Секретные материалы. Русские файлы
Шрифт:
– Знаете, а я ведь молилась за него,– призналась она, распахивая перед Артёмом входную дверь.– Много молилась. Вот Бог и помог. Если бы муж умер, не представляю, как бы мы с дочкой…
У неё на глазах появились слёзы.
– Мы просим вас- передайте Попову- не надо никого наказывать и искать виновных. Пожалуйста…
Владик, веснушчатый мальчишка со смешным хохолком на затылке, водил пальцами по испещрённой шрифтом Брайля книжной странице.
– «Отче наш, сущий на небесах…»–
– Учимся читать.
Мать мягко похлопала мальчика по спине и, вздохнув, плотно прикрыла дверь комнаты.
– Давайте поговорим на кухне,– предложила она Артёму.
Жарившаяся на сковородке картошка источала аппетитный запах, и ничего не евший со вчерашнего вечера Артём сглотнул слюну.
– Хотите?– предложила Сергеева, хотя картошки едва хватило бы ей самой и мальчику.
Артём отрицательно покачал головой.
– Спасибо, я сыт.
Галина кивнула и отошла к окну, так что Артём получил возможность хорошенько рассмотреть её.
Как и Дубровский, она выглядела значительно моложе своих лет и цвела здоровьем. Невозможно было поверить, что ещё неделю назад эта женщина умирала от инфаркта в реанимации.
– Когда всё произошло…
Она с тревогой посмотрела в сторону комнаты и сделала громче радио.
– Когда меня прихватило, я первым делом подумала про сына- что с ним будет? Если я … его отправят в детский дом. Детдомовцы такие жестокие! А мой мальчик привык к домашней еде, к хорошему обращению. Он не смог бы за себя постоять.
Сергеева прикусила губу.
– Я понимаю, вам тяжело вспоминать,– осторожно начал Артём,– но всё же- вернёмся к тому вечеру.
Женщина испуганно съёжилась.
– Говорят, я была в коме. Я помню только темноту, тишину, жуткий холод. Должно быть, в палате открыли окно. Потом я услышала раскат грома. Что-то вспыхнуло. Молния.
Женщина нерешительно посмотрела на Артёма.
– Хотя, зимой… Наверное, мне почудилось… Потом я стала задыхаться…
Она взяла лопаточку и принялась неловкими движениями перемешивать чуть подгоревшую картошку.
– Вы не нервничайте,– попытался успокоить её Артём.– Вы, наверное, в курсе, что вы не первая, кто… кто выздоравливает таким необычным образом?
Женщина кивнула.
– Тот пациент, что ожил первый,– продолжил он,– рассказывает тоже самое. Тишина, мрак, жуткий холод, грохот, вспышка.
– Да?
Женщина прикрыла сковородку крышкой, выключила газ и внимательно посмотрела на Артёма, будто размышляя, стоит ли ей рассказывать дальше или нет.
– А к нему приходила…
Она бросила на гостя умоляющий взгляд.
– Только не смейтесь, но мне кажется, я видела… смерть!
– Дорогу! Дорогу!
Санитары поспешно везли каталку в сторону реанимации.
Света подняла с пола игрушечного клоуна и тревожно посмотрела им вслед.
На
Проходивший мимо Воронков замедлил шаг и внимательно вгляделся в бескровное, тусклое детское личико с заострившимися чертами. Подняв голову, он встретился взглядом с Поповым. Главврач недобро наблюдал за ним.
I never knew I had a dreamUntil that dream was you.When I look into your eyesThe sky’s a different blue.– Знаете, как обычно изображают смерть?– спросила женщина.– Старуха в черном балахоне с косой. Или скелет. Череп с пустыми глазницами.
Артём едва разбирал слова сквозь громкую музыку.
Cross my heartI wear no disquise.If I tried, you’d make believeThat you believe my lies.– Ничего похожего. Смерть молода и красива. Это девушка с длинными светлыми волосами.
– Девушка?!
Артём решил, что ослышался.
– Я никогда не увлекалась мистикой, религией и подобными вещами,– оправдывалась женщина.– Но теперь…
– Вы разглядели её лицо?– перебил Артём.
– Что вы!
– Вы видели девушку в реанимации или в покойницкой?
– Я… Я не помню. Может быть, и там, и там? Тишина, мрак, холод, потом девушка, гром, вспышка.
– Вы когда-нибудь занимались йогой?
– Когда мне было заниматься!– женщина вздохнула.– Я ж не москвичка. С восемнадцати лет моталась по общежитиям. В тридцать заработала эту однушку. В тридцать пять родила Владика. В четыре года он заболел. Сахарный диабет. Его отец сразу же нас бросил. Так обычно бывает. Пришлось вертеться на трёх работах. Я спасла Владику ноги, но не смогла спасти зрение.
Женщина виновато посмотрела в сторону комнаты.
– Может, всё-таки пообедаете? Владик будет рад. Ему так не хватает мужского влияния.
– Нет, спасибо,– мягко извинился Артём и направился в прихожую.
Одеваясь, он видел, как женщина подошла к сыну, что-то спросила и ласково погладила мальчика по голове. Тот улыбнулся и прижался щекой к её ладони.
Thank you for loving me,For beeing my eyesWhen I couldn’t see.For parting my leapsWhen I couldn’t breathe.Thank you for loving me.Thank you for loving me!– Последний вопрос. Вы знаете, что такое сомати?