Седьмая луна
Шрифт:
– И поэтому здесь появился этот Макфадден? – высказал догадку Клэй. – От имени наркокартеля?
– Да, а этот Тхуонг – родственник Джей Хана и ближайший помощник. Это очень опасные люди, но их интересует не сам героин, а те деньги, которые он им приносит и на которые они закупают– оружие для своей армии.
– Значит, когда ты говоришь об этой банде наркоторговцев, ты имеешь в виду агентов ЦРУ?
– Да.
– Сакура, – жестом остановила ее Фрэнсин, – никто не поверит, что американское правительство финансирует наркоторговлю в Лаосе.
– Кто там был, тот поверит, – тихо произнес Клэй. – Сайгон до отказа забит героином. Нам в свое время давали указание задерживать всех наркоманов и помещать их в специальные лагеря, но выполнить эти указы оказалось невозможно, потому что
– Это не коммунисты; – прервала его Сакура. – На контролируемых коммунистами территориях выращивали рис, овощи и фрукты, а не опиум. Горные племена мео занимались этим делом много веков, но они никогда не перерабатывали опиум в героин. Все началось с появления там американских войск. – Сакура горько вздохнула. – Они называют это капиталистическим зельем. Готовый продукт частично идет американским солдатам, а большая его часть направляется в страны Европы и Северной Америки. Банды рэйбенов продают его корсиканцам, а те, в свою очередь, – наркодилерам.
Фрэнсин долго смотрела на Сакуру и не могла поверить, что эта изможденная и повидавшая виды женщина может быть ее дочерью.
– Ты знала, что занимаешься преступным бизнесом?
– Да, конечно, но другого выхода у меня не было.
– А почему ты не бросила все и не уехала в другой город или в другую страну?
Лицо Сакуры перекосилось от боли.
– Я бы уехала, но они удерживали моего мальчика.
– Кто удерживал?
– Сначала его забрал Роджер. – Ее глаза увлажнились. – А потом местная мафия разорила его и оставила без средств к существованию. Вот тогда-то я и узнала, кто он на самом деле. Он начал пить, стал агрессивным, избивал меня и ребенка. Но больше всего я ненавидела торговлю героином, хотела во что бы то ни стало уехать из Лаоса, найти где-нибудь тихое, спокойное место и начать новую жизнь. Я очень боялась, что война и героин уничтожат моего мальчика. – Сакура вытерла слезы. – Однажды я попыталась покинуть Вьентьян, но Роджер нашел меня, избил и отобрал Луиса, которому тогда было два годика. С тех пор он позволял мне видеться с сыном только в выходные, в его доме и под его присмотром. В это же время он придумал хитроумный План похищения денег у Джей Хана. Разумеется, с моей помощью. Я долго возражала, но он убеждал меня, что все будет в порядке, а потом пригрозил, что запретит мне видеться с сыном, и я согласилась.
– И ты начала воровать деньги у Джей Хана? – удивленно спросил Клэй.
Она кивнула, вытирая слезы:
– Да.
– Каким образом?
– Я знала, как работает Джей Хан, – продолжила Сакура после небольшой паузы. – Все свои деньги он отсылал в один из крупных банков Таиланда, Мы сами часто отвозили мешок с деньгами в аэропорт, а там его загружали в самолет и отправляли в Бангкок. Однажды утром я сообщила Роджеру маршрут, а он подобрал людей, остановил машину в безлюдном месте и забрал сумки с деньгами. При этом никто не пострадал, но сам Джей Хан был вне себя от ярости.
– Сколько там было денег? – небрежно поинтересовалась Фрэнсин.
– Очень много. Намного больше, чем я могла себе, представить. Почти семьсот тысяч американских долларов.
Фрэнсин даже поперхнулась от неожиданности:
– Семьсот тысяч?
Сакура кивнула, продолжая всхлипывать.
– Точнее сказать, шестьсот восемьдесят тысяч. Но самое страшное заключалось в том, что Джей Хан что-то пронюхал и начал преследовать нас. Нам пришлось бросить всё и бежать куда глаза глядят. Нас искали повсюду. Причем охотились за нами не только бандиты Джей Хана, но и люди племени мео и даже полиция. Даже корсиканцы специально прилетели, чтобы найти нас и наказать. Они очень боялись, что это дело может погубить их бизнес в Лаосе. А я продолжала скитаться по всей Азии, но, к сожалению, без Луиса. Им удалось найти его и захватить в качестве заложника. А я какое-то время скрывалась в высокогорной пещере вместе с вьетконговцами, а потом пересекла границу Таиланда, где меня и застала ужасная новость, что Джей
Фрэнсин и Клэй потрясенно смотрели на нее.
– Именно поэтому ты решила разыскать меня? – первой нарушила гнетущую тишину Фрэнсин.
– Да.
– Ты думала, что я помогу тебе?
– Я не исключала такой возможности.
– А почему же ты в таком случае убегала от меня?
– Когда я заметила слежку, то сразу подумала, что вы рассказали обо мне бандитам Джей Хана. – Она всхлипнула. – Они давно разыскивают меня, но дело здесь не только в деньгах. Они опасаются, что я могу встретиться с журналистами и рассказать им обо всем, что творится в Лаосе. За годы войны многие американские солдаты стали законченными наркоманами, и власти сейчас делают все возможное, чтобы общественность ничего не узнала об этом. Короче говоря, они хотят заткнуть мне рот, а заодно вернуть свои деньги.
Фрэнсин встала и посмотрела на Сакуру сверху вниз:
– Значит, ты пришла ко мне вовсе не потому, что хотела отыскать мать. Для тебя главное заключалось в том, чтобы я помогла тебе выбраться из того дерьма, в которое ты попала по собственной глупости?
Сакура сглотнула, боясь посмотреть ей в глаза.
– Просто у меня больше нет никого на этом свете, – прошептала она. – Но я пришла к вам не из-за денег. Я очень надеялась, что вы поможете спасти моего ребенка.
Фрэнсин долго смотрела на Сакуру, собираясь с мыслями. Точнее сказать, она смотрела не на нее, а сквозь нее и видела перед собой другую реальность. В конце концов, так и не проронив ни слова, она повернулась и вышла из палаты.
Фрэнсин договорилась встретиться с Клэем Манро в большом, безвкусно оформленном отеле, стоящем напротив больницы. Таксист остановил машину перед входом, и она быстро вошла в вестибюль через огромные вращающиеся двери. Внутри было тепло, а мягкий верхний свет, казалось, создавал дополнительный уют. Она направилась в бар и сразу увидела там поджидающего ее Клэя, который предусмотрительно держал для нее место у стойки бара. Впрочем, Фрэнсин давно заметила, что вокруг этого огромного парня всегда оставалось свободное пространство. То ли цвет его кожи отпугивал потенциальных соседей, то ли огромный рост, а может, жесткие черты лица, что заставляло посторонних относиться к нему с опаской. Вероятно, все это, вместе взятое, помогало ему занимать особое положение в общественных местах.
– Что будете пить, мэм? – засуетился бармен, услужливо улыбаясь.
– Виски.
– Какое именно? – последовал вежливый вопрос. – Шотландское, ирландское, американское, с содовой или без?
– Не имеет значения.
– Сделай нам два с содовой и со льдом, – распорядился Клэй.
Фрэнсин уселась рядом с ним, провела рукой по волосам и повернулась к нему:
– Ну, что тебе удалось разузнать?
– Мои люди исследовали все архивные материалы по Юго-Восточной Азии за последние десять лет. В нескольких документах упоминается имя Кристофера Макфаддена. – Он замолчал и передал ей пачку фотографий и копий газетных сообщений с помеченными фломастером местами.
Фрэнсин углубилась в чтение и вскоре обнаружила, что Кристофер Макфадден упоминается там не как агент ЦРУ, что вполне естественно, а как ответственный сотрудник и ветеран финансируемой американским правительством благотворительной организации под названием «Международная добровольческая помощь» (МДП). Отзывы о нем были самые благожелательные. Он был представлен как один из опытнейших сотрудников, который многие годы занимался организацией профессионального обучения жителей сельской местности в странах Азии, в результате чего азиатские фермеры добились многократного увеличения урожая риса и других традиционных культур. «Такие люди, как Макфадден, – говорилось в одной газетной публикации, – своим кропотливым и бескорыстным трудом завоевали симпатии всех жителей Лаоса». Чуть ниже была помещена фотография крепкого мужчины средних лет, добродушно обнимающего за плечи низкорослого лаосского крестьянина в черной робе.