Сдвиг
Шрифт:
Огненный дождь мгновенно вспыхнул как зарево восходящего солнца, как только агалунги приблизились достаточно близко. Трое шаманов в отличии от Аилин не смогли ничего сделать увлёкшись обманчивым отступлением красных колдунов. Шаманка вако же сумела защитить от гибели девятерых воинов, включая молодого вождя, остальные медленно умирали, превратившись в живые факелы.
Ночь наполнилась криками умирающих.
Теперь Костун мог видеть, скольким колдунам они противостоят. Их оказалось пятеро. Мародер остался хладнокровен, цепким взглядом он пытался найти броню – его единственный шанс выжить.
Шаманка
Девушка взглядом нашла глаза Костуна, как будто прощаясь. Мародер понял, что та творит какое-то жуткое заклятье, готовясь отправиться к праотцам прихватив с собой как можно больше врагов.
– Не смей!
Аилин молитвенно воздела руки.
Мета-потоки пришли в движение, закручиваясь у сердца шаманки. Мародер понял, что творимое шаманкой очень похоже на одно из могущественнейших заклятий тавматургов – Жертву. Извращённая версия Предела, с одним существенным отличием, тавматурги редко приносили в жертву себя.
Костуну претила сама мысль, что шаманка погибнет подобным образом.
Мародер вспыхнул такой ненавистью к колдунам, и на миг ему даже показалось, что пламя Инферно зародилось где-то внутри.
Разум вдруг взорвался знанием, Костун так как будто делал это всю жизнь мгновенно сплёл знакомую структуру и выпустил мощь Инферно.
Заклятье заревело, поглощая врагов.
Всё произошло за какие-то мгновенья и не многие уцелевшие стояли посреди пепелища. Красные колдуны сгорели вместе со всеми воинами баалов или их приспешниками. Теперь по обугленным телам выяснить это представлялось невозможно.
Аилин так и замерев с воздетыми вверх руками потрясённо смотрела на мародера, сотворившего заклинание без мета-брони.
– Рассказы о тебе ни сколько не приукрашены кург Костун, поистине ты великий воин и колдун, - заговорил Астар, нарушив тишину.
Костун поражённый тем, что он сделал никак не меньше Аилин, просто стоял потрясённо молча и оглядываясь на дело рук своих.
Сотворённая им структура Инферно фактически ничем не отличалась от той, что использовала мета-броня для аккумуляции мета-энергии, вот только Костун никогда не обладал даже сотой частью силы, которую он недавно выпустил против колдунов. Те просто обратились в прах, щиты не продержались и мгновения. Мародер убедился только в самой возможности такого совсем недавно – наблюдая, как Жнец уничтожал сотни таарцев. Откуда у него взяться такой силе?
Мозг Костуна пронзило воспоминание – Тотем-души.
Мародер мгновенно покрылся липким потом страха. Неужели он случайно активировал артефакт? Поэтому он может колдовать даже без брони?
Вопросы метались в голове один страшнее другого, Костун пытался найти броню – артефакт мог находиться только с рядом с ней. Наконец взгляд его наткнулся на одного из сражённых заклятьем таарцев, мета-броня лежала подле него. Мародер кинулся к ней. Таарцы видя странное поведение человека, подозрительно следили за его действиями. Астар взмахом руки приказал воинам не вмешиваться, с интересом наблюдая за происходящим.
Костун в эти мгновения и правда, походил на умалишённого. Дрожащими руками он взял броню и полез во внутренний
Женская статуэтка легла в ладонь, с виду фигурка казалась точно такой же, какой она и попала ему в руки. Но мародер не доверял глазам и потому быстро надел на себя броню.
Когнитивные заклятья активировались на полную мощь, Костун чуть не лишился чувств от такого резкого импульса силы. Мародер изучил статуэтку всеми доступными способами и совершенно убедился в одном – Тотем-души цел, печать не сорвана.
Окончательно убедившись в целостности артефакта, мародер перевёл дух и попытался осознать другую страшную истину. Он сотворил заклятье без брони как колдун. Что с ним произошло, когда он отключился?
– Должно быть, очень дорогая для тебя вещица? – участливо спросил вождь Астар, видя, как бережно сжимает в руках статуэтку Костун.
Мародер даже вздрогнул от неожиданности. Вспомнив, что он находится в компании таарцев, Костун активировал щиты.
– Да можно и так сказать…
– Наше знакомство началось не совсем правильно кург Костун, позволь мне исправить эту ошибку. Я вождь Астар-лунг и для меня честь встретить такого великого воина. Слухи о твоих деяниях в Дет-Даарге дошли даже до нас. А этот бой станет ещё одним достойным поводом воспеть тебя в песнях…
– И для нас честь встретить тебя вождь Астар, как и великая честь сражаться подле тебя, - вмешалась в разговор Аилин.
Астар поклонился шаманке.
– Теперь вы видите причину, по которой мы столь быстро покинули скрытое поселение. Я не рискнул оставаться там и на мгновение, к сожалению, среди моего племени много тех, кто с радостью выдадут вас красным колдунам.
– Приятно слышать такие речи вождь Астар. Но позволь спросить тебя, пленники ли мы или гости твоего шатра?
Костун мгновенно напрягся. Таарцы хоть и казались спокойными, особенно доверять этому не стоило.
– В моём шатре вы всегда будете желанными гостями.
Шаманка облегчённо вздохнула.
– Но пока до моего шатра много дней пути, лучше нам убраться отсюда подальше и оставить разговоры до тех пор, пока мы не сможем сесть перед костром.
Мародер и шаманка только кивнули.
Сильно поредевший отряд тронулся дальше.
Тела погибших в схватке агалунгов остались лежать там же, где их застала смерть. Многие таарцы верили, что когда наступит конец времён, воины не потерявшие черепов встанут в последний раз, чтобы в бою доказать своё право быть среди своих великих предков. А до тех пор все они лежали в ожидании того часа.
Йолин зайдя в шатёр, где лежал Волосатый, оставалась там ещё трое суток, не отходя от мародера и на минуту. Не смыкая глаз, шаманка творила над ним какие-то странные заклятья, которые не смог определить никто из мародеров и ассасинов. Только Чтец, что-то понимал в этой так называемой магии крови, которой пользовались каары, но он хранил молчание.
И что-то недоброе в этом виделось Улитке.
Когда на третьи сутки Йолин осунувшаяся и измученная, просто заснула рядом с Волосатым, прежде сказав лишь два слова – «Будет жить». Улитка чуть не лишился чувств от пережитого волнения. Мародеры вздохнули с облегчением.