Сделаю, что смогу. Часть 2
Шрифт:
– Что, не нравится? Ни чего, скоро просить будешь. – «Бабуля два сумо», похоже всё замечала. Глазастая толстуха.
Последнего сырого карася «одноглазка» очистила от чешуи прямо ногтями и скрылась с ним за занавеской, с трудом протиснувшись мимо стола. Это что, они девчонок сырой рыбой кормят?
Через минуту она вышла оттуда, неся в руке здоровую бутыль с чем-то мутным внутри. Достав две мятые алюминиевые кружки, она щедро плеснула в них эту жидкость и протянула одну сестрёнке.
– Ну, за удачный день! Если будем есть, как сегодня, то
Сёстры опрокинули кружки в свои бездонные глотки и отрыгнув заулыбались друг другу.
Мама дорогая…
– Давай рыбачку нальём. Не ест, так пусть хоть выпьет. – Расщедрилась бабища, и почесав затылок (надеюсь я тут ни при чём) продолжила, – за одно и духу человеческого меньше будет.
– Верно, сестрёнка.
И «одноглазка» плеснула в свою кружку мутного пойла.
По запаху это было что-то спиртосодержащее, вот только откуда они его здесь взяли – вопрос!
– А что это, бабушки, мне ведь пить нельзя, как выпью - буйным становлюсь, - скромно потупив глаза проговорил я.
Бабки заржали.
– Пей, посмотрим какой ты буйный.
Делать нечего, надо пить. Вспомнив, как бабки одним махом осушили кружки, я выдохнул и повторил их приём.
Твою дивизию!!!
Похоже это был спирт, или что-то очень по крепости на него похожее. Мне с трудом удалось восстановить дыхание, и вдруг рыгнув, я заулыбался.
Бабки вновь заржали.
– Давай скорее ещё выпьем, а то он буянить начнёт, - гоготала бабища.
– Ага и отберёт у нас бутылку, - визгливо похахатывая, поддержала шутку «одноглазка».
А вот мне стало не смешно. Внутри разгорался огонь, который болью прошёл по всему телу. Я упал на бок и скорчился, поджав ноги к подбородку.
– Ну что, когда буянить начнёшь? – ржали на два голоса сестрёнки.
В это время сильный удар сотряс избу. За занавеской кто-то взвизгнул, и бабища, перекатившись через стол, скрылась за тряпкой. Кривая слетела с пенька и приземлившись возле меня зашипела, показывая, что надо молчать.
Вновь кто-то долбанул в стену, изба заскрипела, а с потолка посыпалась труха и копоть.
«Бабуля два сумо», выскочив назад, подхватила стол и потащила его к двери. Сестра кинулась ей помогать. Моё скрюченное тело они отшвырнули вглубь избы, а стол поставили поперёк двери и упёрлись в него.
Несколько раз кувыркнувшись, я влетел за грязный полог. Тут, на бревне, сидели замызганные девчонки. На меня они никакого внимания не обратили. Взгляды их были совершенно бессмысленные и смотрели они в одну, только им известную точку.
Я тут же выкатился из-за занавески. Ударов больше не было и бабки стали настороженно оглядываться.
– Кажется пронесло, - бабища немного отодвинула стол и глянула в приоткрывшуюся щель.
– Это всё ты! Гогочешь на всю округу, - всё ещё шёпотом укоряла «одноглазка» сестру.
– Да если бы рыбачок «буйствовать» не начал, я бы сдержалась.
И бабки, взглянув в мою
Издеваются ещё…
Дальнейший вечер, как говорят телекомментаторы, прошёл в «тёплой, дружественной обстановке». Ведьмы накатили ещё по двести и даже что-то попытались потихоньку запеть, но толстуха, не обладая ни голосом, ни слухом, быстро заткнулась и развалившись на полу захрапела. А вот "одноглазка" оказалась покрепче. Она попыталась и мне ещё налить, но, я сказал, что если сейчас выпью, то завтра не будет им никакой рыбы. «Трезво» оценив мои доводы, ведьма, выпив и мою порцию, затянула какой-то нудный, тоскливый мотив.
– А ты знаешь, рыбачок, что на самом деле я Старшая? – Оборвав пение, заплетающимся языком спросила она.
– Догадываюсь, - закивав головой, решил подыграть я. – Если бы она была старшей, то тогда ты должна была сейчас храпеть на полу.
– Во! В самую точку! – обрадовалась моей сообразительности «одноглазка». – А я, ещё столько же выпить могу! Вот только «жигу» беречь надо, - постучала она по бутылке.
– Без неё, нам обратно не вернуться.
– А куда вернуться? – Самым невинным голосов спросил я.
– Куда-куда, домой. – Бабка взглянула на меня мутным глазом, и тут же добавила, - а твоё дело нас кормить! Пока мы тут – ты живой, а как уйдём, жить тебе пока хозяйка тебя не учует.
– А хозяйка – это кто?
– Увидишь - узнаешь. А пока будем тебе понемногу «жиги» давать, чтобы духа твоего не учуяла.
– Бабушка, - взмолился я, - отлей мне немного «жиги». Вы уйдёте, мне хоть немного подольше пожить удастся.
– Да куда же я тебе её отолью?
Я быстро достал флягу, наполовину заполненную водой.
– А это что у тебя? – Старуха была совсем пьяная и пытаясь выхватить флягу, дважды промахивалась. Наконец ей это удалось, и с трудом отвинтив крышку скрюченными пальцами, она запрокинула голову и выпила остатки воды.
– Фу, гадость, - громко рыгнув она начала сползать на пол, - и уже оттуда прохрипела, - сам налей. – И тут же отключилась…
Старухи храпели так, что тряслась занавеска. Интересно, а хозяйка их не услышит? Или она на что-то другое реагирует? Кто же такая эта хозяйка? Изба от её ударов едва не разваливается! Ладно, чего гадать, может увижу ещё, а если и нет – особо расстраиваться не буду.
Итак, надо обдумать сложившееся положение. Почесав голову, я приступил к этому делу.
Девочки найдены, но как их вывести к людям? Если ведьмы не боятся оставлять меня без присмотра, значит они уверены, что я даже один, без девочек, отсюда не выберусь. Получается дороги, по которой можно было бы уйти, просто нет. Правда есть ручей, если это можно назвать ручьём, но нет лодки, или плота, на котором можно было бы попытаться выбраться, забрав потеряшек. Значит надо поискать какие-нибудь брёвна, или доски из который можно сделать плавсредство. Вот только я этим никогда не занимался и не имея ни каких инструментов, вряд ли смогу что-то сконструировать.