Седьмая звезда
Шрифт:
Даже когда она отсиживалась у себя, если Зур проходил мимо её каюты по коридору, он обязательно со злостью ударял по боковой панели кулаком, чтобы она слышала, чтобы она знала, как он её ненавидит.
Зур так же перестал общаться с Сеярином и Лакуром, объявив им негласный бойкот и военное положение в их семье. Разговоры других вызывали у него приступы ярости, он начинал возмущенно кричать, угрожая заставить всех заняться делом, а не отлынивать от командной работы, как никогда был отвратительно груб и придирчив. Лишь Энн он не привлекал ни к одному поручению —
Теперь на корабле почти не слышно было веселого балагура Лакура, монотонных рассуждений Сеярина, ворчания Жако и смеха Мака. Каждый замкнулся в себе, переживая всё по-своему. А для Эннжи это была настоящая пытка! Такое игнорирование, навязывание чувства вины и страха сводили её с ума!
Энн стала чаще искать общества с заблудившимся в своём сознании Тиаром. Пусть он ничего не понимал, зато всегда внимательно слушал.
— Мне так не хватает тебя, отец! — плакала она, обнимая, Тиара. — Если бы ты всё вспомнил, ты бы постарался меня понять и простить, потому что ты любил меня как дочь, а не как собственность. Зур просто нарочно доводит меня до безумия! Я уже не знаю, что мне делать! В нашем доме я стала словно невидимка, которую все бояться и презирают! От этой тяжести и тоски хочется биться головой о стену! Я не могу так больше, эти пытки для меня хуже, чем смерть.
А через несколько часов после этого разговора она неожиданно столкнулась с Зуром в коридорном отсеке.
Он остановился напротив неё, смерив презрительным взглядом, застывшую посреди дороги девушку. Его красивые губы скривились в презрительную гримасу, а на скулах нервно играли желваки.
— Уйди! — с трудом выдавил он.
Но Энн не двигалась, смело глядя в эти чёрные ставшие совсем чужими глаза. Тогда Зур грубо схватив её за плечи, швырнул её на боковую панель перегородки и пошел прочь, не оглядываясь.
Может, это и послужило для неё последней каплей.
Энн вошла в свою каюту и прислонилась горячим лбом к заблокировавшейся изнутри двери.
— Специальный замок, говорите, — прошептала она. Затем, схватив контейнер с медикаментами, и высыпав их в одну кучу, Энн отыскала среди них снотворное. Сыпнув на глаз в ладонь горсть белых капсул, она, не задумываясь, глотнула их все, запив для надежности водой.
…Сквозь гнев и обиду, пробилась странная тревога. Зур просто физически ощущал, как его всего колотит изнутри. После этого на него начала накатывать страшная тяжесть, глаза слипались на ходу, хотя сознание оставалось абсолютно ясным. Беспокойство всё нарастало, волнами заглушая все остальные чувства и эмоции. Зур мысленно принялся прощупывать каждого из братьев. И когда в самую последнюю очередь он подумал об Энн — Зур ощутил пустоту и холод.
Жако даже сразу не понял, почему Зур так стремительно выскочил из общей каюты. Зур попытался открыть дверь вручную, как он обычно это делал, но дверь в её каюту не поддавалась. Тогда он принялся изо всех сил колотить в дверь кулаками:
— Энн, открой немедленно!!! Энн!!!
Но она не отзывалась, а он не слышал за дверью никаких шорохов.
— Как открыть эту чертову дверь, Мак?! — заорал Зур. — Давай быстрее, с ней там что-то не так!!!
Мак испугано принялся беспорядочно рыться в карманах, пока не вытащил оттуда маленькую черную коробочку, поднеся её к замку, раздался щелчок, и дверь скользнула в сторону.
Она почему-то лежала на полу, бледная как смерть, без признаков жизни, с таким удивительно спокойным лицом. Дрогнувший взгляд Зура упал на кучу с лекарствами.
— Пульс еле прощупывается! — быстро проговорил Мак. — Если попробовать промыть желудок, может, ещё удастся её спасти! Всё зависит от того, сколько она выпила.
— Доигрался! — прорычал Лакур, глядя на Зура, — Ты ведь хотел её смерти, вот она тебе её и подарила!
— Некогда сейчас выяснять отношения! — крикнул Мак. — Лакур, иди, будешь её держать. Сеярин поищи трубку, Жако тащи чистую воду. Зур, набери шприц с адреналином! — Мак стащил с Энн верхнюю куртку, протянув руку за шприцем. — Давай быстрее, Зур. Нужно уколоть прямо в сердце!
— Я сам! — глухо проронил тот. — Держите её крепче! — четкий удар шприца и через секунду её тело выгнулось в дугу, но в себя она так и не пришла. Тогда Мак мастерски ввел ей в пищевод трубку, через которую стали медленно заливать воду.
— Давай же, Энн, пей! — приговаривал он. — Нужно попытаться привести её в чувство. Давайте попробуем электрошок! Тащите вольтер! — Мак вел себя так собрано, словно каждый день тем и занимался, что откачивал людей.
— Ну что выстрелишь в неё? — протягивая Зуру вольтер, произнес Сеярин, и хотя это было сказано без эмоций, в его голосе чётко было слышно издевательство. Зур вырвал у него из рук оружие, ударив Энн слабым разрядом тока.
Наконец, она всё-таки очнулась, распахнув свои огромные невидящие глаза.
— А теперь нужно чтобы её вырвало, — вставил Мак со знанием дела.
— Давай я, — хмурясь, Зур подтащил Энн к раковине и, согнув девушку пополам, принялся толчками надавливать на область желудка, пока вода не выплеснулась из неё обратно.
Эту процедуру повторили ещё дважды, пока Мак окончательно не убедился, что желудок они ей все же промыли.
— Ну, а теперь ей нужно поспать. Только кто-то должен остаться и подежурить.
Спала Энн долго. Сначала с ней сидел Лакур, потом Жако, затем Мак, Сеярин и снова Лакур. Зур в её каюту так больше и не входил.
Энн приоткрыла тяжелые веки и поморщилась от головной боли. Над ней тут же нависло волосатое лицо Лакура, и мохнатая рука принялась щупать её пульс. Но Энн вырвала свою руку, недовольно прохрипев:
— Зачем вы это сделали, разве я вас просила? Я всё равно завершу начатое, и он не сможет мне помешать.
— Эннжи, как ты могла?! Я от тебя такого не ожидал, никто не ожидал, даже Зур. Я думал, ты будешь бороться за себя, — возмущенно произнес Лакур. — Всегда такая искрящаяся уверенная и сильная и вдруг сдалась!