Сегодня и всегда
Шрифт:
Пальцами одной руки он теребил ее груди, а другой продолжал ласкать ее живот.
– Боже, до чего же ты хороша.
Он ласкал ее женское место, и ее всю вздымало какой-то волной, она задыхалась в сладкой агонии.
Тайна его глаз манила ее. Она провела языком по шраму на его щеке, погрузила свои пальцы в его волосы и подставила губы.
Она понимала, что это самый последний момент перед окончательной близостью. Мысли о Саре вспыхнули в ее сознании, словно Сара яростно старалась оттащить ее от пропасти, в которую она падала. Чем она отличается от своей безрассудной
Эти мысли стали ушатом холодной воды. Она не пойдет по стопам своей сестры. Она не может. Она уперлась локтями в его грудь в попытке столкнуть его, оторвала от него свои губы со стоном.
К его чести, он немедленно почувствовал это и остановился.
– В чем дело? Почему ты от меня отворачиваешься?
Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Ты получишь меня сегодня, а что будет завтра? Ты хоть раз подумал о том, что будет со мной завтра?
Проклятия сорвались с его губ, когда он вгляделся в ее лицо.
– Что ты имеешь в виду под будущим? – спросил он с ледяным спокойствием. – Маленький коттедж на берегу моря?
– По правде говоря, я не думала об этом. Я только знаю, что не хочу кончить так, как кончила моя сестра, – отдать свою честь какому-нибудь негодяю, который выбросит меня, когда я стану ненужной.
Он соскочил с кровати, швырнул на нее простыню и собрал свою одежду.
– Я понимаю, – он выпрямился, как будто она его ударила. – Я понимаю. И ты можешь назначить цену своей чести. Чего же будет стоить мне этот товар? Денег? Драгоценностей?
Волна гнева охватила ее.
– Я вовсе не ожидала от вас брачного предложения, но и не ожидала, что вы поведете себя как мелочный торговец в меняльной лавке. Уж лучше бы я осталась в Дувре или на большой дороге, где я, по крайней мере, была бы на английской земле, а не на этом острове с паршивым ирландцем.
– На английской земле? Скорее под английской землей.
– Ты мне противен!
Он презрительно усмехнулся в ответ, поднял руки в знак капитуляции и вышел из комнаты.
Бросив на пол свою одежду, Шон нагишом направился к морю. Какой же он был дурак, что позволил ей хоть чуть-чуть заглянуть в его сердце. Знает он таких! Она ищет богатого поклонника и играет, чтобы побольше получить. Тогда ей не нужно будет снова воровать драгоценности. Конечно, изумруды позволят ей продержаться некоторое время, а что делать потом без богатого любовника, который бы ее содержал?
Под холодным ночным бризом он заново обдумал весь разговор. Надо отдать этой ведьме должное, она, пожалуй, права, и к ее доводам трудно придраться. Девочка без работы, без будущего, должна как-то барахтаться, чтобы не оказаться на панели или в борделе. Мысль, что Шейла может оказаться в руках другого мужчины, выводила его из себя. Никто кроме него не получит ее.
Возможно, это было вполне разумно – заключить финансовое соглашение. Он был в состоянии обеспечить ее, деньги – не проблема, у него их много. Его беспокоило не это, а ее желание получить деньги.
Шон так и решил – предложить
Остаток ночи Шон обдумывал условия соглашения. Спал он очень мало и, когда Шейла вышла к завтраку, он уже ждал ее.
– Я прошу извинить меня за прошлый вечер, – начал он, когда она села напротив – спокойная, как монахиня перед вечерней молитвой. – Я был немного не в своей тарелке и вел себя недостойно. – Он с улыбкой всматривался в ее лицо. – Даже пастор нашел бы тебя соблазнительной.
В ее взгляде сквозило недоверие.
– Черт, я так хотел тебя… я и сейчас хочу… но не беспокойся. Я больше до тебя не дотронусь, пока мы не договоримся об условиях.
– Об условиях? О каких условиях?
Он очертил в воздухе пальцем ее ротик с надутыми губками.
– Ты будешь моей миссис, любовницей. Мы заключаем финансовый договор. Ты ведь этого хочешь?
Ее отпор поразил Шона до глубины души.
– Да с чего вы взяли, что я желаю быть любовницей какого-то контрабандиста, которого вот-вот повесят? Вы считаете, что меня может прельстить такое будущее?
Он опустил руки.
– Шейла, ты задала мне очень интересный вопрос. Могу ли я поручиться, что ты не откроешь властям мою тайную жизнь?
– Зачем мне это? Кроме того, у вас есть свидетельство против меня – изумруды.
– Для Англии. Американские законы на тебя не распространяются.
– Вы это говорите только для того, чтобы заставить меня принять ваше предложение. А что будет, если я все-таки откажусь стать вашей любовницей? – спросила она, наливая себе в чай сливок.
– Я не знаю. Ты совсем вскружила мне голову, девочка. – С этими словами он встал из-за стола и вышел.
Глядя ему вслед, Кортни награждала его самыми нелестными эпитетами:
– Как он мог быть таким тупицей, чтобы подумать, что она хочет от него денег? Деньги!
Нет, хватит! Она могла бы запереться в своей комнате, но это так ненадежно: ни одна дверь не может стать препятствием для Шона. Если он захочет ее, то найдет способ к ней проникнуть. А что он сделает с ней, если заподозрит в ней предательницу? Ей необходимо бежать – прочь из Нассау. Но куда?
Кортни никак не могла поверить в свою несчастливую звезду. Надо же такому случиться! Понравиться человеку, который был чутким к ней всего одну минуту и так быстро переменился. Но лучше понять это сейчас, чем потом, после того, как, потеряв голову, разделить с ним ложе.
«Все это к лучшему», – решила она наконец. Ей не нужны эти лишние сложности. Шон просто вскружил ей голову. Неужели она бросила балет и пустилась в путь, полный опасностей, только для того, чтобы стать любовницей какого-то мошенника? Покидая Кент, она собиралась отомстить за смерть Сары, и не изменит своего решения. Все– иное – от лукавого. Отныне Шон не значит ничего для нее.
Она ехала в Америку, чтобы свершить суд над Брэндэном Блейком. Шон мог стать только помехой на ее пути.
А что, если он бросит ее здесь, на острове?