Сделаю, что смогу. Часть 2
Шрифт:
Оказалось, когда пропали первые девочки, к ней за помощью сразу обратились родственники. Агафья Поликарповна попросила принести ей что-то из вещей девочек и сказала прийти на следующий день. На другой день она, скорбно покачав головой сказала, что искать потеряшек бесполезно, если они в течении трёх-четырёх недель сами не объявятся, то можно считать их погибшими.
Кто-то послушался советов старой лесничихи, но родители и знакомые целый месяц безрезультатно прочёсывали тайгу.
Когда на следующий год ситуация повторилась, Бабушка Агафья, вновь посоветовала ждать, а сама,
После этого лесничиха придя в посёлок предупредила, чтобы на следующий год всех девочек двенадцати – тринадцати лет, на лето из посёлка вывезли, или по крайней мере не оставляли без присмотра. Некоторые её послушались, а кому-то просто некуда было отправлять своих детей. А тут ещё к одной местной семье приехали погостить родственники из города. И вот пока хозяева и гости праздновали встречу, их девочки и пропали. Так что одна из потеряшек была городской.
Теперь за поиски взялись всерьёз. Подключили всех: и полицию, и военных, и местное население. Но, результатов пока не было.
К бабушке Агафье больше никто не пошёл, но поисковики, которые проходили недалеко от её дома слышали, что она опять затянула своё пение.
Да, ситуация…
Когда мы с участковым вышли из дома, я практически ничем не отличался от местных мужиков. Разве только щетиной, которая у меня ещё не отросла.
К Агафье Поликарповне, на старом «Уазике», поехали мы с участковым и двое мужиков, один из которых был отцом городской, а второй – дядей местной. Минут двадцать мы тряслись по лесной дороге, которая хоть и была ухабистой, но вполне себе наезженная. Оказалось, по ней когда-то вывозили лес. Свернув с неё на менее приметный проезд, мы минут через пять выехали на большую поляну, где и стоял дом местной ведуньи.
Выйдя из машины, участковый не стал подходить и стучать в дверь, или окно, а просто позвал:
– Агафья Поликарповна, дома ли?
Через минуту дверь открылась и на крыльцо вышла пожилая женщина, в платке, кофте и тёмно-синей юбке с передником. Называть её бабушкой я бы не стал, ничего от бабушки в ней не было. Она была невысокая и по-деревенски крепкая, с большими натруженными ладонями. Серьёзное, не старое лицо в мелких морщинах, и пронзительный взгляд, который сразу уставился на меня.
Я закрываться не стал. Зачем?
– Ну, наконец-то, - глубоко вздохнув сказала она.
– Здравствуйте. Вот, Агафья Поликарповна, человек к вам приехал. Обещает в поисках девочек помочь, но в первую очередь к вам завести попросил, - участковый сделал пару шагов вперёд.
– Хорошо, что приехали, - не отвечая на приветствие ответила женщина, - заходи гость долгожданный, а вы, - обратилась она к моим попутчикам, - тут пока побудьте.
Я за хозяйкой прошёл в дом.
– Садись, Защитник, разговор у нас хоть и короткий будет, но в ногах, как известно, правды нет. Сразу скажу, что на силу свою не очень рассчитывай. Тут больше хитростью надо. Вижу оберег
Она на минуту задумалась и потом продолжила:
– Мне вот только непонятно почему по две девочки пропадают, по всему одна должна! И это тебе предстоит выяснить. Оружия с собой никакого не бери, помочь оно тебе не поможет, а только лишней обузой будет. Ничему не удивляйся, ничего не бойся. – Она улыбнулась, - это уж я, пожалуй, лишнего сказала. Мне ли Защитника храбрости учить.
Взглянув на меня с надеждой, она продолжила наставление:
– Найдёшь девочек - одну ли, обеих ли - сразу веди ко мне, в посёлок не надо, а то останутся они ненормальными. Не поможет им медицина городская.
Я сидел молча, внимательно слушая. Мне уже было понятно, что и возраст, и опыт были у этой бабушки Агафьи большими. Пожалуй, она и Кузьмич были одного поля ягоды, так что мне у них ещё учиться и учиться.
– Спасибо, Агафья Поликарповна, - я поднялся с табурета, - может подскажите куда идти-то мне, где девочек искать?
Лесничиха отстегнула со своей кофты булавку с намотанной ниткой и прицепила её мне на обратную сторону лацкана пиджака, который выделил мне участковый.
– От дома моего иди на север, если что сними булавку и подержи её на нитке, куда остриё покажет туда и путь держи. Булавка эта городской потеряшки, мне её мать в первый же день принесла.
Осмотрев меня ещё раз, женщина подошла по ближе и посмотрела на то место, где под рубашкой у меня висел мешочек с жёлудем.
– Однако!
Во как! Помнится, Матрёна Никитична и Кузьмич так же оценили оберег!
– Да ты полон сюрпризов, Защитник!
И это знакомая фраза.
– Вот ещё что, - открыв здоровый сундук, хозяйка откинула несколько вещей и достала большой нож в кожаном чехле. – Надень на пояс. Если спрятать надо будет – сунь за голенище сапога. Нож этот не простой, пусть тебе в подарок будет.
Я стал расстёгивать ремень.
– Погоди, этот ремень не пойдёт. Возьми у Платошки офицерский.
– Хорошо, - послушно сказал я.
– А теперь травка… Сняв с полки два матерчатых мешочка, Агафья Поликарповна раскрыла их и начала мне в карманы пиджака сыпать сухую траву. – Запомни, в правый сон-трава, в левый встань-трава. Думаю, по названию понял для чего они?
– Разберусь, - улыбнувшись ответил я. – Спасибо вам, бабушка Агафья.
– И тебе спасибо, Защитник, и за бабушку, и за то, что откликнулся на нашу беду. Вернёшься – расскажу тебя, что это за напасть к нам третий год приходит.
Мы вышли на крыльцо.
– Платон, - обратилась лесничиха к участковому, - дай ему свой ремень. Вернётся отдаст, если подарить его не захочешь.
Платон Семёнович безоговорочно отдал мне свой ремень, на который я повесил нож.
– Ружьё-то возьмёшь, или карабин? – Спросил он.
– Нет, лишним будет.
– Ну как знаешь.
– Всё, - обратилась Агафья Поликарповна к приехавшим со мной мужикам, - езжайте в посёлок. Дальше Александр сам пойдёт. Ему ваша помочь ни к чему.