Сделка с профессором
Шрифт:
Глава 6
Последующие дни Атли не отходил от Беатрис ни на шаг, и ей стало вовсе не до фантазий о рунах и древней магии. Утром сразу после завтрака они уезжали верхом на прогулку и возвращались только к обеду, а вечера проводили в уютной гостиной на первом этаже особняка, ведя бесконечные разговоры обо всем на свете. Атли оказался великолепным рассказчиком, он поведал Беатрис о тех странах, где побывал, о народах, населявших иные материки, о легендах, что узнал во время путешествий. И это совсем не напоминало лекции хвастливого и любящего приукрасить действительность Лавинаса. Истории Атли отличались поразительной живостью,
Атли показывал ей окрестности усадьбы, и Беатрис испытывала все больший трепет перед этими суровыми и величественными местами, сокрытыми от людских глаз в уединении. С высоких холмов открывался захватывающий вид на пустошь и темнеющий в отдалении лес, на краю пропасти можно было замереть, слушая рев прибоя и вдыхая воздух, пропитанный самим океаном, в низинах скапливался снег, и Бетти наблюдала, как он искрится в лучах проглядывающего солнца. Столько лет томившаяся взаперти юная душа Беатрис наконец вырвалась на свободу и жадно впитывала те впечатления, что дарил ей мир и находившийся рядом мужчина.
Они побывали на длинной полоске пляжа, и Бетти впервые дотронулась до морской воды. Ее обуял дикий восторг, когда бурлящая пена ужалила ей руку ледяными солеными брызгами. Она бегала по песчаной косе, стремясь насладиться близостью океана, хохотала и падала на землю, устав носиться по берегу. Ей казалось, что вот она – ее истинная жизнь вдали от забот и тревог, рядом с Атли, среди холмов и пустошей. Бабушка, нищета, приют, закрытая школа – все подернулось в ее памяти дымкой забвения, все виделось далеким и постылым. Только один человек стал для нее воплощением всего, олицетворением настоящего счастья – Атли Баренс. Он рядом и этого более чем достаточно.
Атли, в свою очередь, тоже не остался равнодушным к своей подопечной. Он любовался Беатрис, исподтишка рассматривая ее и поражаясь тому, с каким ликованием она реагирует на вещи, ставшие для него давно привычными. Бетти легко могла растрогаться до слез, увидев, как вышедшее из-за туч солнце озаряет бурлящий океан, и волны, сверкая в его лучах, катятся к берегу. Ее радовал свежий ветер, что трепал ленты на шляпке и румянил лицо. Ей нравилось слушать барабанивший по крыше дождь, и она частенько мурлыкала под нос забавные песенки, когда думала, что никого нет рядом. Беатрис очень привязалась к Демону и Снежинке, приносила для них угощение и кормила перед прогулкой. С каждым днем она все непринужденнее держалась в седле и радовалась верховой езде никак не меньше самого Атли. Глядя на то, как она постепенно преображается из неказистой, запуганной, угловатой адептки в привлекательную жизнерадостную девушку, Атли испытывал смешанные чувства. Он радовался тому, что наконец-то нашел ту, кого так долго искал, и в то же время страшился ее реакции на первую передачу маны. Как бы он ни хотел оттянут этот момент, дата его отъезда неумолимо приближалась, и скоро ждать уже не будет возможности.
В один из дней Атли куда-то уехал рано утром и вернулся только под вечер. Беатрис все это время не находила себе места и не знала, чем заняться. На ее расспросы Пруденс отвечала уклончиво, ссылаясь на важные дела господина, о коих он имел обыкновения никому докладывать. Бетти расстроилась и приуныла, ведь она уже привыкла находиться возле Атли беспрестанно. Она так и просидела у окна
Но стоило ему войти в дом, как она стремглав помчалась вниз, слетела с лестницы, а увидев его улыбающееся лицо, бросилась к нему, упав в раскрытые объятия, и прижалась к широкой груди, совсем не заботясь о том, что подумают Пруденс и Кло, тоже вышедшие поприветствовать господина.
– Скучала? – шепнул Атли ей на ушко, крепко обнимая и прижимая к себе.
– Очень, – выдохнула она, цепляясь за его рубашку, так приятно пахнувшую терпким одеколоном.
– Прости, что исчез без предупреждения, – сказал он. – У меня было срочное дело. Но теперь все улажено. И я привез тебе подарок.
– Правда?! – воскликнула Бетти, отрываясь от него и с изумлением заглядывая в глаза.
– Да, – тепло улыбнулся он. – Давай я приведу себя в порядок, а потом мы выпьем чаю в гостиной и посмотрим, что я для тебя приготовил? Подождешь меня еще немного?
– Конечно, – заверила она.
Атли повернулся к служанкам и сказал:
– Добрый вечер. Кло, приготовь мне ванну. Пруденс, подай через полчаса чай и легкие закуски в гостиную.
– Как прикажете, господин, – сделала книксен Пруденс и шепнула что-то на ухо Кло. Та пошла в сторону лестницы, так и не сказав ни слова хозяину.
Атли поцеловал руку Беатрис.
– Я быстро, – проговорил он.
И ушел в свои покои, расположенные в том же крыле, что и северная башня, а Беатрис поспешила к себе. Она переоделась в светло-голубое домашнее платье и покрутилась перед зеркалом. За прошедшее с ее приезда в усадьбу время Бетти сильно переменилась, она слегка поправилась, и теперь одежда на ней сидела не в пример лучше, подчеркивая изгибы стройного стана. Светлая кожа и темно-русые волосы сияли здоровьем, серые глаза блестели, а губы горели алым цветом. Улыбнувшись своему отражению, она заправила выбившийся из прически непослушный локон и пошла в гостиную.
В растопленном камине пылал огонь, настенные светильники мягко озаряли комнату, Пруденс стояла перед чайным столиком и расставляла тарелки с закусками и чашки с блюдцами. Она бросила на вошедшую Беатрис мимолетный взгляд и чуть не выронила поднос из рук. Ее темные глаза засветились жгучей завистью, и она тут же отвернулась, стараясь скрыть свои чувства. Бетти ощутила неловкость и направилась к окну, чтобы дать служанке возможность спокойно накрыть на стол.
На улице бушевал неистовый ветер, раскачивая деревья в парке перед домом, лиловые тучи заволокли небо, и крупные хлопья снега сыпались на землю, укрывая все вокруг белым саваном.
– Сколько вам лет, Пруденс? – вдруг спросила Беатрис и обернулась к служанке.
Та замерла, так и не донеся заварной чайник до столика. Ее рука задрожала, и она поскорее опустила его на подставку.
– Пятьдесят, госпожа, – выдавила она прокашлявшись.
– И как давно вы служите у максиса Баренса?
– Больше десяти лет.
– А Кло? – продолжала задавать вопросы Бетти, внимательно следя за Пруденс.
– Точно не знаю, – нехотя отозвалась служанка. Ее руки все еще дрожали, и она постаралась побыстрее закончить с сервировкой стола. – Но Кло уже работала в усадьбе несколько лет, когда я впервые появилась здесь.