Седьмое колено
Шрифт:
– Кота оставляем в покое, а вот насчет тех, кто заменил на судне Алису с подружкой, полюбопытствуй: кто они, в чем грешны их предки и прочее необходимое…
«Мужчина должен встать, если входит женщина. Но это правило отменяется, если у него на животе сидит кошка…» – задумчиво процитировал что-то одному ему ведомое Непокорный Ангел.
– Уже все готово, – обдав Ангела могильным холодом, перебила Тень, услужливо зашелестев страницами, и прочла дикторским голосом, позаимствованным на время у ведущего телеканала «НТВ»:
– Хисамов Ильдар Фоатович 1992 года рождения и Хисамова Наталья Сергеевна 1993 года рождения, вступившие в брак 1 июля 2011 года, отправились в путешествие на теплоходе «Булгария» 10 июля 2011 года как незарегистрированные пассажиры, что само по себе уже является нарушением, но не по нашей части, к сожалению.
– Без графоманства, пожалуйста! – поморщился Всевышний.
– На счету самой Натальи есть один добрый поступок, – продолжила Тень, – она мужа от наркомании спасла своей любовью. Сейчас он не употребляет наркотики, уже целый год здоров и счастлив с молодой женой. В прелюбодействе после исцеления замечен не был.
– Обоих в Рай, в Обитель Влюбленных, – распорядился Всевышний.
– Так ведь по линии мужа второй круг, он как четвертое колено проходит, – возразила Тень, потрясая мелкоисписанными листами. – У меня все по правилам!
– В каждом правиле бывают исключения, – остановил ее Всевышний. – Она ему дорогу в Рай проложила. Не время им было умирать, пусть хоть в Раю семейным счастьем насладятся.
Тень покорилась, вздохнувши, хотя сама она мнения о райском счастье не разделяла. Бывала она в этом Раю – тишь да благодать: небо сияет синевой, солнце – золотом, птички поют, бабочки порхают, трава зеленеет… Всем праведникам одинаково хорошо и вольготно. Тоска, одним словом. То ли дело в Аду, где сложнейшая система кругов, поясов, рвов не давала ее мыслям пребывать в праздности, выявляя грехи и вычисляя, кого куда поместить на мучения.
А какие интересные попадались грешники! С какими грехами! Претендующие на пребывание одновременно в разных кругах, а то и поясах! Тень любила побеседовать с ними перед тем, как отправить на муки вечные. Многие пытались ее обмануть, заморочить мозги, чтобы облегчить себе участь в этом последнем из миров. Да так искусно у них получалось – заслушаешься. Только не вышло ни у одного – Тень улыбнулась – это вам не на земле начальство дурачить!
На фоне этих зловеще-плотоядных улыбок в разговор опять вступил Непокорный Ангел:
– Люди – такие странные существа, они разве не чувствуют приближения беды, как, например, животные?
– Увы, лишь немногие экземпляры, – отвечал Всевышний. – Но предупреждения посылаются всем: знаки, встречи, видения, сны… Каждый из этих пассажиров был предупрежден, и если бы они прислушались к интуиции, как животные, или к своему внутреннему голосу, как разумные существа, смогли бы избежать смерти. Вернее, получить продление жизни. Целый отряд ангелов работал над этими предупреждениями. Семейку близнецов, например, настойчиво приглашали в аквапарк и даже билеты подарили… Капитана хотели уволить, но он упросил начальство дать ему сходить еще в один, последний, рейс… Вещие сны посылались многим. Но только один человек из этой компании понял его правильно.
Глава 3. ВЕЩИЙ СОН*
Юля смеялась заливисто, громко, как могут смеяться только довольные и счастливые дети: ее рука запуталась в веревочной ручке от надувного матраса, и я волокла ее вместе с матрасом по пляжу – в Казанку. Загорающие поднимали головы и с улыбкой наблюдали за нашим передвижением. Солнце палило нещадно, вода манила, и я уже предвкушала, как сейчас мы с Юлькой окунемся и смоем с себя эту мерзкую, липкую городскую жару… А заодно и утреннюю ругачку с мужем, которому я в порыве супружеской злости нажелала бог знает чего, вплоть до летального исхода на этой своей рыбалке… Вдруг резко и неожиданно нас накрыло огромной волной, поглотило, завертело и вытолкнуло на поверхность. Вынырнув, я инстинктивно вцепилась в ребенка, перевернула ее вместе с перевернувшимся матрасом и возрадовалась, что ее ручка запуталась в той самой веревке, иначе ее бы сейчас уже со мной не было. Юлька отфыркивалась, испуг сменился у нее восторгом: «Мама, еще!» – потребовала она. Убрав мокрые волосы со лба, я огляделась: пляжа не было, Казанки не было, загорающих не было, знакомой с детства картины – белых стен и башен кремля – не было… Дна не было тоже. Кругом вода, стремительно вместе с нами поднимающаяся вверх, к солнцу. Вода несла нас прямо
Вода несла нас к дому. Впервые в жизни я обрадовалась, что живу на последнем этаже. Я видела этот этаж и еще несколько под ним, которые еще торчали одиноким остовом из воды. Как хорошо, что муж меня заставил закрыть окна на лоджии, они у нас пластиковые – воду не пропустят. А я еще с ним ругалась: и так жарко, а он закупоривает все, как старый дед… Перед глазами в секунды пронеслась картина поглощения лоджии седьмого этажа – поток воды ринулся в открытое окно, подмяв дико орущую кошку. На восьмом этаже, вытаращив от ужаса глаза, знакомый сосед пытался захлопнуть окна – не успел, волна унесла его вглубь квартиры. На девятом какая-то женщина, схватившись за сердце, с перекошенным лицом наблюдала, как вода поглощает пространство вокруг ее закрытого окна…
Наверное, я уже поседела. Я не могла ни понять, ни объяснить как-то происходящее. Юлька начала хныкать, почувствовав мое настроение. Надо что-то делать, что-то предпринимать. Но что? Я возблагодарила всех святых за надувной матрас, который сейчас держал нас на плаву. Я пыталась абстрагироваться от ужаса происходящего и решила пока не искать причин, из-за которых разразилась эта страшная катастрофа. Уговорила себя не думать о последствиях и не обращать внимания на тонущих… Я пробовала заставить себя найти выход, подумать, что можно сделать сейчас, чтобы не напугать и спасти ребенка, чтобы спастись самой… Вот мы медленно поднялись на водной толще до своего последнего этажа, посмотрели, что творится внутри, помахали ручкой очумевшему Барсику и оставили его любоваться подводным миром. Вода уже поглотила крышу, и, окидывая окрестности ищущим взглядом, я не могла зацепиться ни за что – Казани не было. Только одна сплошная водная гладь да какие-то вышки, одиноко торчащие вдалеке. Впрочем, вблизи тоже торчала какая-то антенна. Я подгребла к ней и ухватилась рукой. Минут двадцать ровным голосом я рассказывала Юльке все, что помнила про Ноев ковчег, пытаясь придать своему повествованию побольше сказочных подробностей, представляя нас героями. Потом вдруг заметила, что вода перестала прибывать, а Юля заснула. Я сняла верхнюю часть своего купальника и привязала ею наш ковчег к антенне. Нижнюю часть пришлось тоже снять и положить ребенку на голову – солнце палило нещадно. Для прикрытия своей головы я выловила какую-то грязную картонку. Теперь можно сидеть здесь, на матрасе, посреди Казани в костюме Евы и думать над вечным вопросом: что делать? Полбутылки минералки у нас есть на первое время, а что дальше? Как выжить в этом открытом безбрежном океане с ребенком и стоит ли выживать? Только ли Казань затопило или вообще весь мир? Хорошо хоть, вода не холодная, как в «Титанике», а то бы мы замерзли, простудились и умерли… Хотя мы и так, наверное, умрем – сваримся под солнцем, околеем от голода. Я посмотрела на спящее дитя, и слезы сдавили горло. Может, лучше бы мы утонули сразу, как все остальные. Я стала вспоминать все фильмы про необитаемые острова – сравнения не получалось, там была земля и обязательные кокосы-бананы. Фильм про водный мир больше подходил к нашей ситуации, но там героем был сильный мужчина, к тому же в его распоряжении было какое-никакое судно, пища, а у нас лишь надувной матрас и даже ни одного солитера на ужин поблизости…
Мои размышления прервал подозрительный плеск. Я оглянулась и обмерла: к нам плыл какой-то кот. Он перебирал лапками в воде по-собачьи, он торопился, он видел цель, он смотрел на меня с мольбой и надеждой, он видел в нашем надувном острове спасение! Я испугалась, представив, как этот обезумевший зверек сейчас вонзит когти в матрас и все мы втроем дружно пойдем ко дну… Не подпускать бедолагу к себе у меня тоже не хватало совести. Неподалеку маячила еще одна антенна, поэтому, когда кот приблизился на расстояние вытянутой руки, я схватила его за шкирку и, как Чапаев, гребя одной рукой, быстренько сплавала с ним к соседней антенне, где его и оставила. Почувствовав железную опору под лапами, кот не решился больше прыгать в воду и, покричав минут пять в мою сторону осуждающе, принялся яростно вылизывать шерстку.