Сципион. Социально-исторический роман. Том 1
Шрифт:
Теперь же в Италии все изменилось. Капую — единственный материальный памятник Ганнибаловых успехов — мы взяли обратно; подлой изменой враг овладел Тарентом, но перед его цитаделью, у стен которой потребовалось мужество, а не коварство, он был остановлен, крепость у нас, и, господствуя над городом, она является плацдармом для очищения Тарента от африканцев. Вернули мы себе и Сиракузы в Сицилии. Хищный Ганнибал обломал когти о наше упорство, он больше не побеждает, он иссяк.
Итак, теперь, когда италийские и сицилийские войска в делах сравнялись с вами, ваша очередь сделать следующий ход в войне. А чем мы можем удивить Италию, привыкшую к ежегодным успехам в Испании? Только — закончив здесь войну, только — изгнав пунийцев с этой земли. Поверьте, сейчас для такого деяния настало самое
Ганнибал несколько лет назад упустил удобный случай, чтобы напасть на сам город Рим и тем закончить войну, и сейчас его звезда клонится к горизонту. Ныне все благоприятствует нам, и мы не повторим ошибку Пунийца и не упустим счастливый момент.
Вы много побеждали, так пора увенчать ваши успехи триумфом. А триумф нам назначит сенат только после полной победы в Испании, когда, закончив здесь все дела, мы вернемся в Италию. Однако Испания — это еще не Карфаген, и я надеюсь, что в Риме мы не задержимся, мы возвратимся на эту землю, чтобы отсюда переправиться в Африку. Да, в Африку, вы не ослышались, а я не оговорился.
Во время жестокой резни при Ауфиде, когда река едва не вышла из берегов, переполненная кровью, я, глядя на холмы трупов сограждан, кромсаемых ярыми ливийцами, поклялся устроить Ганнибалу «Канны» под стеною Карфагена. Боги услышали мою клятву, и потому они вывели меня живым и невредимым из той бойни, потому они вдохновили народ единогласно вручить мне империй в Испании, потому они привели меня сюда и дали мне вас, самых опытных и надежных солдат в государстве.
Может быть, сейчас еще и непривычно говорить об Африке. Но не кажется же вам излишней дерзостью сражаться в Испании, не представляется же пустой фантазией ставить целью окончательную победу в этой стране? А для чего она нужна, как не для победы во всей войне? А что такое победа в войне? Это не разгром Газдрубала, Магона или Ганнибала, это именно победа над государством Карфаген! А где сам Карфаген? В Африке. Значит, и полная победа, после которой враг уже не сможет подняться и прислать в Италию или Испанию новых Ганнибалов или Газдрубалов, может быть достигнута только в Африке.
Будьте уверены, через два-три года вы сами потребуете вести вас в ливийские равнины. Вы скоро войдете во вкус побед, и тогда уже никто не сможет вас задержать. Настанет день, когда скроется за горизонтом Карфаген и ваш взор устремится дальше. Мы всех заставим уважать себя!
Вам достаточно лишь в полной мере быть собою, и мир раскроется пред вами! А что значит быть собой? В чем состоит наша сила? В неукротимости духа и дисциплине. Пусть слово «дисциплина» не покажется вам слишком сухим, дисциплина в войске — то же, что культура в городе, это то, что отличает легионы граждан от варварской банды. Так будьте же достойны Рима! А я постараюсь стать достойным вас! Вы привыкли побеждать под началом Сципионов. Да, Сципионы погибли, но Сципион перед вами! Вы видите это! И скоро дела подтвердят то, что зрят сейчас глаза!»
Солдаты слушали своего полководца, затаив дыхание. Когда он замолчал, они подняли бурю шума. В этот момент они представлялись себе титанами, способными шагать через моря, и готовы были последовать куда угодно за своим вождем, который пробудил в них такое могущество духа.
Свою вторую речь Сципион не записывал и не смаковал. Он не стал ее оценивать по профессиональным канонам, для этого не было ни времени, ни желания, главное, что она произвела должное впечатление на солдат
После обращения полководца воины уже по-походному, стоя, позавтракали и через преторские ворота выступили из зимнего лагеря. Сципион повел войско к Иберу, где уже находился флот.
Достигнув границы своих владений, Публий наедине переговорил с командующим флотом Гаем Лелием, указав, куда и к какому сроку надлежит ему прибыть, далее выделил отряд в три с половиной тысячи солдат для охраны территории ближней Испании, поставил командовать над ним Марка Юния Силана, а с остальным войском переправился через Ибер. На пунийской земле Сципион изменил походный порядок: собрал обозы всех легионов вместе и поставил их в середину строя, впереди, как и прежде, шли легковооруженные и конница, а замыкали колонну новобранцы. Публий не позволял войску и шагу сделать по неизученной местности, армия двигалась только теми путями, которые предварительно с тщательностью обследовали многочисленные разведчики.
Сципион, хотя и не привлекал пока испанцев в свои ряды за редким исключением, тем не менее, использовал их помощь в снабжении войска. Он договорился со многими племенами о поставках продовольствия и фуража и назначил место и срок его доставки. За Ибером среди тех же самых народов, которые поддерживали римлян, немало было и сторонников пунийцев. Потому Газдрубал Барка скоро узнал о мерах Сципиона по снабжению армии и по расположению районов интенсивной заготовки продовольствия установил предполагаемый маршрут римлян.
Газдрубал с чувством превосходства над молодым соперником усмехнулся своей хитрости, позволившей ему разгадать намерения противника, и выступил к северу наперерез римлянам, чтобы выйти на более удобную для сражения позицию. Одновременно он послал гонцов к Магону и второму Газдрубалу с призывом двигаться к нему для соединения сил.
В штабе Сципиона все торопили полководца скорее сразиться с Газдрубалом, чтобы избежать столкновения с объединенным войском карфагенян. Однако Публий не обращал внимания на беспокойство своих легатов, у него был собственный план, он был уверен в целесообразности следования первоначальному замыслу и не опасался разногласий с окружением, особенно, после того как удалил из войска самого строптивого из офицеров Юния Силана, поручив ему Испанию по ближнюю сторону Ибера.
В один прекрасный апрельский день Сципион резко изменил маршрут и стремительно длинными переходами повел свои легионы на юг, пользуясь тем, что Газдрубал Барка покинул эти места. По всей Испании еще царило замешательство, вызванное неожиданными действиями юноши с Палатинского холма, а римляне уже достигли Нового Карфагена — столицы пунийцев в этой стране. Едва легионеры приблизились к высоченным стенам этой твердыни, как их глазам предстал флот Гая Лелия, подошедший сюда одновременно с ними и блокировавший город с моря. Тут только солдаты убедились в целенаправленности действий своего вождя, возгордились его смелым замыслом и отвлекающим маневром с заготовкой продовольствия, заставившим пунийцев уйти далеко от места событий, и поверили в успех.
Римляне разбили лагерь ввиду городских стен, и вечером Сципион коротко выступил на солдатской сходке. Он сказал:
«Солдаты, я держу свое слово. Я обещал вам круто изменить ход войны, и вот мы здесь. Вы долго побеждали, пора победить. Мне предлагали биться по отдельности с Газдрубалом, Магоном, еще одним Газдрубалом, а затем, может быть, еще и с каким-либо Ганноном. Мне советовали вашими руками истребить полтораста тысяч врагов. Но я решил по-иному. Я привел вас сюда, к столице пунийцев в Испании. Здесь бьется сердце карфагенской провинции, отсюда питательные соки текут в войска. Здесь сосредоточены средства войны: аппарат управления и деньги, оружие и продовольствие, за этими стенами пунийцы упрятали знатнейших людей страны, тут тысячи заложников сотен племен, отсюда тянутся нити, опутавшие коренные народы Испании пунийской сетью. Перед вами лучшая гавань на всем побережье от Гадеса до Тарракона, гавань, укрытая от любых ветров, кроме африканского. Во всякое время года этот город доступен караванам из Африки, через эту дверь Карфаген ввел войну на испанскую землю, отсюда Африка грозит всей Испании!