне нужно поговорить с тобой, — задыхаясь, произнесла она. — Ты — единственный, кто может мне помочь! Ты должен мне помочь!