Секрет трактирщика
Шрифт:
– Принц… писари так себя не ведут!
Таналаста увернулась от его хватки и продолжила танцевать, махая юбками и подбрасывая ноги в каком-то па, которого даже не знала. Её как будто задвинули к самым стенкам собственного черепа. В глазах потемнело, а голоса мужчин звучали как будто издалека. Тело, казалось, покинуло её, превратилось в странное и чуждое животное с собственной волей. Где-то снаружи завыл на луну пёс, а потом она увидела, как в окно просунули головы Кадимус и её кобыла, в гостинице неожиданно воцарилась тишина, и мир показался чем-то далёким и тёмным.
Вангердагаст
Вангердагаст выругался; наконец он заставил Таналасту проявить характер, но оказалось, что она просто одержима. Он сунул руку в один из немногочисленных уцелевших карманов плаща и достал клочок шёлка, затем начал читать заклинание паутины.
– Рошфор, фас! – указала на него Таналаста.
Большой жёлтый кот перескочил через стол и вонзил когти на всех четырёх лапах в руку Вангердагаста. Тот отшатнулся, и его рука расплескала густую сеть белых нитей по всей лестнице. Волшебник закричал и стряхнул с себя кота.
Животное рухнуло в волшебную паутину и застряло там. С его когтей и клыков сочилась красная жидкость. Вангердагаст обернулся и увидел, что Таналаста направляется к двери и тащит за собой рослого молодого крестьянина.
– Подожди!
Волшебник бросился за ней, но стая рычащих собак промчалась мимо девушки и повалила его. Большой пастуший пёс сомкнул челюсти у него на руке и принялся трясти, как будто поймал хищника, подкрадывающегося к стаду. Вангердагаст вскрикнул и прошипел единственное волшебное слово. Зверь взвизгнул и рухнул – его обожжённая шерсть дымилась.
Какой-то миг волшебник лежал неподвижно, скрежеща зубами и проклиная себя за то, что не телепортировал Таналасту в Сюзейл, как только она начала странно себя вести. Помещение заполнял грохот, проклятье и крики людей, сражающихся с животными. Невозможно было понять, что стало с принцессой. Он вытащил руку из пасти пса и перекатился на колени. Хотя Элбур сумел закрыть ставни и двери, коты и собаки, уже проникшие внутрь, брали верх над бывшими хозяевами.
Вангердагаст оторвал ленту от своего рукава, скатал её в некое подобие бечёвки и произнёс длинную серию магических формул. Из пола ударили густые узлы верёвки и заплясали вокруг. Волшебник указал на крупного сторожевого пса и согнул палец. Один из шнуров опутал животное от клыков до кончика хвоста и оттащил от крестьянина, на которого набросился пёс.
Вангердагаст повторил жест, оторвав небольшую рыжую кошку от головы фермера, затем начал прокладывать путь наружу по расширяющейся окружности. Через несколько мгновений весь зал был в его власти, взбесившиеся
Вангердагаст нашёл целебное зелье, спрятанное в останках его плаща, вылил несколько капель на пострадавшую руку и выпил остальное. Кровотечение прекратилось, края раны начали смыкаться.
Первым заметил Кальдер. Он указал на руку Вангердагаста и закричал:
– Целитель!
– Волшебник, - поправил Вангердагаст. Он окинул крестьян гневным взглядом и потребовал: - Расскажите мне, что здесь происходит.
Мужчины оглядели комнату; их пьяные взгляды скользили от одного человека к другому, пока все они не уставились на Элбура.
Тот пожал плечами.
– Мы не знаем. Поэтому мы послали за жрецами…
– Довольно! – Вангердагаст достал из кошеля кольцо с печатью и показал всем королевского дракона. – Отвечайте – и быстро! Женщина, которая только что ушла отсюда – принцесса Таналаста Обарскир! Или, по крайней мере, была таковой.
Кальдер прищурился, разглядывая кольцо, потом побледнел и повернулся к Элбуру.
– Думаю, нам лучше будет его послушаться.
Элбур перевёл взгляд с волшебника на остальных. Крестьяне таращились в пол.
– Я не хотел ничего дурного, - начал трактирщик. – Но воняло там чудовищно. Сорела и её кошки отвадили всех моих посетителей.
– И ты убил её?
– Не специально, - сказал Кальдер. – Мы просто хотели избавиться от её кошек. Они заполонили всю деревню.
– Но Сорела не соглашалась, - объяснил Элбур. – Она выбежала, размахивая метлой, и мы не успели опомниться, как на нас набросились все коты – а наши собственные собаки кусали нас за пятки. Потом сын Эша схватил её…
Трактирщик повернулся к волосатому, массивному крестьянину, который пока что не оторвал взгляд от пола.
– Она вроде как сломалась, - глядя на свои носки, пожал плечами Эш. – Он не хотел… Генри и мыши не обидит… а теперь она забрала его…
По щекам здоровяка потекли слёзы, и он отвернулся, не закончив фразу. Вангердагаст выждал полсекунды, затем ударил ладонью по столу.
– Что дальше? – спросил он. – Мне нужно спасти принцессу.
– А дальше мы уложили её на ночь, - продолжал Кальдер. Он положил руку на здоровенное плечо Эша в знак утешения. – Мы спели молитвы возвращения и приготовили могилу к погребению на рассвете…
– Но когда настал рассвет, Сорела исчезла, - заключил Вангердагаст. – Потому что кошатницы не поклоняются Чонтее – они поклоняются звериному владыке Малару.
Таналаста, конечно же, была права – им нужно было остановиться и изучить деревню. Она часто бывала права, но позволяла ему настаивать на том, чтобы продолжить путь – как позволяла любому человеку с уверенной манерой держаться и грубым голосом заставлять её преследовать чужие цели вместо собственных. Может быть, лорд Трусильвер и его союзники были правы; может быть, Таналасте не хватало силы характера, чтобы править королевством.