Седьмая Луна 8: Университет
Шрифт:
Вопрос был каверзный. Что бы ни делали персекуторы, будут последствия. Останься грифон цел, все решилось бы тут же. Химера бы просто отвоевала у летуна капрала. Но увы. Этот ресурс группа Вальдеса исчерпала.
Если позволить Узелацу выстрелить, может, чудищу и настанет конец. Но они потеряют Альдреда. Ингрид им это вряд ли простит, и, вероятно, станется так, что у бойцов появится на одну тяжкую проблему больше. С другой стороны, монстр и так рвался убить ренегата. Просто в привычной для себя, хищнической манере.
– Ничего, – наконец,
Утратив айсбайль по ходу пьесы, Флэй глянул вниз. Летун поднял его уже на приличную высоту: падать долго, летальный исход очевиден. Однако сам инстинкт самосохранения диктовал Альдреду бороться за жизнь.
Рука его шлёпала по перевязи, пока не нащупала рукоять кремневого пистолета. Он взвёл курок и приставил дуло к промежутку между сочленениями хитина. Вдавил на спусковой крючок. На скорости собственный вес и отдача чувствовались иначе.
Капрал нажил больше проблем, чем получил пользы. Прогремел выстрел. Брызнула вонючая кровь. А твари – хоть бы что! Не дернулась даже. Все без толку.
Скоба больно ударила по пальцу. Пистолет попросту вырвало из хвата. Казалось бы, цепкого. Огнестрел полетел вниз, в лесопосадку, скрываясь в гуще лиственных деревьев. У Альдреда осталось только одно оружие, на которое он мог уповать.
Летун степенно набирал высоту. Но из-за рваных крыльев его постоянно клонило вниз. И все равно, мутант отчаянно пытался унести Флэя подальше от Ларданского Университета. Они перемахнули уже добрую половину Кампуса, пролетая над водоемами.
Альдред увидел шанс, упускать который было нельзя. Даром что вода могла его убить ровно также, как и земля. Рука потянулась за клеймором. Флэй чуть подогнул шею, чтоб ненароком не превратиться в ледяную статую. Вытянуть Нилас у него получилось.
Он крепко-крепко обхватил оружие обеими руками. Повёл вниз и произвел резкий выпад, пробивая хитин.
Химерит коснулся плоти, наполняя тушу летуна морозным эфиром. Чудовище замерзало изнутри. Ему стало худо. Удар спровоцировал судороги. Монстр взревел пронзительно, случайно роняя Флэя вниз.
Пальцы его соскользнули с рукояти. Вереща в ужасе, Альдред отправился в свободное падение, разрывая под собой воздушное пространство. Его крутило и вертело, волосы колыхало, ветер заставил сощуриться и поджать губы.
Теперь капрал едва ли различал, что происходит под ним. Во всяком случае, тело его под углом тащило к озеру. Знал бы он еще, глубокое оно или нет…
Монстр продолжал лететь, уже давно сбившись с курса. Оледенение клонило его в сторону корпусов Ларданского Университета. Иглы мороженой крови пробивали хитин. Становилось их все больше и больше. За гибелью летуна с противоположной стороны Кампуса наблюдал Драго, накидывая все больше увеличительных линз в монокуляре.
Герват отыскал золотую середину и прицелился в гнусную нечисть из карабина. Нужная кассета уже была вставлена. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Вещество вскоре подействовало. Создалось впечатление,
Заряд пронзил тело летуна примерно над институтами экономики и права, биохимии да Технологическим. Произошло то, чего инквизиторы никак не ждали. Эфир посодействовал влиянию морозного химерита на тушу бестии, провоцируя ускоренный рост льда. Чудище полностью покрылось инеевой коркой – и тут же сдетонировало.
Узелац увидел, как Нилас падал куда-то за Институт биохимии вместе с десятками глыб мороженого мяса. Он вздохнул удовлетворенно.
Если удача улыбнется им, и если Альдред останется жив, он еще сможет поиграться с подарком отца Энрико. Правда, будь грифон жив и здоров, нашёл бы его сокольник в разы быстрее…
На плечо опустилась чья-то рука. Драго, погруженный в свои мысли, вздрогнул.
– В яблочко! – похвалил его Максанс. О судьбе капрала он пёкся гораздо меньше.
Отвечать Узелац не стал. У него еще оставалось кое-какое дело.
Флэй рухнул в воду спиной вниз. Озеро заволокло его, стало проникать под плащ и доспехи, мочить нательное белье. Удар был сильный – настолько, что его оглушило. Что хуже, среда сменилась в момент, когда капрал выдыхал. Его тащило на дно.
Секунду. Две. Три. Четыре. Хотя показалось, будто прошла вечность, прежде чем его тело отпрыгнуло от гальки. Едва ли понимая, что вообще происходит, Альдред отчаянно стал грести. Прочь. Лишь бы не захлебнуться.
Давалось ему это с трудом. Всё-таки чересчур много металла он навесил на своё тело, не предполагая, что вновь попадет в ту же передрягу. Снимать эти доспехи было крайне тяжело. Альдред и не пытался.
Костолом гудел – было слышно даже сквозь толщу воды. Он кипятил жидкость вокруг, пуская пузыри. Становилось горячо. Очень, очень горячо. Это окончательно привело капрала в чувства. Всеми правдами и неправдами, но Флэй даже умудрялся сдвигаться с места. К счастью, вскоре чуть ли не начал шагать по дну озера.
Этого момента он ждал больше, чем следующего дня рождения. Ренегату наконец-то удалось высунуть из воды лицо и вдохнуть. Несмотря на жжение от кипятка вокруг, он сделал пару вдохов пара, сгоняя прочь гнетущее чувство боли в груди и голове. Запитал мозг, и стало значительно легче.
Только потом он начал выкарабкиваться из воды. Кожу еще жгло, но стало всяко легче, чем в воде. Она с него лилась каскадами. Альдред шагал скорее как живой труп, нежели человек. Заплетался в собственных ногах, отяжеленных металлом и мокрой одеждой. Но шёл.
Флэй просто брёл вперёд, не разбирая даже, что происходит вокруг. Он выбрался на галечный берег полностью, рухнул на колени с локтями, задышал часто, закашлял, сплевывая воду. Настал редкий миг, в который Альдред ощутил в полной мере: он еще жив, по-настоящему жив.