Седьмая Луна 8: Университет
Шрифт:
Легче сказать, чем сделать. В гондеке той ночью даже просто находиться было невыносимо. Те, кого с ног свалила цинга, стонали без умолку, бубнили себе под нос что-то, будто бредили. Хоть тресни, увещевания оказались бесполезны. Остальные моряки попросту ворочались в гамаках, мучаясь от бессонницы.
Абсолютная тьма на палубе и общая истощенность команды сделала своё дело. Моряки засыпали один за другим. Со временем и Вито захрапел.
Его перестали мучить пленники цинги. Преследовать мысли о саркофаге. Он растворился в забытье,
Что-то липкое и едкое упало ему на лицо с потолка. Кожу зажгло. Боль несусветная. Вито дернулся, открыв глаза. Так ничего и не увидел. Зато вслед за одной каплей потекли другие. Целый кислотный ливень – для него одного.
Моряк завопил в отчаянии, брыкаясь. Никто даже не заметил. Он сходил с ума по мере того, как множились очаги боли. Запутался в собственном гамаке. Руки и ноги отнимало. Его залило целиком. Страдания возобладали над рассудком, вгоняя Вито в забвение. Резко успокоился, провалившись в сладостную негу.
Так он попал обратно в утробу матери. Боль ушла. Пришло блаженство.
Вито спал, понятия не имея, что стало с его телом. Хотя впредь это его нисколько не волновало. Главное, что матроса все устраивало. Лишь иногда сквозь сон он слышал голоса людей, которых никогда не знал. Нет, не дельмейские. То были илантийцы.
Сначала на борт «Сирокко» поднялась береговая охрана. Их до одури напугало то, что перед ними предстало в гондеке. Кто-то из них посветил даже фонарем на лицо Вито.
На сетчатку попал свет, портя сладкий сон. Грань между Серостью и явью слегка стерлась. За минувшие часы матрос перебрался на потолок, слизь облепила его с ног до головы: только часть руки да половина лица выглядывали наружу.
Как такое могло произойти, никто из пришедших не знал. Стены, пол, потолок – все покрыла слизь, удерживавшая людей внутри, будто в коконах. Плотняком к Вито прилегали еще двое – Бруско и Эрколани.
Этих он недолюбливал и напрягся бы, узнав о столь нежелательном соседстве. Собой троица уже представляла чуть ли не единый организм. И так было со многими моряками на палубе. Причудливый симбиоз. Неторопливое сращивание, будто по воле колдовских чар.
Представитель береговой охраны выругался, глядя на Вито. Саргузцы что-то пылко обсуждали, не покидая гондека. Однако сам спавший отчетливо слышал разговор только урывками, слабо вдаваясь в смысл речей.
– Ничего не трогайте, – призывал один из пришедших. – Кто его знает, что за заразу они подцепили в тропиках!
– Их же проверяли вчера вечером, – вспоминал второй. – Они выглядели совершенно нормально. Что приключилось-то?
– Я не знаю. И знать не хочу. Уходить отсюда надо – точно вам говорю, – боязливо бормотал третий. – Как можно скорее!
– Герцогу надо доложить, что мы тут видели. Он разберется. И начальству расскажем. Судно желательно оцепить, чтоб никто не совал сюда свой длинный нос.
– Вся команда
– Разгонять панику смысл какой? Возможно, они ушли в Город. Их надо будет отыскать, если это вообще реально. Не могли офицеры сквозь землю провалиться…
– Что с тем саркофагом? Здесь оставим?
– А как иначе? Его Благородие сам разберется, что делать с языческими артефактами. Не наше это дело.
– Чертовщина какая-то. Может, подать запрос в Янтарную Башню?
– Я. Повторяю. Ещё раз. Это не наше дело.
– Хватит уже болтать, мать вашу! Меня воротит от этой вони. Уходим!
Береговая охрана убралась восвояси. Они даже не подозревали, что за ужас несут с собой в Город. Слухи разлетались по улицам шустро, как вонь.
По крайней мере, долгое время никто больше не тревожил сон моряков.
А потом пришел он.
Вито понятия не имел, кто именно. Тем не менее, почувствовал его присутствие. И весь экипаж – вместе с ним. Каждый шаг незнакомца отдавался в ушах боем барабанов: так стучала кровь, забегавшая внезапно по жилам вновь.
Неизвестный бродил по кораблю, как у себя дома. Шумел и мешал спать. Откликнулся на зов мощей. Прошел к саркофагу и долго корпел над ним. Что бы ни вытворял незваный гость, его манипуляции особо никак не сказались на самоощущении моряков. Инкогнито остался надолго. Дожидался кого-то здесь.
Через некоторое время появился еще один. В чреве «Сирокко» этот чужак чувствовал себя не так уверенно. Искал здесь что-то. Наступил на одного из спавших. Крик, преисполненный боли, пробудил и Вито.
Под собой моряк увидел седовласого, но молодого парня. В инквизиторской униформе. У матроса в голове не коррелировала беседа береговой охраны и появление меча Церкви. Сам лично он вообще не помнил, что кто-то приходил.
Едва боль ушла, экипаж снова разошелся по «утробам» в мыслях. Они не слышали разговора двух чужаков. Понятия не имели, когда ушел первый, когда ушел второй. Тем не менее, они почувствовали присутствие третьего.
Сила не от мира сего. Великая сила. И пускай они не знали, это ему принадлежал саркофаг. Это он вверг всю команду на «Сирокко» в сон, меняя саму их природу.
Гроб опустел. Что первый, что второй исчезли. А вместе с тем исчезла и сущность. Но сон моряков продолжался. Больше их никто не тревожил. Никакая буря не сумела оторвать их от сладкого забытия. Корабль качало. Ливни омывали палубу. Через раскрытые створки гондека пару раз внутрь даже попадала морская вода. Без разницы.
И тем не менее, тот момент, когда экипажу пришла пора пробудиться, все-таки настал. Сегодня. Сейчас.
Тьма перед глазами Вито расступилась. Он увидел неясную сущность, которую они потревожили на Клыках. Нечто, отдаленно напоминавшее человека, но им не являвшееся. Знал бы матрос, какую честь оказал ему Пращур, представ перед ним во всей красе.