Секретарь старшего принца

Свадьбина Любовь

Из последнего в моём служебном плане штаба, где я отвоевала с опасной службы последнего из рода Диоры дракона призывного возраста, я шла по пустой в этот вечерний час улице. Сияли фонари. В окнах свет не горел, все попрятались, затихли в домах, и только птицы наполняли воздух любовными трелями. Я почти понимала их, я улавливала их страстные призывы, их жажду жизни, саму их суть.

Мне было по-злому хорошо, во мне снова кипела жгучая сила, которая никогда ещё не была такой хищной. Я хотела действовать, хотела… освободиться от страха, от ожидания, зависимости от принца Элоранарра, хотела стереть из памяти наш проклятый поцелуй, всё, что к нему привело, и всё, что случилось

потом, потому что из-за этого я будто потерялась, сломалась, перестала быть собой, умерла.

У высокой ограды я остановилась. Птица сидела на свесившейся на дорогу ветке, раскачивая её, и последние лепестки белых цветов осыпались вниз. Я смотрела в блестящие чёрные бусины глаз. Она была такая нежная, наивная, надеялась на мою доброту…

– Тириньк-тиньк-тиньк, – пропела птичка, и я подхватила её сладкий голос, я сделала сладость отравой:

– Умри.

У меня никогда это не получалось. Я часами тренировалась под присмотром дедушки или отца, возлагавших надежды на то, что у меня проснётся истинный дар, тренировалась без них – желая порадовать их успехом, а после их смерти – из тупого упрямства, но никогда, как бы ни старалась, ни одно живое существо не погибло от моего приказа. «Тебе не хватает жёсткости, – объяснял это дед. – Ты хочешь любить, а не убивать, поэтому не получается».

Но эта маленькая птичка дёрнулась и рухнула на камни мостовой, раскинув светлые с внутренней стороны крылья. Её сердце не билось.

У меня получилось. Пусть с маленькой беззащитной птичкой, но я нашла её звук, смогла настроиться на него и уничтожить её суть. Если тренироваться, если научиться, то же самое я смогу сделать с Неспящими – слишком сильными, быстрыми, почти неуязвимыми, пока не попадут на солнечный свет. Ведь даже лишённые физической оболочки вампиры, от которых остался лишь магический дух, подвластны слову смерти.

И умение сказать это слово – вот истинный тщательно скрываемый дар рода Сирин. Теперь я знала, что я им обладаю.

Настоящее время

Я провожу ладонью по глазам, смахивая непрошенное воспоминание. Элор смотрит на меня внимательно, ожидая ответа на своё высказывание о бессмысленности его королевской деятельности.

– Чем-то же надо заниматься, – пожимаю я плечами. – Давай сначала закончим с запланированными делами, а потом будем предаваться унылым размышлениям.

– Ладно я: от меня избранная прячется, на меня без спросу целое королевство повесили, брат отказывается помогать вытрясти правду о моей избранной из своей драгоценной жёнушки, – Элор облокачивается на стол. – Но у тебя-то какие поводы для унылых размышлений?

И смотрит так удивлённо, что мне почти хочется ответить нелицеприятную правду.

Глава 26

Скачано с сайта

Но правду не скажу: это бессмысленно. И глупо сейчас, когда я нахожусь в шаге от цели своей жизни.

Неопределённо пожав плечами, открываю папку с отчётами спецслужб. В доставшемся Элору Новом Дрэнте используются не такие бланки и формы, как в ИСБ империи, но всё равно сухие пункты отчётов по накатанной дорожке напоминают о первых годах моей службы.

Следующие после вступления в должность семь с половиной лет были настоящим испытанием на прочность.

Император Карит был сломлен. Он лежал возле клумбы или бродил по парку, отказывался заниматься делами, неделями молчал. Все хлопоты по управлению государством легли на Элора, и очень скоро мне стало не до нужд Вейры и Диоры, потому что он постоянно был занят сам и давал

поручения мне: отправлял с посланиями, просил что-нибудь выяснить, кого-нибудь уговорить, проследить за выполнением приказов. Давал читать отчёты ИСБ и министерств, чтобы я пересказывала ему самое главное, диктовал приказы и порой спрашивал, что я о них думаю, просил конспектировать важные беседы. Мне было проще: ментально я могла погрузиться в слепок воспоминаний и что-то в них уточнить, так что скоро я стала частью памяти Элора, подсказывала ему неизвестные или упущенные факты, была его тенью, правой и левой рукой, хвостом, головой, глазами, ушами, менталистом (пусть он и не знал об этом) и если надо – задними лапами.

А ещё, как это ни забавно, я стала его голосом. Элор лишил меня одного, но дал другой – письменный. Он терпеть не мог дипломатическую переписку. Его всегда тянуло ввернуть колкость, казалось, он не мог выразиться нейтрально, без явного или скрытого сарказма, и если в ИСБ такая манера подходила, в других сферах это могло закончиться плохо. Поэтому дипломатическую переписку после нескольких моих замечаний и перефразирования его посланий Элор свалил на меня, и я плела за него кружева слов, обещая и угрожая, смягчая и обостряя. В моих руках оказалась огромная власть…

Тогда стало не до Неспящих: император был слаб. По закону наследования Элор, не найдя избранную за первые три отбора, лишился права на престол. Потенциальных невест принца Линарэна тоже убивали, и никто не знал наверняка, мертвы все или ИСБ смогло кого-то защитить. Но по тому, как настойчиво Дарион просил меня притворяться Халэнном ради моей же безопасности, я предполагала, что уничтожили всех. А даже если нет, никто не мог гарантировать защиты лучшей, чем всеобщая убеждённость в моей смерти, ведь императора Карита Второго с сыновьями убили во дворце, императора Видара Второго убили на выезде, от первой и второй избранных жён императора Карита Третьего избавились прямо во дворце, после покушения придворного менталиста Элор и Линарэн выжили только чудом. Что до принца Арендара… он был сыном человеческой иномирянки, и даже то, что его мать избранная, не делало его желанным для драконов кандидатом на престол. «Слабая кровь», «Вырожденец», «Ничего толкового из него не выйдет» – такие мысли и аналогичные им эмоции проскальзывали у вассалов.

А в противовес ослабленным малочисленным Аранским были огненные драконы Фламиры: чистокровная династия прежних правителей половины земель империи, могущественный многочисленный род с собственной непобедимой цитаделью и мощными артефактами, с драконами, женатыми на избранных драконицах, с детьми, потенциальных избранных которых никто не убивал.

Малейшая ошибка, новое проявление слабости правящей династии могли спровоцировать гражданскую войну. Мы все ходили по грани. И должны были доказать жизнеспособность и мощь империи под управлением Аранских. Должны были найти и покарать виновных в уничтожении Видящих, исчезновении Ланабет. И только потом – разбираться с Неспящими.

Иногда, в полузабытьи лёжа после череды бессонных, бурных дней, я думала, а не проще ли перейти под Фламиров? В конце концов, моя семья погибла и из-за Аранских тоже, они не сумели нас защитить, а Элор ненавидел мои способности и всех менталистов вместе взятых. Я задумывалась, не будет ли мне легче под управлением Фламиров, но потом напоминала себе, что для Фламиров Неспящие скорее благословенные помощники, чем враги, и что Фламиры точно так же настороженно относятся к голосам серебряных драконов, как и любые другие драконы, так что засыпала с ощущением, что нахожусь на правильной стороне. Несмотря ни на что.