Сделай меня счастливым
Шрифт:
Рафаэль все еще слышал ее смех, когда уходил по коридору. Он улыбался всю дорогу до парка, где, как он знал, Либби ждала его, поедая сэндвич.
Либби не ела сэндвич, и она была не одна. Она стояла под большим каштаном. Рядом был ее отец и, как догадался Рафаэль, вся ее семья.
Он свернул и прошел вдоль деревьев, пока не оказался в зоне слышимости.
Говорила Кейт Маршант.
— Значит, это правда. И ты не пытаешься отрицать. Ты спишь с Александро Ты его любовница. Когда Рэйчел сказала, что видела, как ты
Со своего места Рафаэль увидел, как Либби покачала головой. Он не мог разглядеть выражение ее лица, но хорошо слышал ее ответ.
— Нет, я это не отрицаю. Мам, пожалуйста, — умоляла она, — не плачь.
— Не плакать? А что она должна, по-твоему, делать? Радоваться? — закричал ее брат. — Либби, этот мужчина, как ты могла? После того, что произошло с Мэг. Ты сошла с ума?
— Рафаэль не виноват в том, что произошло с Мэг.
— Значит, это я виноват!
Понимая, что, несмотря ни на какие слова, ее брат винил себя в том, что позволил Мэг поехать с ним, Либби протянула руку и сжала плечо брата:
— Я не говорю, что кто-то виноват в этом… Слезы обиды заполнили ее глаза, когда Эд отшатнулся от ее прикосновений, как от прокаженной.
Ее отец покачала головой:
— Как ты могла так предать нас с человеком, который разорил меня?
— Ты не разорен. Так все сохранят свою работу, а у вас останется дом.
— И ты ждешь от меня благодарности.
Либби посмотрела на отца и подумала: «Да, вообще-то жду!»
— Нам позволяют остаться в собственном доме, как квартирантам, полагаясь на милость этого человека!
— Я знаю, что это тяжело, но…
— Ты ничего не знаешь, Либби. Неужели ты не понимаешь, что это всего лишь завеса?
— Завеса? — переспросила Либби, озадаченная этим словом.
— Прикрытие. Дело не в благотворительности. Он выпрыгнул из ниоткуда и стал размахивать мечом налево и направо. Он не может признать, что был не прав, поэтому и придумал, как обмануть таких доверчивых людей, как ты, и заставить их поверить, что он настоящий герой, хотя на самом деле он понятия не имеет, о чем говорит.
Либби злилась все больше. Неужели ее отец действительно верит в то, что говорит?
— Такие люди не делают ничего, если им это не выгодно.
Либби прикусила губу и постаралась держать себя в руках.
— Послушай, пап, я не хочу никому из вас делать больно.
Ее сердце сжалось, когда она посмотрела на их лица и поняла, что они ее не слышат. Не важно, что она говорит, их разум закрыт.
Они пришли сюда не для того, чтобы слушать ее объяснения. Они хотели увидеть угрызения совести и раскаяние, но Либби не собиралась давать им это.
Две недели назад, даже неделю назад она могла бы отреагировать иначе, но не сейчас.
Сейчас она не станет извиняться, не позволит кому бы то ни было запятнать то, что происходило между ней
— Не хочешь делать нам больно? — повторила Кейт Маршант, холодно глядя на дочь. — Ты демонстрируешь это очень странным образом!
— Мама, пожалуйста…
Рафаэль сделал шаг вперед. Боль, звучавшая в ее голосе, разрывала его сердце. Она выглядела такой одинокой, что он не в силах был справиться с желанием защитить ее.
— Хотя бы скажи, что тебе стыдно из-за твоего грязного секрета. Стыдно, что ты предала семью.
Рафаэль сжал кулаки и стал ждать ее ответа.
62
— Оставь ее в покое, Эд, она не виновата. Это все этот мужчина, — перебила его Кейт Маршант. — Он отравляет все, к чему прикасается.
— Да, мне стыдно.
Рафаэль побледнел. Он пытался убедить себя, что не ожидал ничего другого. Тогда почему же так больно? Его и прежде отвергали, и он всегда справлялся.
Либби гордо вздернула подбородок:
— Мне стыдно, как никогда прежде. Мне стыдно, что я попросила Рафаэля держать наши отношения в тайне. Теперь я не стыжусь их, я ими горжусь. Он заслуживает гораздо большего, гораздо лучшего, чем я. Все, что вы говорите о нем, — это ложь. Он невероятный человек, он со стольким справился в своей жизни… Люди, которые на него работают… Думаете, они просто так готовы на все, чтобы у него работать? Идите и посмотрите сами. Те, кто его знает, никогда не скажут о нем ни одного плохого слова.
— А ты не думаешь, что они просто боятся, что этот святой их уволит? — сухо спросил Эд. Он с отвращением фыркнул и покачал головой.
— Посмотри, что он сделал с твоим отцом, Либби, — вставила Кейт Маршант. — Ты знаешь, какой он человек.
— Вырасти, Либби, — грубо посоветовал ее брат. — Мужчина спит с тобой, разумеется, он не станет показывать тебе свои плохие стороны, но, как только он устанет от тебя, ты увидишь, какой он хороший. — Он повернулся к родителям и указал пальцем на Либби. — Этот человек промыл ей мозги.
— Нет, Эд, он не промывал мне мозги.
— Это нужно прекратить сейчас, — твердо сказал отец. — Ты должна обещать нам, что больше никогда с ним не увидишься.
— Не проси меня выбирать между ним и вами, папа, — умоляла Либби.
Рафаэль смотрел на нее. Проще вонзить нож себе в сердце, чем смотреть на ее страдания.
Вся семья отвернулась от нее.
— Я принес тебе ланч, но вижу, что ты уже поела.
Либби посмотрела на высокую фигуру, появившуюся из тени деревьев, и на пакет с ланчем. Ее первым желанием стало тут же броситься в его объятия. В этом плане было несколько недочетов, например, он может не раскрыть руки, как она себе представляла, поэтому она справилась со своим желанием и осталась стоять на месте.