Секретная миссия Пиковой дамы
Шрифт:
В моей голове заворочалась какая-то мысль. Чтобы ее не спугнуть, я затаила дыхание.
— Ну и морда у тебя, Шарапов! — Ирка передернула плечами, уронив с ложечки кусок малинового желе.
Красный сгусток шлепнулся на стол и задрожал, как живой.
— Вот оно! — я встрепенулась и показала пальцем.
— Оно называется «малиновое желе», — доброжелательно подсказала Ирка, ожидая продолжения.
— Забудь про желе, — отмахнулась я. — Оно просто похоже на то, о чем я как раз сейчас думала.
— На что же? — подруга наклонилась, рассматривая обиженно вздрагивающий желатиновый
— Не к столу будет сказано — на эмбрион!
— Да что ты?! — Ирка ужаснулась. — И я это ем?!
— Успокойся, пожалуйста! Ты ешь всего-навсего малиновое желе! Просто его внешний вид — ну, цвет, консистенция, эти подрагивания — напомнил мне… Ладно, проехали.
— Нет уж, давай разберемся! — Ирка отодвинула в сторону мисочку с недоеденным желе и постучала ложечкой по столу. — Объясни толком!
— Объясняю. — Я поднялась, переставила грязную посуду в мойку, протерла стол влажной тряпочкой и потянулась за трубкой телефона, висящего рядом с дверным проемом. — Имя доктора Лукова я слышала от одной своей знакомой как раз в связи с операцией. Или это не операция была? В общем, такая хитрая медицинская манипуляция, называется… дай бог памяти… ага, «экстракорпоральное оплодотворение»!
— Второе слово мне понятно, — вставила Ирка.
— А первое, насколько я помню, латынь, означает «вне тела». По-другому это еще называют «зачатие в пробирке»… Черт, да что ж никто трубку не берет? Неужели никого нет дома? — Я с досадой вслушивалась в долгие гудки. — Странно…
— Продолжай, пожалуйста, — попросила Ирка.
— Так вот, эта моя знакомая, Анечкой ее зовут, никак не могла обзавестись потомком нормальным путем, как это делают все женщины…
— А муж у нее был?
— Разумеется, был, она же не идиотка! У нее, если хочешь знать, аж три мужа было!
— Разом?! — восхитилась Ирка.
— Нет, поочередно! Но ни с одним ей не удавалось добиться желаемого результата, хотя каждый новый муж очень старался, не говоря уж о самой Анечке. В конце концов выяснилось, что у нее какая-то непростая анатомия, труднопроходимая для сперматозоидов, настоящий бег с препятствиями! Тогда она обратилась в клинику доктора Лукова, и там ей предложили сделать это самое экстракорпоральное оплодотворение… Алло! Анечка, это ты? — Телефон наконец ожил, и я обрадованно завопила в трубку: — Привет, это Лена! Как поживаете?
— Весело поживаем, только что обкакались, навалили прямо в штаны! — отрапортовала приятельница.
— Все втроем?
— Нет, только Васенька! — Голос у Анечки был на удивление бодрый. — Пришлось срочно мыть попу, стирать штанишки и переодеваться, поэтому я не сразу подошла к телефону, уж извини!
— Пустяки, я все понимаю, ситуация знакомая, — усмехнулась я. — Твоему Васеньке сколько уже?
— Васенька — это девочка! — засмеялась Анечка. — Василиса Микулишна, то бишь Николаевна! Ей год и два, хотя все принимают ее за полуторагодовалую, она у нас крупненькая, в папу!
Васенькиного папочку, третьего мужа Анечки, я не помнила вовсе, поэтому перешла прямо к интересующему меня вопросу.
— Анютка, у меня к тебе вопрос: помнишь, ты говорила мне про какого-то доктора Лукова? — спросила я. — Вроде
— Ему, именно ему! — голос приятельницы зазвенел благодарностью. — Если бы не Андрей Вадимович, не было бы у меня Васеньки! Он просто чудотворец, гениальный доктор и человек замечательный! Как он меня поддерживал, как убеждал не бросать попытки!
Анечка участвовала в программе «Дитя из пробирки» не то три, не то четыре раза и всякий раз выкладывала за свой шанс кругленькую сумму в американских долларах. Официально процедура стоила около полутора тысяч баксов, а еще наверняка приходилось приплачивать «сверху» врачам и медсестрам! Я вспомнила, что Анечка продала свою двухкомнатную квартиру в центре города и купила недостроенное жилье на окраине, чтобы всю разницу потратить на луковские эксперименты. Конечно, замечательно, что опыты увенчались успехом, но сейчас Анечка с семейством живет в девятиэтажке, которая еще не сдана в эксплуатацию, и поэтому там нет газа и парового отопления. Вторую зиму подряд Анечка с малышкой поднимается на седьмой этаж без лифта и топит в квартире буржуйку. Хорошо еще, в доме уже есть вода и газ, а на рожденье ребенка коллеги по работе подарили Анюте мобильный телефон. В связи с этим деятельность доктора Лукова вызывает у меня двойственное чувство: спасибо, конечно, врачам за их труды, но для пациенток участие в программе «Дитя из пробирки» — дорогое удовольствие. А сам-то Луков, если верить тому, что говорят люди, стал чуть ли не миллионером!
— Он святой! — убежденно сказала Анечка, словно подслушав мои мысли. — Ты знаешь, что у него восемь детей?
— Ничего себе праведник! — я не удержалась от шпильки. — Восемь детей! Доктор явно не чужд плотских утех!
— Ну и что? — Анечка немного обиделась. — Он всем им дал жизнь, а теперь дает хорошее воспитание и образование! Можешь не сомневаться, детки у Луковых замечательные, образцово-показательные, не какое-нибудь хулиганье! Что такое хорошо, что такое плохо, знают не понаслышке. Андрей Вадимович сам человек очень строгих правил, высоконравственный и принципиальный!
— Больше католик, чем сам папа римский, — тихонько пробормотала я, начиная подозревать незнакомого мне Лукова в лицемерии и ханжестве и чувствуя к нему растущую неприязнь. — Анюта, а ты не можешь дать мне домашний адрес или телефончик этого святого человека? Раз он был твоим лечащим доктором, ты, наверное, сохранила какие-то контакты?
— А тебе зачем? — удивилась приятельница. — У тебя же уже есть сынишка?
— Это не для меня, для одной моей подруги, — соврала я. — Ты помнишь Ирку? Они с мужем не прочь стать родителями.
Ирка поперхнулась чаем и мучительно закашлялась.
— Диктуй, я записываю!
Не найдя под рукой пишущего прибора, я ногтем процарапала на побелке стены шестизначный номер домашнего телефона Луковых, поблагодарила Анечку и положила трубку.
— Что ты там сказала о нашем с Моржиком размножении? — грозно поигрывая костылем, поинтересовалась Ирка.
— Не обращай внимания, это так, к слову пришлось. — Я снова сняла трубку и набрала луковский номер.
— Алле-о? — отозвался приятный девичий голос.