Сделка с профессором
Шрифт:
Наконец она достигла створки, схватилась за нее и заглянула внутрь.
Глава 20
Последние пару дней Эдман пребывал в отвратительном настроении. Визит его бывшей любовницы к директрисе Гризар заронил неясные подозрения, и Эдману совсем не хотелось верить в то, что Микаэла замешана в деле с пропавшей выпускницей Камелии.
Перед сном он отправился прогуляться, надеясь, что усилившийся холодный ветер, время от времени проникавший в эту холмистую местность с побережья Северного океана, поможет взбодриться и решить, что делать дальше. Побродив немного вдоль сада и оранжереи, Эдман пошел
Из холла ученицы направились к лестнице на второй этаж. Они ступали осторожно, стараясь не создавать лишнего шума, и Эдман решил проследить за ними – уж слишком таинственно выглядели крадущиеся по слабоосвещенным коридорам выпускницы.
В преподавательском крыле они вдруг разделились: Эфрад скрылась в апартаментах Лавинаса, а Сонар осталась снаружи. Эдман притаился перед входом в гостиную для преподавателей и стал ждать. Внезапно Беатрис отпустила поток своей маны, и он снова ощутил неконтролируемый энергетический голод.
«Демон плешивый! Что она делает?!» – подумал Эдман, борясь с желанием наброситься на безмозглую адептку и потребовать отдать ему вожделенную энергию.
Сонар собрала все, что выплеснула, и закрыла резервуар. Эдмана мгновенно отпустило, и он с облегчением выдохнул. Но не тут-то было! Проклятая девчонка повторяла свой трюк снова и снова, а Эдман обливался холодным потом и чудом сдерживался, чтобы не обнаружить себя.
Наконец Сонар надоело развлекаться с маной, она вышла из своего укрытия, остановилась возле двери в апартаменты Лавинаса и прислушалась, а потом вдруг бросилась в гостиную. Отступив в тень, Эдман еле увернулся, чтобы не столкнуться с ней, и вошел следом. Беатрис выскочила на балкон, а потом исчезла, так и не заметив его присутствия.
«Да, что здесь происходит?!» – негодовал в душе Эдман.
Он ринулся за ней и увидел, как Сонар стоит на узком каменном выступе и заглядывает в окно к Лавинасу. Внутри у Эдмана все сжалось от страха, что взбалмошная девчонка не удержится и рухнет вниз.
«И чего она здесь забыла?» – подумал он, прошептал следящее заклятие, направил его к одежде адептки и закрепил. Теперь он мог видеть тоже, что видела она.
Посреди своих апартаментов Лавинас в бордовом шелковом халате стоял и поглаживал широкими мясистыми ладонями обнаженную грудь полураздетой Эфрад. Он кривил губы в довольной ухмылке и горящими похотливым огнем глазами наблюдал, как пунцовая от стыда адептка трясущимися руками держится за спинку стула и тяжело дышит, плотно сомкнув веки и прикусив нижнюю губу.
«Да чтоб вас всех! Будто одного Жуля мне мало. Еще и этот туда же», – поморщился Эдман.
Сонар сунула руку в карман передника, достала небольшой флакон и вылила его содержимое в бокал с вином, стоявший на столике возле распахнутого окна, потом прижалась к стене и толкнула створку так, что та со звоном влетела в оконную раму. Заметив, что Сонар поворачивается к балкону,
– Что это?! – раздался испуганный писк Эфрад.
– Тише ты, – шикнул на нее Лавинас. – Сейчас посмотрю.
Он выглянул в окно, но Сонар уже успела перелезть через перила и затаиться на балконе. Ночь скрыла ее от посторонних глаз.
– Ветер, должно быть, – послышался голос Лавинаса и звук закрываемого окна.
«Так. Пора разобраться с этим любителем оперы и невинных девочек», – решил Эдман.
Он проскользнул в коридор, подошел к соседней двери и аккуратно нажал на ручку. Замок не поддался. Прошептав отпирающее заклятие, он с осторожностью вошел в первую комнату, но там никого не было, только свечи горели, освещая добротную мягкую мебель и низкий столик, уставленный блюдами с объедками.
«Соблазнять адепток на голодный желудок, видимо, не входит в привычки этого выродка», – хмыкнул про себя Эдман, прошел дальше и с силой толкнул дверь, ведущую в спальню.
Она с грохотом врезалась в стену, послышался отчаянный крик Эфрад, а потом истошные рыдания. Эдман тут же пробормотал скрадывающее любые звуки заклятие и вошел в спальню.
На огромной кровати, застеленной фиолетовым, шелковым покрывалом, сидел Лавинас, задрав халат и широко расставив заросшие густыми, черными волосами ноги. Эфрад стояла перед ним на коленях и, заслонив лицо руками, сотрясалась в истерике, громко всхлипывая и подвывая.
– Приветствую, – обронил Эдман, подхватил адептку под локоть и усадил в ближайшее кресло.
– Что вы здесь делаете?! – заорал Лавинас, кутаясь в халат и багровея на глазах. – Как вы сюда попали?!
– Заткнись и сиди смирно, – не глядя на него, отчеканил Эдман.
Он произнес над Эфрад успокоительное заклинание и быстро поправил и застегнул сползшее на пояс форменное синее платье.
– Иди спать, Фибиан, – сказал Эдман. – Больше он и близко к тебе не подойдет. Я позабочусь об этом.
Адептка подняла на него опухшие, красные, полные боли и пережитого унижения глаза и снова заплакала, только теперь уже без единого звука. Крупные слезинки стекали по ее бледным щекам, а губы тряслись, не в силах произнести ни слова.
– Иди, не бойся, – повторил Эдман. – Сонар тебя ждет.
Эфрад подскочила и выбежала из апартаментов, громко хлопнув дверью.
– Теперь с тобой, - обернулся Эдман к сидящему на кровати преподавателю географии и с размаху ударил того по лоснящейся физиономии тяжелым кулаком.
Лавинас не удержался и рухнул на пол.
– Ах ты тварь! – взревел он, подскочил на ноги и ринулся на обидчика, сжимая пудовые лапищи.
Эдман легко увернулся и сделал подсечку, Лавинас врезался в стену курчавой головой и, вскрикнув, повалился набок.
– Угомонился? – спросил Эдман, подойдя ближе и для верности пнув его носком ботинка в свисающее брюхо.
Лавинас застонал и, держась одной рукой за голову, а второй – за живот, попытался отползти подальше. Вид он при этом имел довольно жалкий. Разбитый нос кровоточил, струйка алой жидкости стекала на подбородок, и крупные капли крови расползались темными пятнами на бордовом халате. На лбу проступила ссадина, густая черная левая бровь оказалась рассеченной.