Секретарь старшего принца 4
Шрифт:
Вдруг чьи-то сильные руки рванули меня вверх, притиснули к груди в золотых завитках вышивки, и я ощутила пьянящий сильнее выигранного вина аромат корицы и раскалённого металла. И пусть его искажал чужой тревожный запах, это был Элор.
– Отдавая выигрыш сегодня вечером, я полагал, что через часик мы вместе его разопьём. – Элор подхватил меня на руки. – А ты меня не дождался, как не стыдно?
– Это мой выигрыш! И нет, с тобой я больше не пью, это чр… чре… чри… вато. Отпусти… – я ударила его светящейся бутылкой по плечу. – Сейчас, прямо
Распахнув крылья, Элор спрыгнул с крыши. Всё закружилось, я прижалась к нему, но шептала:
– Отпусти-отпусти-отпусти, – и стукала его бутылкой по плечу.
Повторяла снова и снова, пока Элор входил в дом, нёс меня по холлу, лестнице, коридору, укладывал одетую на свою постель.
Казалось так важно ему это сказать, добиться этого.
– Отпусти-отпусти-отпусти, – шептала я, зарываясь под одеяло и шёлковое, без единой шерстинки покрывало. – Отпусти…
– Отпустил, – хрипло ответил Элор. Он возвышался надо мной, и единственным светом в комнате было сияние бутылки в его руке: красноватое, мрачное. – Уже отпустил.
Этот свет и густые тени, и бледность Элора, и тёмные провалы вместо глаз – он был похож на мертвеца. Я зажмурилась и потянула одеяло на голову. Уснуть. Уснуть бы, а утром обнаружить, что всё это просто кошмарный сон…
***
Отчаянное желание не сбылось.
Проснувшись от рассветного кошмара, а потом заснув и снова пробудившись, я оставалась в Академии драконов, в спальне Элора, и чувствовала себя так, словно на меня обрушилась скала.
И тут пахло Элором – сильно, терпко.
Будь покрывала в этом доме не шёлковыми, а меховыми, я бы получила отличное сокровище, но… но…
Что я буду делать, если Элора не станет? Ведь и новых покрывал-сокровищ тогда не появится. Как жить, не пополняя коллекцию? Это же… немыслимо! Меня пробрал озноб, сердцебиение участилось. Страх навалился, стискивая рёбра, вымораживая всё внутри. Неконтролируемый и резкий приступ, заставивший, покрывшись чешуёй, сжаться под одеялом.
Я лежала так, вздрагивая, и пыталась восстановить дыхание, восстановить контроль над чувствами.
Кажется, чем дольше живу без семьи, тем меньше во мне от потомственного менталиста. Я так слаба, что не могу следовать своему пути одна, и это… безмерно разочаровывает.
Когда паника отступила, я, закусив угол подушки, заставила тело изменить форму. Непривычно болезненные спазмы скрутили меня, но я нашла в себе силы сесть.
Под потолком тускло загорелась магическая сфера.
Рядом с кроватью оказался столик, которого вчера вроде не было. На нём меня поджидал кувшин с охлаждённым осколками льда напитком. Серебряная поверхность посудины стала матовой от конденсата, и несколько капелек оставили на ней влажные дорожки. Рядом с кувшином под серебряными колпаками скрывалась еда. А блюдо с фруктами стояло не закрытое.
Элор обо мне позаботился.
Прямо из кувшина я напилась обжигающе холодного солоновато-кислого
Поднявшись, хотела черпнуть магии в кристаллах и привести себя в порядок заклинаниями, а потом…
Потом задумалась: зачем мне эта возня с делами Академии?
Она вне сферы моих интересов, я тут временно.
И император Карит, кстати говоря, не спешил требовать от меня участия в делах ИСБ, так что Элор, похоже, просчитался.
Разминая ноющие плечи, я подошла к окну и отдёрнула портьеру. Судя по яркости солнца и положению теней, полдень уже миновал. Столько спала, а не отдохнула.
Я закрыла лицо руками. Пора взять себя в лапы и что-то делать, а не раздумывать о возможной скорой смерти Элора. Не хотела я больше терять близких. Никогда.
Зачем позволила себе привязаться к нему? Он же Аранский, эти золотые драконы мрут, как мухи, а я всё равно сделала такую глупость!
Эмоции захлёстывали, я вскрикнула и ударила стену. Шёлк обоев промялся, удар отозвался болью до самого плеча. Не должно быть так больно, но… недостаток магии сказывался.
Привалившись к стене, я зажмурилась. Восприятие обострилось, и я услышала отдалённый смех. Он приближался к двери.
– …ор, ну отпусти, отпусти меня, – смеялась Диора. – Я рада, что ты так рьяно хочешь со мной уединиться, но можно же не на плече меня тащить.
Последнее она сказала под дверью спальни. Для этого ей с Элором пришлось пересечь его гостиную.
Всё стихло. Я отступила от стены. Сердце колотилось в горле. Меньше всего мне сейчас хотелось встретиться в спальне Элора с любой из его любовниц.
– Ну, давай же, неси дальше, – Диора опять смеялась.
– В твою спальню, – отчеканил Элор неожиданно зло.
Что-то его сильно разозлило. И в его голосе мне почудились отголоски страха.
– О, если ты так хочешь… – весёлый голос Диоры удалялся.
Я разжала кулаки. Выдохнула.
«Дела Академии – не моё дело», – я отправилась спать к себе. Мне нужно восстановиться, а не взваливать на себя лишние обязанности.
***
– Риэль, – Элор тянется ко мне из темноты.
В его глазах – страх. Непривычный, странный. Пугающий. Элор рукой пытается достать до меня, а я парю в этой темноте, смотрю на его дрожащие от напряжения пальцы, в его глаза с расширившимися зрачками. Сосуды проступают на его лице чёрным узором, растекаются чернотой и на руках.
– Ри, помоги мне, – умоляет Элор искренне и проникновенно, всё ещё пытаясь дотянуться, зацепиться за меня. А я не двигаюсь. Я смотрю, как тьма затягивает его и поглощает изнутри, расползаясь чернотой по венам. Знаю, что должна протянуть ему руку, схватить, вытянуть, но… мне так страшно.
Я боюсь этой тьмы.
Боюсь прикоснуться к Элору.
Меня душит паника: вдруг не получится спасти?
– Ри!.. – мольба и мука, нежность и тоска – до слёз, моих слёз. – Не отпускай меня!