Сделай сам 1
Шрифт:
— Сын, — таким холодным тоном можно было замораживать океанскую солёную воду.
— Отец. Так надо, — настоял я всё же на своём. — Сам ведь знаешь, что ребёнок я лишь телом, но никак не разумом. Быстро вырос у вас с мамой. Я всё понимаю не хуже тебя и всё сделаю, как надо. И даже грех на душу не буду брать. Лишь преподам урок хороших манер. Он на всю жизнь такой урок запомнит.
— Опять будешь стрелять в афедрон? — посверлив меня с минуту тяжелым взглядом, всё же вздохнул он тяжко, и махнул на меня рукой. Ну да. Он знает, куда я предпочитаю целиться, если есть такой шанс.
— Буду, — кивнул я так солидно, чтобы не осталось никаких сомнения. — И даже не пытайся меня потом остановить!
Гонку эту чёртову мы всё же выиграли. Примерно за 50 километров до финиша обошли всех встречных-поперечных-попутных, немного потолкавшись для того бортами, сбили ещё двух собак на подступах к Парижу — ну сами же под колёса бросаются, потеряли на рассыпанных гвоздях три колеса, которые заменили на запасные в течение 9–10 минут. И под звонкую тишину встречающих масс въехали под приветственную вывеску.
Ещё бы! Выглядели-то мы внешне очень колоритно. Матушка едва увидев нас, едва не кинулась кидаться в обморок. Чтоб, значит, все прониклись.
Уезжали-то мы все такие красивые, натёртые до блеска и нарядные. А вернулись — без передних крыльев и фар, с покорёженной и кое-как выправленной молотком фальшрешеткой радиатора, без лобового стекла, с прокопченной и местами даже прогоревшей насквозь кормой. Борта измяты вдрызг. Сами все тоже прокопченные, особенно лицами. Да к тому же я весь из себя такой красивый в своём комбинезончике, где прожженных дырок больше, чем самой оставшейся материи. И главное глаза! Глаза у нас обоих такие добрые, что просто жуть берет!
И пострелять мне, главное, не дали, сволочи! Тот, кто нас пытался сжечь, до финиша банально не доехал. Якобы с концами затерялся где-то по пути на просторах Франции, так что жандармы лишь развели руками. Мол, не шмогла. Но вы ждите, ждите, обязательно найдём. Возможно. Когда-нибудь. Если прикажут.
Хорошие они тут все. Горой за своих стоят. Надо будет в будущем сделать всё возможное, чтобы немцы по ним паровым катком всё же прошлись. Нефиг нашим, русским, солдатикам помирать за французские булки. Пусть сами свои булки защищают до последнего солдата. Или сжимают покрепче.
Но мы отыгрались потом. Когда получили из рук руководства «Автомобильного клуба Франции» свою заслуженную награду и после обратились к собравшимся вокруг участникам соревнований, их родным, а также газетчикам с заранее подготовленной и отрепетированной речью.
Ну, как мы? Это папаня жёг глаголом по сердцам людей. У него французский язык, как родной. А я просто рядом стоял. Хе-хе!
— Месье! Самое главное, что я хотел увидеть, приезжая в вашу страну, я увидел! Затаенный страх вперемешку с завистью в глазах всех без исключения моих конкурентов на ниве автомобилестроения и неприкрытый восторг в глазах прочей достопочтимой публики! Именно их глаза, являются для меня главным мерилом в оценке своего несомненного успеха…
Скандал, короче, вышел знатный.
Нас даже князь Урусов — нынешний посол России во Франции, вызывал к себе, чтоб пожурить! Так душевно вышло!
Газетчики-то денежку свою отработали на все 100%! Даже на улицах народ всколыхнулся и принялся нас обсуждать. Что мы, мол, вообще края потеряли. Особенно в том плане, что предлагали свои автомобили по таким заоблачным ценам.
Но ведь даже отрицательные слухи — это всё же слухи. А реклама — она реклама и есть.
Глава 13
Огнепоклонник
Не успели мы вернуться из опостылевшей нам Франции домой, как попали… Нет, не с корабля на бал. А, скорее, из огня да в полымя.
Переезд. Как много в этом звуке страшного для человека. Бррр! Пожар с одновременным наводнением в борделе во время революции! Как он есть!
Маман затеяла ремонт. Капитальный. Всего нашего дома. Заранее. С достройкой его вверх ещё на пару этажей для последующей их сдачи за денежку. Не малую! Как раз к нашему возвращению и соответствующее разрешение от городской управы на проведение данных работ подоспело. Очень вовремя! Середина лета уже наступила! Но, что поделать? Чиновники работают, как чиновники. Не быстро.
Пришлось нам всем переселяться срочно в соседний дом. Опять же наш, но куда больший, трёхэтажный и многоквартирный. Туда же вынужденно переехал наш единственный сосед по дому — Сергей Николаевич Виноградский. Микробиолог. Член-корреспондент Императорской академии наук в Санкт-Петербурге. Основатель таких направлений исследований как экология микроорганизмов и почвенная микробиология. Сотрудник Института экспериментальной медицины. И многая, и многая, и многая прочая.
Ну, вы меня поняли, да? Попаданец я или погулять вышел? Во! Попаданец! А это заставляет соответствовать! Плюс в автопроме столько отпахал! А значит что? А значит, научился мастерски перекладывать свои заботы на чужие плечи, поскольку и своих с головой хватает. Тот из работников автопрома, кто это делать не умеет, на работе так и подыхает с концами под завалами забот, причём, нередко чужих, благополучно на него спихнутых.
Короче. Еще в 1893 году, когда он к нам в соседи только-только заехал, сняв у нас половину дома под наём, и, как культурный человек, начал заходить по-соседски на чай, я ему и принялся капать на мозги про ацетилсалициловую кислоту. Ну кто из советских граждан не знает это словосочетание? Да все знают! Даже забулдыги, давно свои мозги пропившие, и то, наверное, вспомнят. Разве что не выговорят. Но хоть напишут на бумажке. С ошибками.
Да, да! Тот самый банальный аспирин. О котором я помнил только эти два названия. Ну и результаты воздействия на человеческий организм, конечно.