Секреты, которые мы храним

Уайлдхарт Лили

Я, конечно, строю предположения, но все же… как можно объявить войну, а потом три месяца ничего не делать?

Если только ничего такого не было, и они просто не сказали мне.

Боже милостивый, я схожу с ума, вот так хожу по кругу.

Нажимая кнопку остановки на беговой дорожке, я замедляю темп, пока она не останавливается, и пытаюсь отдышаться, стараясь при этом не обращать внимания на огромное количество пота на моем теле. За последние несколько месяцев моя физическая форма улучшилась семимильными шагами, в основном потому, что

это все, что мне приходилось делать.

Иногда подкрадывается одиночество, но я изо всех сил старалась отвлечься, поскольку мое возвращение на работу было категорическим отказом, а Шаи здесь нет. Так что я пока не собираюсь сходить с ума, потому что то, что Карлос научил меня готовить — и выучить некоторые основы испанского — было забавным способом занять себя, и теперь я могу приготовить около пяти блюд, которые более чем сносно употребляются в пищу.

Приняв душ, я спускаюсь вниз, в сотый раз бродя по большому пустому дому. На данный момент мне удалось раскрыть большинство секретов, которые скрывает это место, но есть несколько запертых дверей, в том числе то, где живут Анджела, Матео и Шая. Я не собираюсь вторгаться в их личное пространство без разрешения, и Матео все равно постоянно меня избегает.

Возможно, я просто схожу с ума. Я не могу сегодня тренироваться усерднее, иначе завтра мое тело взбунтуется — я рано усвоила это на собственном горьком опыте, — а Карлоса сегодня нет рядом, чтобы что-нибудь приготовить, у него выходной, так что мне скучно.

И грустно.

И, о Боже, как я ненавижу это.

Я даже не могу усидеть достаточно спокойно, чтобы почитать и отвлечься таким образом, меня охватывает беспокойство, которое похоже на жужжание под моей кожей. Мне просто нужно что-то. Но что?

— Куинн? — Я оборачиваюсь на звук голоса и вижу Рори, входящего в парадную дверь. Он пристально смотрит на меня, словно изучая.

— Все в порядке? — Спрашиваю я, удивленная, что он дома в середине дня.

— Тихий денек, — отвечает он. — Решил составить тебе компанию.

О, слава Богу.

— О, — это все, что я говорю вслух. — Спасибо. Чтобы ты хотел сделать?

Он делает еще несколько шагов ко мне, пока мне не приходится запрокинуть голову, чтобы поддерживать зрительный контакт с ним.

— Как продвигается твое обучение?

Я пожимаю плечами, потому что я вроде как отстой, но я добиваюсь своего.

— Антонио еще не уволился.

Он тихо хихикает, качая головой.

— Как насчет того, чтобы я немного потренировался с тобой? Антонио великолепен, но иногда он немного мягкосердечен.

— Ты думаешь, тебе повезет больше, если ты будешь учить меня?

Он приподнимает бровь и наклоняется ко мне так близко, что я чувствую его дыхание на своей коже.

— О, Малышка, я знаю, что так и будет.

Мое сердце подпрыгивает в груди. Мое тело возненавидит меня, потому что я и так слишком сильно напряглась сегодня

утром, но мне любопытно, чему, по его мнению, он может научить меня, что делает его более подходящим для этого.

— Иди переоденься и встретимся здесь внизу. Десять минут, Куинн. Не заставляй меня ждать.

Святая матерь всего сущего. Мое тело дрожит от напряжения, и не так весело, как я привыкла в последнее время. Дыхание покидает мое тело, и Рори удается перевернуть меня на спину в сотый раз с тех пор, как мы начали тренироваться несколько часов назад.

— Сосредоточься, Куинн! — требует он, прижимая меня к земле, держа рукой за горло, его лицо так близко к моему, что я вижу пот у него на лбу. Я похлопываю его по руке, и он отпускает меня.

Потирая его, когда я сажусь, он хмурится. — Извини, мне не следовало этого делать.

— Все в порядке, — мягко говорю я ему. — Просто воспоминания, понимаешь? Но если кто-то действительно нападет на меня, ему будет наплевать на воспоминания, они собираются использовать это против меня. Лучше, если я привыкну к этому с тобой, чем буду застигнута врасплох одним из них.

Он кивает, садясь рядом со мной.

— Я понимаю это.

Мы сидим в тишине несколько минут, пока у меня не перестает перехватывать горло, и я наблюдаю за ним, пока он смотрит вдаль.

— Тебе нравится то, что ты делаешь для Мейера?

Я прикусываю губу, как только вопрос звучит, задаваясь вопросом, должна ли я спрашивать что-то подобное. Не то чтобы я была полностью уверена, чем он занимается, но я знаю, что он, похоже, из тех парней, которые занимаются… как это называют по телевизору? Ах да. Грязная работа.

Даже название немного грубоватое.

Имеет смысл, что Хантер сказал, что все его боятся, если у него такая репутация парня, который заставит тебя заговорить любой ценой, я просто… Я не могу видеть эту его версию. Может быть, я наивна, но он кажется слишком уж… Я не знаю. Как будто внутри него есть свет, но он просто погряз. Может быть, так оно и есть. Может быть, ему действительно нравится то, что он делает.

— Извини, это, наверное, было слишком личным.

Он смеется надо мной, качая головой.

— Учитывая то, что я знаю о тебе, не слишком личное.

Я пожимаю плечами, когда он замолкает, проводя рукой по лицу.

— Я хорош в том, что я делаю. У меня всегда была… склонность к боли и крови. Я точно знаю, что нужно сделать, чтобы нанести нужный ущерб и получить то, что я хочу. Их боль подобна бальзаму для моей собственной.

Я сохраняю невозмутимое выражение лица, насколько могу, потому что в этом есть хоть какой-то смысл, но я не могу не задаться вопросом, не из-за этого ли Трент причинил мне боль. Если бы причинение боли мне облегчило его боль.