Сделка с Прокурором
Шрифт:
– Но, Ваше Величество!
– попытался возразить кто-то из членов Совета.
– Сначала этого в антимагические кандалы!
– приказал Его Величество тоном, не терпящим возражений.
– Потом я всё всем объясню! Вернее, не я, а вот этот, который недопокойник!
– кивнул он на своего племянника.
– Эди! Хватит валяться! Сначала всё объясни людям, а потом можешь стонать и стенать столько, сколько тебе угодно!
– А с ней что делать?
– поинтересовался один из гвардейцев, указывая на по -прежнему стоящую, словно изваяние, девушку.
– Тоже
– Кто она? А она что жива?
– устало отреагировал монарх, слишком усталый и озабоченный, чтобы удивиться, как тому что Элизабет Норфлок не испепелило на месте смертельное заклятие, как и тому, что она вообще оказалась в зале заседания Совета Посвященных.
– Вроде жива.
– неуверенно заметил гвардеец, с опаской покосившись на девушку.
Элизабет между тем была настолько обескуражена, что не сразу поняла, о ком именно говорят гвардеец и монарх. Она слишком хорошо разбиралась в природе магических плетений, чтобы суметь объяснить себе, как так получилось, что она всё -таки выжила. И не просто выжила. Заклятие даже не зацепило её.
Или всё же зацепило?
«Нет, - мысленно возразила она сама себе.
– Если бы зацепило, я не отделалась бы только жаром в груди и пылающими ушами. Или же?..»
Руки Элизабет сами собой потянулись сначала к амулету, дару Макоши. Затем, к серьгам, которые для того, чтобы не терять связи с ней, попросил её носить Марано. Которые она так и не сняла. Пыталась несколько раз, но не смогла.
И амулет и серьги оказались почти обжигающе горячими.
Кстати, о Марано.
Уж слишком это стонавшее совершенно как живое тело, лежащее рядом с епископским, подозрительно сильно напоминало тело почившего королевского прокурора, которого она вот уже как три дня горько оплакивала.
– Госпожа Норфлок, может вам лекаря?
– заботливо уточнила Снежанна Марано.
– Госпожа Нор... Лиз?!
– удивилось мгновенно перешедшее из лежачего в сидячее положение тело, оплакиваемого ею покойного прокурора.
Тело, к которому Его Величество обращался как «Эди -недопокойник».
В отличие от епископа, Элизабет понадобилось всего секунда, чтобы сложить «2+2» и получить конкретно и точно «4».
Сумасшедшая радость затопила её внезапной десятибалльной волной, которая, впрочем, не помешала ей вынести королевскому прокурору приговор, не подлежащий обжалованию.
– Ну и редкостная же ты сволочь!
– звонко и громко прозвучало в зале заседаний, невзирая на то, что взбудораженные члены Совета гудели как пчелы в улье.
– Ли-иииз!
– несмотря на свое довольно-таки помятое состояние-нестояние, сволочь-недопокойник чрезвычайно резво вскочил на ноги.
– Лиз, я всё объясню!
Впрочем, как только кулак только что считавшейся покойницей девушки встретился с его челюстью, он тут же вновь оказался лежачим, да и улей - тоже утих.
«Получил?!» - мысленно позлорадствовал внешне совершенно невозмутимый монарх.
– Бить лежачего?! Какое варварство! Какая дикость!
– гневно вступилась за уроненное на пол драгоценное дитятко сердобольная мать. И пусть у неё и самой чесались руки
– Вообще-то на тот момент он уже. или ещё. лежачим не был, хе-хе!
– справедливости ради, заметил монарх, который искренне не только сочувствовал, но даже и завидовал «варварше-дикарке».
– Так вот значит, как ты мне доверяешь?!
– это обвинение прозвучало уже в абсолютной тишине. И к тому же, зал заседаний ещё и отличался абсолютно превосходной акустикой.
– Ли-иииз! Я всё объясню! Ты всё неправильно поняла!
– несмотря на головокружение и угрозу вновь получить по физиономии, поднялся на ноги недопокойник.
Однако Элизабет не считала, что она что -то неправильно поняла.
Как же все они её достали! Все! И Кристиан и этот и. В общем, все!
Всё! С неё довольно!
Она опрометью кинулась на выход и с силой, неожиданной для её хрупкого телосложения, хряпнула дверью так, что стены зала заседаний содрогнулись, а физиономии на многочисленных портретах почётных вечных членов Совета укоризненно поморщились.
Лиз, подожди!
Бросился следом за ней Марано.
– Ты куда?!
– возмутился монарх.
– Эй ты, недопокойник лихов! Ты сначала здесь всё всем объясни! А потом уже за девками бегать будешь и что-то им объяснять!
– грозно рявкнул монарх, не сомневающийся в том, что такого тона его племянник не ослушается.
И потому не просто удивился, а искренне, до глубины души, оскорбился, когда ответом ему стала... неуважительно резко громыхнувшая дверь
– Я его таки прикончу!
– искренне пообещал монарх неодобрительно и как -то даже жалостливо косившимся на него с портретов почётным членам Совета, тем самым, которые почили истинно, а не как некоторые недопокойники. Обиженно подумав при этом, как же несправедлива к нему судьба, Эди - проявил неуважение, а недовольно косятся предки почему-то на него.
– Нет, не прикончишь!
– не терпящим никаких возражений тоном заявила мать недопокойника.
– Потому что первой его прикончу я!
– Если дашь на это посмотреть, - ухмыльнулся брат.
– Тогда по рукам!
– Не вопрос!
– прыснула со смеха Снежанна. А следом за ней рассмеялся и грозный монарх.
Все, как один, члены Совета в замешательстве уставились на заливающегося смехом монарха и его сестру. И их откровенное недоумение и настороженность во взглядах моментально напомнило Ледриху IV о том, где он и зачем они собрались в этом зале.
«Король я или не Король, в конце-то концов?
– раздраженно подумал Его Величество.
– Вообще-то Король, - напомнил он сам себе.
– И если я - Король, то значит, заслуживаю соответствующего уважения, то есть почтения!»
– Стража!
– взревел Его Величество.
– Догнать наглеца, посмевшего пренебречь моим приказом и немедленно вернуть!
– Есть!
– отрапортовали два ближайших к нему гвардейца, искренне желающие услужить своему королю.
– Догнать и доставать!
– и оба ни на секунду не задумавшись, ринулись выполнять королевское поручение.