Сделка
Шрифт:
— Сейчас идёт речь о твоей жизни, — я заметил, как перекосило её от страха после этих слов. — Забудь про репутацию и рассказывай. Всё. Я вижу, ты знаешь.
Настя подползла на коленях ещё ближе и захлёбывалась слезами:
— Барин, простите! Всё скажу. Я видела, — сбиваясь, начала она рассказывать путанную историю. — Моя… наша комната со Стешей выходит окнами на конюшню… и баню. Я лежала на кровати. Потом села, опершись о подушки, и стала смотреть в окно. И увидела, как Степанида направилась в конюшню. Через минуту оттуда вышел Илларион и ушёл в дом. Через еще
Я задумчиво потёр подбородок. Такое могло быть. Необходимо позвать Иллариона и выспросить, кто именно его попросил уйти из конюшни. Уверен, что Степанида. Чтобы он ушёл, и она могла убить лошадь, а потом вернуться, и как ни в чем не бывало постирать вещи, на которые попала кровь Свободы. С другой стороны, Настя могла это и выдумать, чтобы спасти себя.
— Судьба твоя ещё не решена, — обратился я к ней. — Ближайшее время ты проведёшь в подвале, пока я не решу, как с тобой поступить. Поняла?
— П-поняла… — пролепетала белая как стена служанка.
— Дмитрий, — позвал я слугу, который тут же тенью возник в дверях.
— Веди в подвал её. Запри.
Настя так и осталась сидеть на коленях передо мной с заплаканным лицом.
— Веди, я сказал, — грозно глянул на Дмитрия.
Он, с тяжёлым сердцем, поднял девушку за руку и повёл вон.
А всё-таки, кажется мне, что это не Настя. Мне нужен совет жены. Она должна чувствовать вину убийцы её друга.
Тут же подобрался и направился к Елене снова. По пути переговорил с Илларионом, и он поведал, что в кухню его отправила именно Стеша. Ещё один балл в пользу вины Стеши. Теперь её судьба зависит от решения Елены.
— Милая, не спишь? — заглянул к ней в спальню.
Она подняла глаза от книги. Начинает отвлекаться, я очень рад. Рядом на кровати спал серый комок, который уже успел и наесться, и напиться после похода к Тамаре в кухню.
— Нет, пытаюсь убежать в мир грёз, — ответила мне она.
Всё ещё бледная, но хотя бы не рыдает и не смотрит в одну точку.
Прошёл по паласу и сел рядом с ней на кровати.
— Я по поводу Свободы. Мы нашли ножны от кинжала в вещах Насти.
— Что? — распахнула удивленные глаза жена. — Это не она. Ей подкинули их.
— Кто? — сощурил я глаза, внимая её словам.
— Стеша. Это она. Я точно знаю. — уверенно ответила Елена.
— Знаешь, я и сам, признаться, думаю на неё — потерев подбородок, задумчиво сказал я. — Но Настя на всякий случай пока посидит в подвале. Не хочу, чтобы она приближалась к тебе. Стеша-то всё равно с кухни не выходит. Тебе она ничем не опасна. Но ты должна решить судьбу виновной. Как ты скажешь — так и сделаю. В доме такого человека я не оставлю.
— Только не убивай. Не стоит отвечать
Елена говорила твёрдо, сузив глаза. Она горела местью — я никогда её не видела такой. Сколько же ещё красок в палитре характера этой женщины?
— Я продам её. В Сибирь. Пусть работает по-чёрному. Здесь ей было плохо — может быть, там ей понравится больше?
— А продай, — кивнула жена и сверкнула глазами. — Найди хозяина сурового нрава и отдай её.
Она даже улыбнулась хищной улыбкой. Опасная женщина, оказывается. Очень возбуждает. Но я сдержался. Ей сейчас не до моего ноющего без женской ласки тела. Пусть отойдёт.
Раздался стук в дверь.
— Да, — ответил я.
— Барин, вам письмо с гонцом прислали, — Дмитрий, всё ещё очень подавленный, поднёс мне свиток с печатью.
Я взял из его рук бумагу, сорвал печать и пробежал глазами.
— Что ж, — обратился я к жене, сворачивая свиток обратно. — Сейчас мне нужно отъехать на объект. Он близко. Я скоро вернусь, и разберусь со Стешей.
Елена.
Виктор покинул дом. А мне до дрожи хотелось поговорить с этой дрянью с глазу на глаз. Хочу услышать признание лично и посмотреть этой твари в глаза.
Спустя час или полтора, я не выдержала больше.
— Дмитрий, — позвала я в дверной проём лакея.
— Да, хозяйка? — мигом поднялся он вверх по лестнице.
— Приведи в подсобку Степаниду. Так, чтобы никто не видел. Не выпускай её, пока я не приду.
— Что вы задумали, барыня? Не было приказа от барона по её душу.
— Просто поговорить. Иди, делай.
Слуга ушёл, а я, нервно расхаживая по комнате, шурша платьем, выждала пять минут и тоже отправилась в подсобное помещение, где у нас хранились всякого рода заготовки и банки.
Перед входом в помещение я сняла со стены подсвечник с горящими свечами, и вошла внутрь довольно тёмного помещения. Один подсвечник уже был в руках Дмитрия, который ругался со Стешей, что норовила выйти из комнаты. Мой подсвечник озарил комнату ещё большим светом. При виде меня слуги тут же замолчали и опустили голову. Дмитрий чуть отступил в сторону. Степанида же осталась стоять возле кирпичной холодной стены. Она тяжело дышала и с вызовом смотрела на меня.
Я гордой походкой подошла ближе, вцепившись чёрными глазами в её лицо. С вызовом смотрела на неё и молчала. Девушка начала беспокоится, она испугалась.
— В вещах Насти нашли мои ножны, — произнесла я, наклонив голову в бок.
— Так значит, она и убила вашу лошадь.
Именно такой реакции я и ожидала. Она даже забыла удивиться для приличия.
— Только я думаю, не она её убила.
— А…, кто? — на лице девушки отразился тяжелый мыслительный процесс.
Стеша не очень умная.
— Ты, Стеша, — улыбаясь ответила ей. — А ножны подкинула Насте, чтобы отвести от себя подозрения. Но ты слишком глупа, чтобы понять, что всё слишком очевидно, и этим поступком ты ещё больше себя уличила.