Сделать все возможное
Шрифт:
Я запрыгиваю обратно в его машину и захлопываю за собой дверь. Я не могу оглянуться назад из-за того, что боюсь, что они видели, как мы за ними следили.
Лукас садится за руль и смеётся.
— Ты же знаешь, что это абсолютно нормально? Твоя мама уже давно одинока, а доктор Маккормик хороший парень.
Он прав. Конечно, он хороший. Моя мама заслуживает счастья, и в какой-то извращенной вселенной они с доктором Маккормиком действительно очень милая пара, но я не хочу об этом думать.
— Я только
— Думаешь, на работе тебе придется называть его папой?
— О боже! ХВАТИТ!
Он заводит машину.
— Значит, сегодня мы не заберём твои вещи?
— Ни в коем случае.
— Но ты все равно переезжаешь, верно?
— Ну конечно! Не думаю, что смогу снова сидеть на том диване!
Он начинает выезжать.
— Хорошо, тогда едем домой. Думаю, у меня найдётся старая футболка, которую ты сможешь надеть.
Глава 26
Остаток выходных мы провели в спальне, редко выползая подышать воздухом или поесть. К утру понедельника наши простыни отчетливо пропитались нашими запахами, а по всей кухне было разбросано полдюжины пустых коробок от пирожных и яичных вафель. Мы животные.
— Ты выкидываешь коробки, — говорит Лукас. — А я брошу простыни в стирку.
— Хорошо, и не забудь, нам нужно по дороге в клинику купить доктору Маккормику кофе! — кричу я из душа. — На случай, если он в курсе, что теперь я есть в базе уголовных правонарушений.
— А если он тебя уволит?
— Ну, я уже объявила войну MediQuik, так что, вероятно, я просто останусь здесь, в постели, и каждый день буду ждать, когда ты вернешься домой.
— Тебе станет скучно.
Я выключаю воду и выхожу.
— Он не станет меня увольнять.
Лукас стоит у раковины и чистит зубы, когда замечает, как я мокрая выхожу из душа, клянусь, у него слюни текут. Он поворачивается и оценивает меня взглядом, как раз перед тем, как я оборачиваю полотенце вокруг себя.
— Даже не думай об этом, — я бросаю на него тяжелый взгляд. — Мы опоздаем.
— Какой смысл жить вместе, если мы не можем заняться сексом перед работой?
Он задает этот вопрос, как будто мы нарушаем какой-то закон.
— Мы уже занимались сексом сегодня утром, Лукас. И примерно триста раз за последние два дня.
— Мы должны наверстать упущенное время, — ухмыляется он, и у меня сжимается живот. Я знаю, не составит труда убедить себя, что второй раунд - хорошая идея, поэтому я бегу из ванной и запираюсь в спальне, чтобы начать собираться.
Он стучит в дверь.
— Эй, впусти меня. Мне тоже нужно одеться.
— Я тебе не доверяю.
— Мы взрослые люди, Дэйзи. Я не собираюсь бросать тебя на кровать и насиловать.
Я бросаю быстрый взгляд на голый матрас. Это слишком заманчиво,
— Я все еще могу задрать тебе юбку, — предупреждает Лукас, когда я прохожу мимо.
Я отбиваю его руку и направляюсь на кухню, чтобы порыться в шкафах. Я не шутила, когда говорила, что съела всю его еду. После работы нам обязательно нужно сходить в продуктовый магазин. Потому что, это те отношения, которые у нас сейчас. Мы ходим в магазин вместе, как... пара. Наши мамы не поверили бы, если бы увидели.
По дороге на работу, я настраиваю себя, пытаясь придумать ответы на вопросы, которые мне может задать доктор Маккормик. Согласна я с этим или нет, но врачи придерживаются более высоких стандартов, и это имеет смысл. Никто не захочет лечиться у психически неуравновешенного врача, но я не такая. Я буду ссылаться на временное помешательство из-за стресса, вызванного потерей Лукаса навсегда. Доктор Маккормик поймет. Кроме того, свежий кофе из «Кофейни Гамильтона» должен приглушить его гнев.
Я всё распланировала.
Когда мы приходим, доктор Маккормик сидит в своем кабинете и ждёт нас.
— Доброе утро, доктор Маккормик.
Он поднимает глаза от стола, который еще более захламлён, чем обычно. Клянусь, там больше документов, чем на стойке регистрации. Он уверяет, что способен упорядочить всё это в уме, но у меня есть сомнения на этот счёт.
— Входите, входите. Я хочу с вами поговорить.
Поговорить. Конечно. Я знала, что это произойдет. Вот почему я положила ещё один пакетик сахара в его ореховый латте.
— Конечно. Вот, я принесла вам кофе.
Он делает быстрый глоток, а затем жестом приглашает нас присесть. Он наблюдает за нами, и на несколько секунд мы теряем друг друга из вида, благодаря горе папок на его столе.
Он убирает несколько документов, и наконец мы встречаемся глазами, он выглядит немного усталым, может быт, разочарованным.
— Прежде чем вы что-нибудь скажите, вы должны знать, что в субботу я не хотела опозорить вашу клинику, — начинаю я. — У меня не было выбора. Мои действия, хотя и казались детскими, имели огромное значение.
Он смущенно смотрит на меня, а потом смеётся, когда понимает, о чём я.
— О, ты говоришь о танцах в средней школе?
Я сглатываю. Он собирается вернуть мне мои документы. Он хочет отправить меня на медкомиссию. Что подумает Лукас? Как долго мы продержимся, если я не буду работать, или если мне придется переехать?
— Да. Как я уже сказала, произошла небольшая ошибка…
Он перебивает меня.
— Я не поэтому вас сюда позвал, хотя, честно говоря, я удивлен, что этого оказалось достаточно, чтобы вернуть Лукаса. Я думал, что нужно какое-то чудо, учитывая, через что вам пришлось пройти.