Считай звёзды
Шрифт:
Янг успевает переброситься парой слов с Розалин до того, как парни возвращаются в машину. Им так просто удается завязать между собой разговор, причем очень часто они обсуждают совершенно странные темы, и Райли замечает, как ей трудно вступить в беседу. Старается всё равно как-то поддакивать и реагировать на фразы.
Машина трогается с места. Финчер решает для себя не бросать последний взгляд на дом своего детства, но пальцы невольно тянутся к цепочке на шее. Находят кулон в виде звезды, и в глотке образуется мерзкое жжение.
Есть такие вещи. Райли ещё предстоит работать над собой, чтобы окончательно избавиться
Путь не напрягает. Нейтан продолжает мешать Дилану вести автомобиль, Агнесс зарисовывает всё, что видит в свой блокнот. Она говорит с ребятами и Янг, но чувствует некий дискомфорт с её стороны, поэтому не стремится тревожить своей болтовней. Понимает, что подруге ещё нехорошо. Райли всю дорогу притворяется спящей, делает вид, что не выспалась за ночь, а сама утопает в тишине своего сознания, иногда отвлекаясь на разговор друзей.
Машина не несется, поэтому в город они возвращаются ближе к четырем часам. Розалин без остановки вздыхает о том, что уже скучает по тишине, что царит в доме у озера, Престон почему-то соглашается с ней, хотя Финчер никогда не считала его сторонником «спокойствия», О’Брайен лишь предупреждает всех, что не будет их личным таксистом в ближайшие пару месяцев, из-за чего все конечно усмехаются, понимая, что придется скинуться на бензин.
Первым делом машина тормозит у дома Агнесс, которой только стоит отметить об отсутствии её родителей, как Нейтан тут же решает зайти к ней, объясняя это тем, что не хочет раньше времени возвращаться к себе, ведь его «родаки опять в говно». Розалин прощается с Финчер у окна, обещая написать. Она ей правда напишет, вопрос в том, как скоро ответит Райли? До начала учебы остаются жалкие дни, и Янг желает провести их наедине с собой, так что Агнесс не стоит надеяться на быстрое установление контакта с подругой. Бесспорно, Янг улыбается, помахав рыжей рукой, но уголки её губ опускаются, стоит подруге закрыть за собой дверь, оставшись наедине с Престоном. Видимо… Их отношения действительно налаживаются.
Дилан без желания давит на педаль газа, бросив взгляд на девчонку:
— Чё, погнали? — думает, что в последний момент она откажется ехать домой, но девушка без эмоций на лице пожимает плечами, кивнув головой:
— Погнали, — звучит расслабленно, но в этом мягком тоне нет спокойствия. Парень повторно смотрит на неё через плечо, после принимаясь за внимательное вождение. Сам уходит в себя, позволяя мысленно уединиться. В одном салоне образуются два замкнутых мира со своими внутренними переживаниями.
До дома добираются в тишине. Странно. Никакого давления данное молчание не вызывает. Конечно, оно сковывает, но во многом они неплохо справляются. Скрывают общее нежелание быть здесь, когда оставляют машину, оказываясь в стенах дома. С редким переглядыванием шагают на второй этаж, прислушиваясь к звукам. Довольно тихо…
И только Райли думает о всеобщей бесшумности, как слышит за спиной протяжный дверной скрип. Она не желает оглядываться, а вот Дилан немного замедляет шаг, обратив внимание на Митчелла.
Мужчина выходит из своего кабинета. Выглядит уставшим, лицо больно опухло. Скорее всего, он не просыхает все эти дни, оттого и глаза такие красные, словно навыкате. Райли не хочет смотреть на него, так что отворачивается, чтобы продолжить идти, но приходится остановиться,
— Привет, — к кому он обращается? Смотрит на дочь, нервно перебирая замерзшими пальцами ткань своей рубашки, которую не меняет уже два дня. Финчер не позволяет себе сравнивать его данное состояние с тем, когда отец пребывал в депрессии. Есть схожие черты, но не всё ли равно?
— Здравствуй, — бросает без интереса, стоя полубоком, и хочет продолжить идти, как вновь притормаживает, уловив с неприязнью обращение мужчины, который просит, с обречением переводя внимание на парня:
— Зайдешь?
Ага, сейчас. Девушка еле сдерживает смешок, но её раздражение буквально рассыпается в пыль, сменяясь поражением, ведь Дилан кивает, выглядя вполне серьезно:
— Сейчас, — сам поворачивается к нему спиной, продолжив шагать по коридору к своей комнате, чтобы оставить там рюкзак, а Янг моргает без понимания происходящего и следует за ним, кинув парочку неодобрительный взглядов на отца, а он их ловит, ощутив сильный удар в грудь. Настоящая неприязнь. Его дочь испытывает неподдельное отвращение по отношению к нему. И мужчина невольно сам пропитывается им к самому себе.
Райли заходит за Диланом в его комнату, немного прикрыв дверь, и с хмурым беспокойством обращается к парню, кладущему рюкзак на кровать:
— Что он хочет? — подходит к нему ближе, не скрывая напряженного недоверия. О’Брайен в свою очередь сохраняет равнодушие, оттого его речь звучит уверенно:
— Узнаю, — не желает медлить, так что обходит Финчер, направляясь обратно к порогу, чтобы покинуть помещение. Райли не пытается вновь вывести его на разговор. Её хмурый взгляд опущен в пол. Стоит на месте, вслушиваясь в чужие отдаляющиеся шаги, и с беспокойством оглядывается, поймав себя на мысли о страхе: вдруг её отец начнет травить мозг О’Брайена, вдруг он настроит парня против неё? Финчер сглатывает, еле усмиряя себя, и присаживается на край кровати, обняв плечи руками, сгибается, коснувшись локтями колен. Сидит. Подождет его здесь.
О’Брайен не проявляет скованности. Он понимает, что в кабинете его ждет совершенно не трезвый мужчина, поэтому морально готовит себя к неадекватному поведению, возможно, даже к драке, хотя, Митчелл не выглядел так, будто сейчас рванет с кулаками на противника, но всё равно стоит не изменять своей бдительности.
Дилан без стука открывает дверь, сразу понимая, что матери нет, и этот факт позволяет частично выдохнуть. Ему не хочется лишний раз ощущать давление от её присутствия. Мужчина стоит у своего стола, наливая себе в рюмку ещё виски. Он оглядывается на парня, кажется, его глаза немного слезятся, скорее всего это реакция организма на выпитый алкоголь.
— О чем ты хотел поговорить? — Дилан приходит сюда с определенной целью, он не собирается впустую трепать языком. Закрывает за собой дверь, видя, как Митчелл достает с полки ещё одну рюмку, кинув на один из стульев:
— Садись, — звучит не жестко. Совсем. Это даже странно. Парень с подозрением щурится, проходя к столу, и хмуро заявляет:
— Я не буду пить, — но Митчелл всё равно наполняет вторую рюмку, без сил опустившись на стул рядом, одним рывком опрокинув содержимое рюмки в рот. О’Брайен садится напротив, упираясь локтями в стол, и морщится с непониманием: