Секрет Сабины Шпильрайн
Шрифт:
Мы приготовили роскошный куриный суп с картошкой и жаренным луком, половину съели, а половину выставили за окно - на завтра. Я хотела было сесть за уроки, но Сабина сказала: «Нет, сегодня у нас будет двойной сеанс, ведь вчерашний день мы пропустили», и мы отправились на свои обычные места - она на кушетку, а я на стул возле стола. И так мы провели несколько месяцев: утром в школу, потом на кухню, а потом она на кушетку, а я на стул возле стола. Постепенно голова наполнилась удивительной историей ее жизни, из которой можно было выкроить несколько романов.
Конечно, время от времени нам приходилось делать перерывы - иногда ходить на базар, иногда на менку,
неба свалилось на нас приглашение на переговорную от Ренаты из Москвы. Приглашение было на два часа ночи, но Сабина так разволновалась, что не смогла собраться с мыслями, а рвалась бежать на центральный телеграф чуть не с утра. С утра, не с утра, но пойти пришлось ранним вечером, потому что трамваи не ходили и нужно было успеть добраться туда до комендантского часа.
Дойти до телеграфа пешком нам было нелегко, особенно Сабине. Но мы все-таки успели до того, когда в городе погас свет, - там, где он в тот вечер был. Мы вошли в зал и сели на жесткую деревянную скамейку, готовые ждать несколько часов, пока дадут разговор. К счастью, уже началась весна, и было не так холодно, как зимой, но все-таки к полночи мы совершенно закоченели.
На удивление нас вызвали в кабинку ровно в два часа, но телефонная линия трещала, как аплодисменты после концерта Евы. «Мама, - прорвался голос Ренаты сквозь треск, - наш дом разбомбили. Что нам делать? Может, ехать к тебе?» «Вы с ума сошли!
– закричала Сабина.
– Ни в коем случае, наш город окружен немцами!» «Ничего не слышу!
– заорала Рената.
– Так ехать к тебе или нет? Нам тут очень страшно, все время бомбят, а по радио говорят, что Ростов не сдадут никогда». «Не верьте радио, - еще громче заорала Сабина.
– Ни в коем случае сюда не ехать!» И тут связь прервалась. Сколько мы ни ждали, телефонистке так и не удалось ее наладить.
Наступило утро, кончился комендантский час, и мы поплелись домой. За всю дорогу Сабина не проронила ни слова. Пока мы добрели до дома, занятия в школе уже начались, но Сабина, не останавливаясь, прошла в свою спальню, рухнула на постель и с головой укрылась одеялом. Полежав пару минут молча, она слабым голосом позвала меня: «Линочка, позавтракай без меня, а потом пойди в школу, извинись за опоздание и скажи Лидии Петровне, что я заболела».
Я вскипятила чайник и заставила Сабину выпить стакан чая - заварки у нас давно не было, но Сабина еще с осени припасла мешок сушеных смородиновых листьев, вкус у них был совсем не плохой. Сама я завтракать не стала, а галопом помчалась в школу, чтобы успеть получить положенный мне половник пшенной каши. Наспех проглотив кашу, которой было так мало, я отправилась в кабинет Лидии Петровны.
Я вежливо постучала в дверь и вошла как раз вовремя, что бы заметить, как директриса торопливо сунула в ящик тарелку со своим завтраком - если там была каша, то ее было гораздо больше, чем давали нам, но, по-моему, там розовело еще что-то вроде сосиски. «В чем дело, Столярова?» - сердито спросила Лидия Петровна, явно недовольная тем, что я прервала ее завтрак. «Я пришла сообщить, что Сабина Николаевна заболела», - выпалила я, испугавшись, что она меня выставит за дверь до того, как я успею это сказать.
Лицо Лидии Петровны перекосилось - ученики стали слишком нервные от голода, и она ни дня не могла обойтись без помощи Сабины: «Что-то серьезное?» Я решила испугать ее еще больше, - может, она со страху расщедрится на что-нибудь, нам не положенное? «Пока
– И тут меня осенило, и я прошептала, словно стесняясь сознаться: - Но у нас дома пусто и ей совершенно нечего есть».
"Сейчас, сейчас, - заторопилась директриса.
– ты подожди в коридоре, а я что-нибудь придумаю!" Я послушно вышла из кабинета, прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь представить, что она нам может дать - а вдруг сосиски или кусочек сала? От мысли о сосисках у меня рот наполнился слюной и сладко засосало под ложечкой. Тут директриса вышла в коридор с полотняным мешочком - на вид не слишком большим. "Вот, возьми, и беги домой, - не стоит оставлять ее надолго одну".
Я схватила мешочек и рванулась к выходу, но она меня остановила: «Ты мешочек мой обязательно завтра верни». «Конечно, конечно, завтра обязательно верну!» - заверила я ее и ветром помчалась по коридору. Я выскочила на улицу и сразу завернула за угол, где был дом с маленьким палисадником - мне не терпелось посмотреть, что Лидия положила в мешочек. Я села на скамейку и заглянула внутрь мешочка: никаких сосисок там не было, а только Сабинина хлебная пайка и два пакетика - один с сахаром, другой с гречкой.
Тоже неплохо!
– взликовала я. Где-то недалеко громко бухнуло, похоже, разорвался снаряд, но я уже не обращала на это внимания, я мчалась домой варить гречневую кашу! Погода была прекрасная, уже начался апрель, снег давно сошел и в нескольких палисадниках начала пробиваться зеленая травка.
И пробегая мимо кустиков, на которых уже пузырились вздутые почки, я мечтала, что мы с Сабиной разобьем в нашем дворе маленький огород, где будем выращивать огурцы, помидоры и кабачки.
Когда я взлетела по лестнице на третий этаж и отперла дверь, в квартире было очень тихо. Я заглянула к Сабине - она крепко спала. Осторожно прикрыв за собой дверь, я отправилась на кухню варить кашу - сегодня, на удивление, все было в порядке: было включено электричество и из крана текла вода. Я включила электроплитку и пока варилась каша, быстро набрала воду во все выварки и ведра. Я с наслаждением съела полную тарелку каши - ведь не каждый день перепадает такой подарок! А потом свалилась на свой потертый диван и тоже сладко заснула, ведь и я прошлую ночь не спала.
Мне снились Рената и Ева: как будто они с топотом ввалились в кухню, чтобы вылить воду из всех выварок и ведер и обругать меня за то, что я замусорила нашу квартиру. Я громко заплакала от обиды и проснулась. За окном уже было почти темно, Сабина сидела за столом и, не зажигая свет, ела кашу. «Отчего ты плачешь?
– спросила она.
– И где ты достала эту душистую гречку?» Рассказать про гречку было приятно, но я не была уверена, что стоит рассказывать ей мой сон - он мог ее огорчить. Но Сабину не так просто было обвести вокруг пальца: она выведала у меня про сон и задумалась, - наученная своими Фрейдами и Юнгами, она была великая толковательница снов.
Она, конечно, сразу принялась выяснять у меня все подробности этого сна, даже те, которые я вроде бы забыла - как ее дочки оказались в квартире, как они были одеты, что говорили, выливая воду из ведер и выварок. «Значит, ты не хочешь, чтобы они вернулись, - заключила она задумчиво.
– Странно, я ведь тоже не хочу, но совсем по другой причине».- «По какой?» - «Я не хочу, чтобы немцы убили их у меня на глазах».
– «Так просто?» - спросила я, наученная ею, что просто ничего не бывает.