Секрет брата Бога
Шрифт:
Тот покачал головой:
— Нет, благодарю вас.
Священник зажег сигарету, и уверенность Лэнга в том, что его друг Джейкоб курит самый отвратительный табак, какой только существует в мире, сразу поколебалась.
— Так, значит, вы пришли, чтобы прочитать что-то по-древнегречески, верно?
Лэнг извлек из кармана рубашки несколько сложенных листков. Он взял с собой одну из двух копий.
— Я рассчитывал, что вы сможете перевести это.
Священник зажал самокрутку губами и всматривался в лист сквозь густые
— Я никогда не видел этого текста. Это ведь то самое евангелие, с которым связано убийство человека в Англии, верно? О нем писали в газетах.
— Именно. Убили сэра Иона. А это Евангелие от Иакова.
Священник уставился на Лэнга поверх очков.
— Мне удалось узнать, где сэр Ион приобрел его. Продавец сделал копии.
Отец Стрентеноплис медленно кивнул, как будто отвечал на вопрос, который слышал только он один, потом выдохнул себе в бороду, откуда, словно из горящего кустарника, еще долго поднимались струйки дыма.
— Святой Иаков, первый епископ Иерусалимский, первый восточный епископ… Его больше почитают в нашей церкви, чем у вас, на Западе.
Лэнг поймал себя на том, что ему очень хочется помахать рукой, отгоняя зловонный дым.
— И вы в состоянии перевести то, что египтяне записали греческими буквами?
Он почувствовал себя по-настоящему счастливым, когда священник раздавил окурок в маленькой керамической пепельнице.
— Но я же грек, верно? К завтрашнему утру будет готово.
Лэнг вышел. Ему казалось, что для того, чтобы запах табака, который курил добрый священник, выветрился из его одежды, потребуется не одна неделя. Если это вообще был табак.
Когда Рейлли направился в отведенную им с Фрэнсисом комнату, у него в кармане прозвучал знакомый сигнал «блэкберри». Это могла быть только Сара.
— Лэнг? Жильцы вашего дома серьезно недовольны.
А с чего им быть довольными? Мало того, что квартира выделяется на фасаде черным пятном, так теперь он еще и загромоздил общий холл плитой, которую доставили ему по ошибке.
— Вы сделали, что я просил?
— Конечно. Я опротестовала расходы в компании кредитных карт. Как вы и предполагали, «Хоум депот» обратила на это внимание. Вчера они позвонили и пообещали вывезти плиту и вытяжку. А взамен доставить то, что вы заказывали.
Почему-то Лэнгу сразу стало ясно, что дело на этом не заканчивается:
— И?..
— Теперь у вас перед дверью стоят плита, вытяжка и биде.
Лэнг вернулся в комнату тем же путем,
Он вынул «блэкберри» и набрал номер Герт. Конечно, он никогда не забывал о существовании «Эшелона», но ведь вероятность того, что именно этот разговор будет выхвачен из общего потока и подвергнется детальному изучению, так невелика… Даже маловероятнее, чем то, что убийцы Иона сумели внедриться в эту систему.
На самом-то деле он отдавал себе отчет, что просто ищет оправдания, чтобы поговорить с сыном.
Манфред провел утро с матерью и дедом на прогулке в находившемся неподалеку Шварцвальде — Черном лесу. Лэнг улыбнулся, вспомнив, насколько сильно немцы любят бродить по лесу — без всякой причины, просто ради того, чтобы побыть там. Он сам не раз шутил, что обе мировые войны вполне могли начаться из-за того, что толпа слишком увлеченных туристов попросту заблудилась в Арденнских лесах и забрела на территорию соседней страны.
Да, было очень весело, но когда папа отвезет его к Грампсу?
Скоро, успокоил мальчика Лэнг.
Угадав детским чутьем самое уязвимое место, Манфред стал допытываться, когда именно это случится. На этот вопрос Лэнг ответить не мог. Герт пришла ему на выручку и взяла трубку:
— Мне тоже хотелось бы знать, когда ты сможешь приехать.
Лэнг подробно рассказал о том, что случилось со времени их последнего разговора.
— У тебя нет ни одной зацепки, — сказала она.
— Когда я завтра получу перевод, многое прояснится, — ответил Лэнг с оптимизмом, которого на деле вовсе не чувствовал.
В завершение разговора трубку вновь получил Манфред, но на сей раз он говорил о том, что Лэнг мог ему пообещать с относительной уверенностью в успехе.
Потом, нажав на кнопку отключения разговора, Рейлли некоторое время мрачно сидел на кровати. Когда он сможет вновь увидеться с сыном? Согласится ли Герт выйти за него замуж и тем самым сделать его полноценным отцом? Где они будут жить — ведь его дом уничтожен? Все это казалось ему гораздо важнее, чем какое-то древнее евангелие, которое составители Священного Писания решили в него не включать. Лэнгу не было нужно ровным счетом ничего, кроме возможности спокойно жить со своей столь неожиданно обретенной семьей.
Но до тех пор, пока кто-то стремится разделаться с ним, на спокойствие рассчитывать не приходится. Гнев на безымянных негодяев, угрожающих смертью не только ему, но и его сыну, делался все сильнее — еще и потому, что его было не на кого обратить. Единственными реальными зацепками были убийства Иона и Клауса, в каждом из которых просматривались библейские параллели. Кому, кроме группы каких-то религиозных фанатиков, могли понадобиться такие сложности для того, чтобы намекнуть на связь этих хладнокровных убийств с христианским мартирологом?