Седьмое небо (Большая игра)
Шрифт:
Теперь нужно поговорить с Шубиным.
Только как?!
Телефона она не знает. В жилой комплекс, где он квартирует, ее, конечно, не пустят. Номера квартиры она тоже не знает. Вчера было слишком поздно, и она слишком устала, чтобы обратить на это внимание. Даже этаж помнит смутно. То ли четвертый, то ли пятый. А охраняют там на славу.
Ругая себя за то, что оказалась такой тупой и не сообразила, что ей понадобится телефон, она надела дубленку и пошла к лифту.
— Уходишь? — спросил
— Голова болит, — пожаловалась она несчастным голосом.
Человек, который следил за ней с тех пор, как увидел ее входящей в пустой кабинет Леонтьева, дождался, пока закроются двери лифта. Потом он бросил сигарету, которую неспешно потягивал, и вышел наперерез Воронину.
— Шевелева совсем ушла? — спросил он озабоченно. Воронин пожал плечами:
— Сказала, что голова болит. Она у нас теперь знаменитость, ей все можно…
Человек кивнул сочувственно.
Что она могла искать в пустом кабинете Леонтьева? И почему вообще ей пришло в голову что-то искать там?
Догадалась, ведь она всегда была умна? И о чем именно догадалась? Сразу обо всем она догадаться не могла.
Он быстро пошел по коридору. Все оборачивается не слишком хорошо. Нужно предупредить. Предупредить и поторопить.
Если она такая прыткая, значит, ее срок нужно приблизить. Он мог сожалеть о ней, пока она была безопасна. Сейчас ему не было ее жалко. Она представляла угрозу его собственной безопасности.
Влезла в чужую игру — пусть получит. И немедленно.
Лидия сидела на кухне и грела о чашку холодные руки. Голова и вправду болела так, что хотелось отвинтить ее и приставить себе другую, здоровую.
Выброс адреналина в кровь, стрессовое состояние, сильный всплеск эмоций. Черт знает что…
Ей было знобко и неуютно. Дом перестал быть крепостью. Мало ли кому взбредет в голову навестить ее! Замок ей поменяли очень быстро. Пришел полупьяный дедок — слесарь в синем комбинезоне, с фибровым чемоданчиком и дрелью, вырезал старый замок и врезал новый. Получил “на водку” и отбыл, благодаря и кланяясь.
Но что замок, если кто-то решит снова поискать что-нибудь интересное у нее в квартире!
Она скосила глаза в пульсирующих от боли веках и посмотрела на часы. Скоро шесть. Интересно, Шубин уже нашел настоящее название фирмы или так до сих пор и ищет? Наверное, ей придется к нему ехать, называть себя, и просить дежурного связаться, и надеяться на то, что он окажется дома и пустит ее. А если там только его дед, который, конечно же, уже узнал, кто такая Лидия Шевелева, и возненавидел ее лютой ненавистью?
Кто стоит за всей этой пьесой, которую
Зазвонил телефон. Лидия вздрогнула, в голове что-то лопнуло и разлетелось в разные стороны. Чашка стукнула о стол. Заложило уши.
Она наблюдала за своей рукой, которая потянулась к трубке так, как будто это была чья-то чужая рука и она не могла ее остановить.
— Да! — прохрипела Лидия в трубку. — Да…
— У тебя грипп, — констатировала в трубке мать. — Так я и знала.
— Мама? — переспросила Лидия, не веря себе. — Мама, это ты?!
— Ты меня заразила, — изрекла мать голосом Веры Комиссаржевской в роли Катерины из пьесы Островского “Гроза”. — Ты меня заразила перед самой поездкой. Я спрашиваю себя, не сделала ли ты это специально, просто чтобы доказать мне, что мое место вовсе не среди тех, кто так хорошо меня понимает…
— Мама, о чем ты? — спросила Лидия. — Опомнись! Я тебя заразила?! Я не больна! Я… я задумалась, прости…
— На твоей работе мне сказали, что ты заболела. — В голосе матери уже звучали слезы. — Вчера я весь вечер провела у телефона, пытаясь дозвониться. Скажи, ты выключила телефон, да? Ты специально выключила телефон, чтобы я как следует поволновалась. Правда? Ну скажи, правда? А тогда, когда ты приехала ко мне, ты уже знала, что у тебя грипп, и приехала специально, чтобы заразить меня?
— Мам, ты с ума сошла, — с досадой сказала Лидия то, чего не говорила никогда. — Ну что ты выдумала?
— Я не выдумала! — вскрикнула в трубке мать, строго следуя законам жанра. — Ты не хочешь меня понять, совсем не хочешь. В глубине души ты мечтаешь, чтобы я провела остаток жизни так же убого и серо, как все годы, что я прожила с твоим отцом…
— Отца уже два года нет, мама, — напомнила Лидия холодно. — И твоя поездка на форум нетрадиционного искусства не имеет к нему никакого отношения.
Слышишь?
Мать молчала, лишь коротко дышала, как затравленная охотниками лань, и тут позвонили в дверь. Лидия выронила трубку.
— Лида! — закричала мать из трубки, качавшейся на шнуре под столом. — Что там у тебя с телефоном? Алло! Алло! Ты слышишь?!
Она ничего не слышала.
Никто не мог звонить к ней в дверь. Соседи предупредили бы по телефону, что им что-то от нее нужно. С улицы в подъезд просто так не зайдешь — домофон. Новый, только недавно поставленный. Гостей она не ждет.