Секретная миссия Рудольфа Гесса. Закулисные игры мировых держав. 1941-1945
Шрифт:
Во время последующих переговоров, проведенных по дипломатическим каналам в конце 1940-го или в начале 1941 года, немцам пришлось отказаться и от этого литовского «лоскута».
В этом документе нашли свое четкое отражение политические цели Сталина и Гитлера. Оба диктатора подписали секретный пакт для того, чтобы разделить небольшие страны между собой».
Зейдл прекрасно понимал, почему этот документ попал в его руки. Его решили сделать послушным орудием в чужих руках. Поскольку к процессу в Нюрнберге было приковано внимание всей мировой прессы, он представит этот документ в таких условиях, которые сразу же обеспечат ему известность во всем мире. Но Зейдл не возражал против этого. Его
22 марта 1946 года он произнес речь в защиту Рудольфа Гесса. Доктор Зейдл сказал:
– Подзащитный Гесс утверждает, что в юрисдикцию трибунала должны входить только военные преступления. Однако он признает свою полную ответственность за все указы и постановления, под которыми он подписался. Он признает также свою ответственность за все приказы и директивы, которые он подписывал в качестве заместителя фюрера и рейхсминистра. Однако он не собирается защищать себя от обвинений, которые касаются внутренних дел Германии как суверенного государства.
В этом месте Рудольф Гесс вскочил на ноги и закричал:
– Я не хочу, чтобы меня защищали! Я принимаю ответственность за все, что я сделал!
Доктор Зейдл спокойно дождался, когда его клиент сядет на место, а затем продолжил:
– Это относится, среди других вещей, и к мотивам, которые заставили Рудольфа Гесса улететь в Англию и объясняют, почему он это сделал.
Затем доктор Зейдл представил суду все документы, касающиеся полета Гесса в Англию, желая доказать, что Гесс принял решение об этом еще в июне 1940 года, то есть за одиннадцать месяцев до самого полета. В то время у Гитлера еще и в мыслях не было нападать на Россию (Гитлер всегда считал, что жизненное пространство для Германии – на Востоке. А с 21 июля 1940 г. по приказу Гитлера началась разработка плана «Барбаросса» – плана нападения на СССР. – Ред.). Доктор Зейдл хотел показать, что поступок Гесса был вызван лишь простым человеческим желанием положить конец войне, что он никогда не совершал преступлений против мира и не участвовал в развязывании захватнических войн.
Пока доктор Зейдл выступал с речью, заместитель фюрера читал книгу, не обращая никакого внимания на происходящее. Доктор Зейдл одобрял его поведение. Он думал, что именно оно, больше чем что-либо другое, сумеет убедить суд, что Гесс находится не в том психическом состоянии, в котором можно выдержать судебный процесс. Это было также выражением искренней убежденности Гесса в том, что трибунал не имеет никакого права судить внутреннюю политику Германии.
30 марта 1946 года доктор Зейдл взорвал свою бомбу, подвергнув Риббентропа перекрестному допросу по поводу секретного германо-советского соглашения 1939 года. Риббентроп крайне неохотно признал существование такого соглашения. Он добавил:
– В случае начала войны эти зоны должны были быть оккупированы Германией и Россией. В то время я слышал, как Сталин и Гитлер выражали мнение, что Польша и другие территории, обозначенные в этом договоре, относятся к землям, которые обе стороны ранее потеряли в результате неудачной войны.
Пораженные судьи поспешно прервали перекрестный допрос.
Трибунал, вероятно, больше всего заботили вопросы законности, и его члены, скорее всего, не поняли, что существование секретного соглашения позволяет оправдать Гесса. Доктор Зейдл долго пытался убедить их в этом. Он добавил, что, если суд не позволит огласить секретные пункты советско-германского пакта, он потребует, чтобы в качестве свидетеля перед трибуналом предстал советский министр
Тогда свидетелем выступил барон Вайцзеккер, бывший государственный секретарь немецкого министерства иностранных дел. Доктор Зейдл показал ему копию секретного соглашения Сталина и Гитлера и сказал:
– Этот документ передал мне офицер одной из союзнических армий. Как вы думаете, это действительно копия документа, который вы видели ранее?
Но тут вскочил советский обвинитель Роман Руденко. Возможно, он не знал о существовании подобного соглашения, но как юрист обладал огромным опытом и понимал, что эту улику необходимо скрыть. Свои возражения он закончил следующими словами:
– Суд расследует дела главных военных преступников, а не иностранную политику союзников. Этот анонимный документ… не играет никакой роли в данном деле.
Судьи трибунала удалились на совещание. Руденко отказался предоставить копию секретного соглашения. Его поддержали другие, но судьи решили, что следует все-таки допросить Вайцзеккера.
Речь барона Вайцзеккера произвела сенсацию:
– Секретный протокол, имевший большой объем, проводил демаркационную линию между территориями, которые при определенных обстоятельствах могли представлять интерес для Советского Союза, и теми, которые относились к германской сфере интересов. Советская сфера интересов включала в себя Финляндию, Эстонию, Латвию, восточные районы Польши и ряд областей Румынии. Все, что располагалось западнее, было оставлено Германии. Позже, в сентябре или октябре 1939 года, была достигнута договоренность о том, что Литва или большая ее часть перейдет в советскую сферу, а демаркационная линия в Польше будет значительно передвинута на восток.
Судья Лоуренс спросил свидетеля: существовал ли текст этого соглашения или это была устная договоренность?
Барон Вайцзеккер ответил:
– Я хранил фотокопию этого пакта в своем личном сейфе и без колебаний смогу ее узнать, если ее положат передо мной.
Доктор Зейдл сгорал от желания отдать свою копию свидетелю. Но тут возникли возражения. Судьи выразили сомнение в ее подлинности.
– Это действительно подлинная копия? С какого документа она сделана?
Доктор Зейдл не мог ответить на эти вопросы и только сказал, что получил документ от неизвестного офицера одной из союзнических армий.
Судьи снова удалились на совещание. Вернувшись, они огласили свое решение: поскольку происхождение представленного документа неизвестно, его нельзя считать вещественным доказательством.
Доктор Зейдл победил – и одновременно проиграл. В своей речи он сообщил всему миру, что секретное соглашение существовало, но судебная процедура не позволила ему использовать этот документ в качестве доказательства, что могло бы сильно облегчить защиту его клиента.
5 июля Зейдл произнес свою последнюю речь в защиту Гесса. К тому времени состояние подзащитного настолько ухудшилось, что он сидел в свидетельской будке, отрешенный от всего и апатичный, большую часть времени пребывая в прострации.
Доктор Зейдл сосредоточил все свои усилия на попытке убедить судей, что ответственность Гесса за вменяемые ему в вину преступления должна сводиться к деяниям, совершенным им до полета в Англию.
На сто шестнадцатый день суда, более чем через девять месяцев после того, как Рудольф Гесс был введен в зал заседаний, он был вызван для произнесения последней речи в свою защиту – перед тем, как судьи вынесут ему приговор.
Судья Лоуренс:
– Я вызываю подзащитного Рудольфа Гесса.