Седьмой прыжок с кульбитом

Сербский

— Не автомат, — устало вздохнул Коля. — Пистолет Стечкина.

— Это который очередями стреляет? — припомнил я. — Хм, раритет.

— Да, горцы уважают серьезные игрушки, — согласился он и снова завелся: — А ты притягиваешь неприятности получше любого магнита. Такой талант влипать в истории еще поискать!

— Коля, ребята вынуждены были отстреливаться. Этот момент помню плохо, на сырой земле валялся.

— Но будучи сбитым летчиком, сумел вытащить всех, — буркнул он. — Респект. Единственный светлый эпизод в этой грязной истории.

На

это оставалось только усмехнуться. Пионеры в таких случаях вытягиваются во весь фрунт и сообщают: «А еще я крестиком вышиваю».

— … И грузоподъемность хорошая, несмотря на раны. Растешь прямо на глазах. Твою бы энергию, да на мирные цели!

— Между прочим, из больницы не вылезаю, — вяло возмутился я. — Пашу здесь днем и ночью.

— Вот именно! Чаще лежишь, чем пашешь, и постоянно пьешь мою кровь. Господи, что у нас за компания такая? Полковник Острожный рвется грабить гангстеров, экспроприатор хренов. Вика такая же атаманша. И это в то время, когда не все коммунисты охвачены! Бабушка Степанида — махровая революционерка, и Анечку в это втянула. А дед Бережной — хулиган-рецидивист. Что, на голову седина присела, мозги придавила?

— Хм, — выразил я возражения.

Седина осталась в прошлом, как стабильность этого мира. И возвращаться не спешит. Наоборот, местами она сильно почернела. Но высказать опровержение не успел — некая заторможенность в организме имелась. Уваров немедленно заполнил паузу.

— Потрудись не перебивать меня, ладно? Я не закончил, — окрысился он. — Не коллектив единомышленников, а какая-то неуправляемая шайка, господи прости. В вашей банде одна Аленка приличная девочка. Кстати, она у тебя?

Алена замерла, гулко сглотнула, а затем кивнула.

И я подтвердил:

— Здесь. Работает сиделкой.

— Вот! Все бы так работали, я бы на пенсию давно свалил. Сад, огород, рыбалка… Что еще надо, чтобы спокойно встретить старость? Так нет, кругом вредители. Видимо, своей смертью я не помру.

Напоминать, почему он не помер своей смертью когда-то, я воздержался. Не поймут-с, хотя там не список болезней был, а полный букет. Лучше помолчу, просили не перебивать.

— … Как же ты мне надоел! Но речь не об этом: тебя быстро вычислят, в этих модных магазинах везде камеры. Вычислят, и придут. Ладно, одного тебя кокнут — вздохну хоть спокойно. А если моя крестная дочь Алена пострадает? Тогда лично тебя придушу, учти.

— Не вычислят, — снова возразил я, чтобы внести ясность. — В людных местах стараюсь ходить под отводом глаз.

— Зачем?

— На всякий случай. Лишнее внимание ни к чему, да и знакомые затрахали своим удивлением: «ой, прекрасно выглядишь. Поделись секретом».

— Помогает?

— А то! Вокруг полно людей с дурным глазом. Как пролечился пару раз от порчи, так и поумнел.

— Отвод глаз мне понятен, — пробормотал Коля, сбавил тон. — А разве колдовство действует на камеры? Это же бездушная электроника.

— Работает,

проверено. Изображение, конечно, никуда не пропадает, просто оно становится мутным. Вспомни, как в телепрограммах размывают лица детей? Именно так работает отвод глаз, только размывается вся фигура.

— Не знал, — хмыкнул Коля. — Чего еще я не знаю?

— С бабушкой Мухией поведешься, и не того наберешься.

— Боже упаси нас от ведьмы и горя, — буркнул он. — Но кино из магазина мы качнем, дабы изучить и исключить попадалово. Дам указание Виталику, он тряхнет стариной. Господи, вместо того, чтобы заниматься делом, то есть ломать серверы конкурентов, мастер будет отвлекаться на всякую фигню. И всё ты!

— Хм, — вставил я покаянное согласие. Так, для поддержания разговора.

— На сегодня всё, лечись. Сейчас я занят, но скоро вернусь. Сиди там и никуда не уходи! Отбой связи.

— Ага, — подумал я. — Жди меня, Хатико, и я вернусь? Не дождетесь!

Припомнилась старая песенка, которую слышал не раз.

Если я в твоей судьбе ничего уже не значу,

Я забуду о тебе, я смогу, я не заплачу.

Подожди мне, подожди.

Максим Дунаевский написал приятную композицию, когда-то она гремела. А если ее утяжелить, и даже металлизировать? Работа найдется всему оркестру, включая скрипичную секцию. А с вокалом справится Анюта, тут нет сомнений. А ну как рявкнет басом «подожди мне, подожди» — зал вздрогнет. Или не «подожди мне, подожди», а «одолжи мне, ради бога»? Неважно. Когда песня про любовь, можно хоть «одолжи мне, одолжи, и никогда мне не звони». В песне так и звучит: «Даже если без тебя, всё равно тебя достану».

Вслух сказал иное.

— И чем это Уваров так занят, интересно?

— Галопом по Европам, — невнятно ответила Алена, продолжая греметь ложкой. — В командировке. Инвестиции, дивиденды, и все такое.

— А ты что там делаешь?

— Так, легкий перекус. Сначала была утка по-пекински со сливовым соусом, а теперь прилетел какой-то обалденный суп с перепелками, грибами и брокколи. Говорят, диетическое питание очень полезно растущему организму.

— Перепелки? — поразился я. — Что-то новенькое в больничном меню.

— Не меню это, Анька одарила с барского плеча, — прошамкала Алена, подтверждая мои догадки. — Так-то у нее фиг чего выпросишь, но нет худа без добра.

— Вот таким образом наживаются на моем горе, — огорчился я. — Дашь хоть попробовать?

— А уже нету, — в подтверждение своих слов она облизала ложку. — И вообще, вам скоро ужин принесут.

— Что-нибудь мясное? — с надеждой вопросил я.

Но Алена безжалостно разрушила хрупкие мечты:

— Вам назначена манная каша, как обычно. Еще кусочек масла, пресная булочка и вороний яйцо.