Считай звёзды

Paprika Fox

— Это из больницы, Дилан.

Оборачивается. Тут же. Взглядом врезается в бледное лицо женщины, так же внезапно выразив на своём мрачность, ибо Лиллиан не лжет, в который раз позволяя глазам покраснеть, покрывшись слоем жидкости:

— Это из больницы, — повторяет, явно не воспринимая то, что говорит медсестра по ту сторону трубки.

Ему уже в какой раз приходится повторять внутри себя то, как сильно не может терпеть больницы и всё, что может быть с ними связано. Абсолютно. Запах медицинских препаратов, мерзкое звучание оборудования, будто сдавливающие виски строгие и ровные голоса врачей, бледность пола и стен, до ненормальности яркий свет ламп в потолке, буквально вырывающий твои глаза, выворачивая

их наизнанку.

Дилан О’Брайен ненавидит больницы. И ему приходится опять оказаться в здании, по коридорам которого носятся женщины и мужчины в белых халатах. Лиллиан первой толкает двери, спеша с волнением к женщине, сидящей в регистратуре. Дилан спокойным, но крупным шагом следует за матерью, оглядывая холл: на диванах в нервном ожидании ерзают люди, в глазах каждого своя личная тревога, даже боль, их руки дрожат, ноги оттаптывают ритм сердца, лица посеревшие. Парень подходит ближе к Лиллиан, с неприязнью отводя взгляд. Ненавидит. Наблюдать. Этот. Страх. Им пропитан воздух. Его мать пытается узнать что-нибудь о Митчелле, а Дилан решает чем-то отвлечь себя, чтобы морально закрыться и не выдавать колющего переживания. Поднимает глаза на широкий экран телевизора на стене, который никто не смотрит. Звук выключен, но О’Брайену достаточно видеоряда, чтобы вынуть ладони из карманов и сильно нахмуриться. Новости. На экране показывают фотографию пропавшей пару дней назад девушки, а на заднем плане демонстрируют съемку с места ее обнаружения.

Изувеченное тело всё закрыто цензурой, судя по окружению, это в лесу. Дилан внимательно вчитывается в бегущую строку: «У жертвы изъяли почки…» — дальше не вникает. Но немой репортаж продолжает смотреть.

— Дилан, — Лиллиан берет его под руку, ведет за собой к дверям, что выходят в другой коридор. Впереди идет медсестра, которая хорошо контролирует поддержание спокойного тона:

— Его уже переводят из операционной, хирург вам лично всё пояснит.

Сбоку огромное стекло, у него толпится человек пятнадцать. По ту сторону белые ширмы, так называемый отдел отложенной помощи. Травмпункт для людей, повреждения которых не опасны для жизни. Лиллиан ладонь прижимает к груди, чувствуя, как сердце реагирует на слова об операции, и медсестра мило улыбается, коснувшись ее плеча:

— Не волнуйтесь, с вашим мужем всё в порядке.

Дилан тормозит. Сложно сохранить безразличие. Смотрит в затылок матери, которая быстро шагает за медсестрой, мельком оглянувшись.

Мужем?

Лиллиан, сжав губы, отворачивается, свернув за угол стены.

О’Брайен с легким параличом в сознании остается в шумном коридоре. Смотрит в стену, стараясь понять, когда? Когда они успели… В поездке. Вот, почему они отсутствовали так долго. Ясно. Понятно, блять. История повторяется. Идиотка.

Сует влажные от холодного пота ладони в карманы кофты. Выдыхает, ругнувшись под нос, и оборачивается на стекло. Рядом арка. В отделении отложенной помощи стоит гул, носятся люди, врачи перебегают из одной ширмы в другую. За ними спешат медсестры. Перчатки многих вымазаны в крови.

Эта девушка ни слова не сказала о девчонке, это значит, что ее не доставляли в операционную? Подходит к стеклу, рядом громко и на эмоциях говорят родственники тех, кто находится по ту сторону. Внутрь заходить можно, но не советуют. Парень пытается разглядеть пациентов, но все они остаются на своих койках. Некоторые, кому оказали помощь, направляются к дверной арке. Не видит крольчиху. Что, если ей всё-таки потребовалось хирургическое вмешательство? Почему эта медсестра ничего не упомянула об этой идиотке? Какого черта группка людей рядом так отчаянно ругаются? Что за рев со стороны отделения? Черт, Дилану нельзя здесь торчать! Он же готов рехнуться от одного запаха крови, стоящим в воздухе, ибо именно так пахло в комнате отца. Ему просто надо на воздух, успокоить скачок

сердцебиения и…

Невольно вздрагивает, среагировав на неожиданное прикосновение к его руке. Плечи дергаются вверх, ладони выскальзывают из карманов. Оглядывается, довольно озлобленно вцепившись в того, кто застает его в момент слабости и неконтроля над эмоциями.

Райли сама в ответ дрогает, отступив назад на пару шагов. Застывает с поднятой ладонью, удивленно разглядывая Дилана, а тот медленно соображает, сильнее выражая злость. И осознанно шепчет:

— Я тебя урою, — резко движется к девчонке с синяком и шишкой на лбу. Янг смотрит на него красными и опухшими от слез глазами.

— Но, но, но, — она напуганно тараторит, подняв уже обе руки, чтобы отгородиться от наступления, и часто моргает, проявляя волнение, пока пятится назад:

— Я, я, я же, ну…

Морщится, тыльными сторонами ладоней давит на щеки, а голову опускает, не зная, к чему готовится, когда О’Брайен хватает ее за локоть, сильно дернув на себя. Девушка даже успевает пискнуть, но в следующую секунду застывает, широко распахнутыми глазами уставившись в потолок и вынужденно привстав на носки. Достаточно больно из-за несдержанности сил парень прижимает девчонку к себе, одной рукой обхватив шею, другой хлопнув ладонью по ее спине, и от хлопка Янг вздрагивает во второй раз, начав обеспокоенно, как рыба, открывать и закрывать рот, пока не выдавливает:

— Ты чего… такой, — первая половина звучит с вопросительной интонацией, а вот конец подкачал, прозвучав ровным тоном. Дилан сам не понял, как и зачем сделал это, от того стоит с неменьшей обескураженностью. Дерьмо. Полное дерьмо. Девушка щекой жмется к его шее, начав стучать по груди парня пальцами. И О’Брайен отмирает, ладонями резко отодвинув от себя Финчер, и, видимо, срабатывает его самозащита, заставляющая проявить грубость, сделав вид, будто ничего необычного не произошло.

Парень с раздражением дает ей подзатылок, и девушка взвизгивает, корчась, и пальцами давит на больной участок головы, склонив ее вниз.

— Какого черта ты лезешь в машину, за рулем которой… — Дилан начинает высказывать ей, дергая за плечо, но прерывается, когда Райли обиженно бьет ногой ему по голени. Оба всё тяжелее и тяжелее дышат. О’Брайен пихает ее в плечо, матерясь шепотом, но психологическое равновесие Янг больно пошатнулось за этот день, поэтому она не терпит, ладонями толкая парня в ответ. И тот так же сильно давит, отчего девушка прижимается спиной к стене, желая сделать ему больно в ответ, но удается только стукнуть кулаками по его плечу, до того, как Дилан подходит в плотную, вновь крепко обхватив ее тело руками. Райли начинает пихаться, старается любым способом ударить его, но Дилан сильно вдавливает ее в стену, носом утыкаясь в плечо. Его лицо не выражает мягкости, скорее прочесть можно одну усталость, граничащую с диким желанием взорваться, но он понимает, что ни физическая, ни словесная перепалка ни к чему не приведет и лучше будет остановиться сейчас. Тем более, причин для срыва нет. Просто они оба опешили от внезапного контакта, начав гавкать с непривычки. Ведь как им на это реагировать? Черт знает.

Райли хмуро хлопает ладонью по голове парня, наплевав на брошенные в их сторону взгляды, и морщится от эмоций, что вновь норовят проявиться, заявить о своем наличии. То, что на самом деле она чувствует. Её срыв ранним утром, её бессилие на протяжении дня и гребаный отец в гребаной машине, и эта чертова авария, её последствия, Райли просто… Ей так нужно притормозить. Всего на секунду остановить мыслительный процесс, дать сбой программе по уничтожению её сознания. Так что девушка шмыгает носом, что-то промычав через плотно сжатые губы, и её пальцы цепляются за капюшон О’Брайена, сильно стискивая ткань. Нижней частью лица врезается в его ключицы, мокрыми глазами смотря куда-то вперед.