Сегодня ты особенно прекрасна
Шрифт:
– Air-hair-lair!
– Вот так королева произносит «O, hello» (здравствуйте), – пояснила Стелла. – Я же говорила, что совсем просто.
Дороти Рокфер захлопала в ладоши, обернулась и посмотрела на гостью сияющими глазами.
– Знаешь, милая, Сильвия сразу в тебя влюбится.
Удивительно, как свободно она себя чувствовала с едва знакомыми людьми. Конечно, Стелла слышала, что американцы наделены особым талантом легкого, естественного дружелюбия, однако не ожидала, что с самого начала отношения сложатся настолько гладко. Что ни говори, а супруги Рокфер – интеллектуальные, глубокие люди.
Оба ничуть не походили на типичных профессоров Кембриджа. Красивую, обаятельную маму Стеллы можно было считать исключением, подтверждающим правило. Абсолютное большинство преподавателей и профессоров держались сухо, одевались однообразно, тускло и скучно. А до чего же важно и тяжеловесно несли свои академические звания, до чего кичились ученостью! Некоторые из преподавателей колледжа Гертон не могли говорить ни о чем другом, кроме своей узкой темы.
«Ходячая говорящая паутина» – так отзывалась о коллегах мама.
Рокферы оказались совсем другими. Прежде всего, оба излучали неотразимое обаяние. Стелла подумала, что назвать Дороти безусловной красавицей трудно, но взгляд она определенно притягивает. Выйдя из багажного отделения в зону прилета, Стелла сразу ее заметила: высокая, стройная, с прекрасно уложенными каштановыми волосами, миссис Рокфер была одета в заправленные в лыжные ботинки свободные черные брюки и черный свитер; темно-зеленую лыжную куртку она сняла и перекинула через плечо. Настоящий секретный агент из голливудского шпионского фильма.
Ее муж почему-то напомнил редактора газеты. Твердый подбородок – несмотря на полдень, уже подернутый щетиной; блестящие короткие черные волосы, классически зачесанные назад и покрытые гелем; кипенно-белая рубашка от личного портного заправлена в тщательно отглаженные серебристо-серые брюки. Такой же пиджак (сняв на красном светофоре, хозяин назвал его курткой), аккуратно сложенный, теперь лежал на заднем сиденье рядом со Стеллой и выглядел почти шелковым. Рукава Джеб закатал до локтей и крепко сжал руль мускулистыми руками. Должно быть, часто и много играет в теннис, подумала гостья.
Внезапно она вспомнила рассказ мамы: в прошлом году, когда та жила у Рокферов, Джеба вдруг пригласили на одну из самых популярных развлекательных программ – «Шоу Эда Салливана».
– Это эстрадное представление, – объяснила Диана, – а совсем не то место, где ожидаешь встретить уважаемого профессора истории. После легкомысленного музыкального номера, где фигурировал Авраам Линкольн, Эд Салливан обратился к Джебу как к знатоку биографии президента. И он – то есть Джеб – держался неподражаемо. Чрезвычайно просто и остроумно. Мы с Дороти сидели дома и смотрели, не отрываясь. Так нервничали, что даже не разбавили виски. Однако напрасно волновались. Когда выступление закончилось, мы протянули бокалы к телевизору и выпили за успех. Помню, как я сказала, что ни один британский профессор ранга ее мужа не смог бы сделать ничего подобного. Можешь представить, что доктор Вудмен из Гертона придет на шоу «Воскресный вечер в лондонском зале “Палладиум”», чтобы поболтать с Брюсом Форсайтом? Трудно вообразить зрелище более странное и невероятное, правда? Совершенно невозможно!
Внезапно «Линкольн» нырнул в глубокую выбоину. Послышался
– Эй, как там, сзади? Все в порядке?
– Да, спасибо. Прошу прощения: немного задумалась. Где мы?
Широким жестом Дороти обвела рукой расстилающиеся по обе стороны дороги возделанные поля.
– Дарованные Богом земли, самый красивый пейзаж во всей Америке. Я родилась здесь, на ферме, так что знаю не понаслышке.
– Да, действительно чудесно, – согласилась Стелла. – С тех пор, как мы выехали из Бостона, я постоянно смотрю в окно и думаю, насколько очаровательным и аккуратным выглядит все вокруг. Похоже на лоскутное одеяло: поля разного цвета и размера, луга, повсюду множество прекрасных старинных деревьев. Как в фильме «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». Не ожидала, что Америка окажется такой… благородной и старомодной. А на какой ферме вы выросли, Дороти?
– О, здесь есть из чего выбирать. В Массачусетсе их огромное разнообразие. Ранчо, где разводят лошадей, молочные и мясные фермы, фруктовые сады… а я выросла на одной из таких. – Она показала на зеленый луг, где комбайн, похожий на красный амбар на колесах, медленно косил высокую траву. – Мой папа заготавливал сено в такие же ясные дни, как сегодня… а я любила сидеть у него спиной и читать книги. Иногда он оборачивался и говорил: «Дочка, тебе мало чтения в школе?» В ответ я молча улыбалась. Знала, что он понимает: женой фермера я никогда не стану. Впрочем, ему было все равно, за кого выйду замуж. Папа хотел лишь одного – чтобы я была счастлива. Так что одному богу известно, как сложился этот долгий союз. – Она шутливо ткнула мужа в бок.
– Эй, не нападай на водителя! Кстати, девочка спросила, где мы находимся, а не откуда ты явилась.
Через плечо Джеб обратился к Стелле:
– Мы проехали примерно три четверти пути. От Бостона до Нортгемптона и колледжа Смит всего сотня миль. Федеральная автострада номер девяносто, главная магистраль штата Массачусетс. Видишь впереди мост? Он пересекает реку Коннектикут. Когда-то ее называли Великой рекой. Течет из Квебека на север, так что на плоту можно доплыть до Лонг-Айленд-Саунд. Хороший способ увидеть Нью-Йорк, правда? – Он притормозил возле платежного терминала и запустил руку в пепельницу.
– Черт возьми! Где моя мелочь?
Дороти слегка растерялась.
– Ммм… купила в аэропорту сигареты. Я снова забыла дома кошелек.
– Отлично. Как всегда. – Он остановился у заграждения, обернулся и виновато посмотрел на Стеллу. – Очень неудобно занимать деньги после такого короткого знакомства, но, дорогая, не найдется ли у тебя монетка в двадцать пять центов?
С удовольствием наблюдая за смущением профессора, Стелла кивнула. Почему-то ее неудержимо тянуло подразнить Джеба.
– Удивительно, но найдется. Вчера перед отъездом мама обнаружила в ящике мелочь и отдала мне. – Она поджала губы, старательно изображая задумчивость. – Но только прежде вам придется спеть.
– Издеваешься над стариком? И что же именно я должен спеть?
– Исполните, пожалуйста, «Дружище, дай монетку». Любой куплет.
Несколько мгновений Джеб гневно смотрел на гостью, а потом мрачно повернулся к жене.
– Можешь представить, что случится, когда эта хулиганка подружится с Сильвией? Моя жизнь пойдет под откос. Давай лучше отвезем ее в молодежную женскую христианскую организацию.