Сделка с профессором
Шрифт:
Но только преподаватель хотел поделиться новым впечатляющим рассказом, как раздался звон колокола. По классу прокатился слаженный вздох разочарования.
– К сожалению, наше занятие подошло к концу, - с обидой прерванного оратора произнес господин Лавинас, сел за свой стол и принялся быстро проставлять оценки в ведомости. – Все свободны. Фибиан Эфрад, задержитесь, пожалуйста. Буду вам очень признателен, если вы поможете мне убрать плакаты.
Последка Фиби побледнела и осталась сидеть на своем месте, стискивая тонкие пальцы. Элиза пронеслась мимо нее и сидящей позади Эфрад
– Эли, погоди! – закричала Бетти и бросилась следом.
Но когда она очутилась в коридоре, Элизы там не было. Она словно нырнула в нежданно подвернувшийся портал и бесследно исчезла.
– Что, Сонар, не хочет с тобой больше водиться твоя обожаемая подружка? – с изрядной долей язвительности в голосе спросила Далия Ванг. – Видимо, знает больше нашего. Вот и разобиделась на тебя за шашни с профессором.
– Придержи свой поганый язык, рыжая выдра! – оборвала ее Хельга и встала рядом с Беатрис, уперев крепкие руки в плотные бока. – Иди куда шла и не суйся к нам. А то живо все Жози доложу. Она тебя с радостью за косы оттаскает втихаря, пока начальство не видит. Ей только повод дай.
Далия сверкнула злющими зелеными глазами и, взяв Ленокс под руку, пошла вдоль коридора.
– Ты идешь, Бетти? – повернулась к ней Хельга.
– Нет, - с сожалением отозвалась она. – Я так торопилась за Элизой, что забыла тетрадь на столе. Иди без меня, я догоню.
– Хорошо.
Хельга пошла к лестнице, но потом вдруг вернулась и, положив руку на плечо Беатрис, прошептала ей на ухо:
– Не обижайся на Эли. Она, кажется, всерьез по профессору сохнет. Дай ей время. Думаю, скоро она поостынет и отойдет.
Беатрис молча кивнула, хотя ей очень хотелось разрыдаться и закричать, что она ни в чем не виновата перед подругой. Хельга чмокнула ее в щеку и побежала вниз, а Бетти, понурив голову, поплелась обратно в кабинет истории и географии.
Сквозь приоткрытую дверь доносились приглушенные голоса, Беатрис решила сначала заглянуть внутрь, и убедиться, что никому не помешает, а потом быстро забрать тетрадь и уйти. Она просунула голову в кабинет и увидела господина Лавинаса, склонившегося над сидевшей за партой последкой Фиби. Преподаватель осторожно поглаживал ее по плечу и вкрадчивым голосом уговаривал:
– Ничего в этом такого нет. Придешь в мои апартаменты послезавтра вечером, и я еще раз объясню тебе материал. Что же тут поделаешь, если у тебя самые низкие баллы в классе? Скоро ведь выпускной. Тебе нужно будет пройти комиссию. А как это сделать, если ты так плохо усваиваешь знания?
– Но как же быть с бонной? – пролепетала в ответ Фиби, вся дрожа от страха. – Она ни за что не выпустит меня из дортуара вечером.
– А ты договорись с кем-то из подруг, - тут же предложил господин Лавинас. – Сделаете вид, что вместе пошли в лазарет или еще куда. А потом ты придешь ко мне, а она тебя немного подождет. Мы быстро управимся.
– Л-ладно, - запинаясь, выдавила она, подняв на него взгляд полный доверия и надежды. – Я попробую.
– Смотри, если не придешь, - с угрозой проговорил он, придвигаясь ближе. – Я ведь могу донести патронессе о твоей низкой успеваемости,
– Д-да, я понимаю. Н-не надо ничего говорить п-патронессе, - разволновалась Фиби, запинаясь еще больше. – Я непременно приду. Обязательно буду.
– Вот и умница, - расплылся господин Лавинас в довольной предвкушающей улыбке. – Ступай. Увидимся послезавтра.
Беатрис отпрянула от двери и бросилась бежать, но боясь, что Фиби ее заметит, забилась в темный угол возле кабинета арифметики. К счастью, Эфрад прошла мимо и быстро скрылась на лестнице, а Беатрис решила с ней серьезно поговорить, как только представится возможность.
Глава 18
Разговор с Вогардом Жулем оставил неприятный осадок в душе Эдмана, затронув давно запретную для него тему любви. После предательства Кэти он зарекся увлекаться женщинами настолько, чтобы подвергать себя подобного рода мытарствам, его бывшая дайна оставила слишком глубокую рану на сердце.
Утром Эдман получил весточку от Вилмора, но послание не принесло ему никакой существенной информации, более того, оно заставило еще больше ломать голову.
«Лоунов по фамилии Сонар никогда не существовало, – писал он. – Интересующая тебя адептка попала в приют без каких-либо документов, подтверждающих ее личность. Некий медин Нарим привел ее в службу надзора за сиротами и сказал, что нашел на улице. Разбираться в правдивости его слов никто не стал, девочку определили в соответствующее городское заведение, и уже там ей дали фамилию Сонар и оформили надлежащие бумаги. Мне жаль, что я не смог помочь в твоем деле. Но я буду признателен, если ты оповестишь меня, с чем связан твой повышенный интерес именно к этой девушке. Ты решил заключить контракт с новой дайной? Если это так, я буду очень рад за тебя. Максису твоего уровня дара не пристало перебиваться накопителями».
Вилмор никогда не одобрял упорного желания Эдмана всеми силами избегать близкого общения с дайнами. Глава департамента еще десять лет назад заключил контракт с совершенно невзрачной замухрышкой, поселил ее в своем столичном особняке, и до сих пор между ними не было никаких разногласий. Эдману же претила сама мысль о том, что в его дом войдет посторонняя женщина и будет считать себя вправе сидеть с ним за одним столом, а он всегда любил завтракать в одиночестве и уделять все свое внимание еде и чтению утренней прессы за чаем.
Посему он тут же выкинул из головы советы друга и сосредоточился на более насущных делах. Тайна рождения Сонар так и осталась не раскрытой, и дознаться, кем были ее родители невозможно, зато Эдману под силу разобраться в причинах странной реакции на ее ману. Знакомый профессор в ответном письме обещал найти нужную книгу и прислать как можно скорее.
Что касалось расследования, то Эдману удалось хотя бы Вогарда Жуля исключить из списка тех, с кем была связана пропавшая адептка, а за людьми, посещавшими патронессу, теперь установили слежку сыщики департамента, и скоро должны были поступить первые результаты наблюдения.