Секреты молодости звезд
Шрифт:
— Когда мне предложили вести передачу «Я — мама», я долго думала, но в конце концов согласилась, потому что все темы, которые затрагиваются в этой передаче, так или иначе мне близки. У меня тоже, как и у многих, есть проблемы: второй брак, двое детей, взаимоотношения взрослых и ребенка, переходный возраст у детей. Да мало ли еще что. Все это меня как маму тоже волнует, я пропускаю эти проблемы через себя, когда веду передачу. И я подумала: если хоть одной женщине станет легче жить с нашей помощью, то это замечательно.
— А что в кино?
— Я не могу жаловаться, работы в кино много, хотя, к сожалению,
— У вас двое детей. Сын и дочь. С каким ребенком легче, с первым или со вторым?
— Со вторым. Мама сказала: «Пока ты молодая, занимайся карьерой», — и все взяла на себя. Я не знала, что такое бессонные ночи, что такое прививки, гулянье, кормление — все это меня миновало. Леля скорее моей мамы дочка и называет мамой ее. Однажды я сделала ей замечание, а мама выхватила ее у меня из рук со словами: «Вот роди себе свою и воспитывай, а это моя девочка». И это было так естественно. И Леля часто говорит: «Альбина моя мамочка, а ты — Лариска».
— Не обидно?
— Нет, конечно, я ее обожаю и она меня тоже. Просто все заботы о ней легли на маму, а дочка мне в удовольствие. Но я свое еще возьму. Вот начнутся скоро наряды и колечки — тут я и пригожусь.
— С сыном было по-другому?
— Совсем по-другому. Не было ни одной киноэкспедиции, ни одного кинофестиваля, чтобы я не брала Георгия с собой. Но и сын не был для меня бременем, ведь я родила его не в двадцать лет, а гораздо позже, поэтому другое совершенно состояние. Я его себе у Бога вымолила.
— С детьми отношения у вас ровные?
— У Георгия переходный возраст. Бывает, мы очень бурно выясняем отношения. Сын обижается: «Ты меня не любишь». Я ему говорю на это: «Я люблю тебя любого, даже когда ты себя чудовищно ведешь, даже со всеми твоими двойками». Но, видимо, я ставлю перед ним слишком высокую планку и требую от него не как от ребенка, а как от взрослого человека. Иногда мне бывает некогда объяснить ему и я начинаю требовать: «Ты должен, потому что я так сказала, и все». Наверное, это неправильно.
— Почему вы брали сына с собой в киноэкспедиции, не с кем было оставить?
— У меня была и няня, и домработница, и если я уезжала на день-два, то оставляла ребенка на няню, но если работать предстояло полгода вдали от дома, конечно, я брала сына с собой. И выходила из положения очень просто. Приехав на место, шла в гостиницу или в ресторан, выбирала среди обслуживающего персонала какую-нибудь чистенькую тетечку, которая мне нравилась, и говорила: «Сколько вам платят? Вы можете на две-три недели взять отпуск? Я буду вам платить столько в день, чтобы вы смотрели за моим ребенком». В начале девяностых, когда работы не было и денег у людей не было, на мое предложение охотно соглашались.
Получается, что кинозвезда
— Конечно. Вот сейчас я езжу с антрепризой на гастроли и у меня есть специальная кружка-кипятильник, специальная кружка для варки еды. А когда со мной был маленький сын, я все равно успевала одной рукой красить глаза, а другой помешивать супчик, который ему варила. Я возила с собой маленькую лабораторную плитку и кастрюльку. Живя в гостинице, мой ребенок все равно ел домашнюю пищу. Быт я организовывала себе везде: и за границей, и в глухомани.
— Разве не входит в обязанность администрации кино создавать условия актерам?
— Это только легенда. Было однажды, когда Никита Михалков хотел, чтобы у него снималась Лена Соловей, а она только что родила ребенка, так он снял ей квартиру и нанял няньку. Но ни в какой контракт такие условия не входят и ни к кому из актеров никакого особого отношения нет. Мы сами о себе думаем.
— Жизнь научила?
— Давно. Я по природе своей очень брезглива. Например, не могла спать на казенном белье и всегда возила с собой два комплекта постельного белья, которые там потом и оставляла. Еще когда не было детей, я, уезжая надолго на съемки, не могла питаться в столовых. Лучше сама сварю себе две картофелины и съем их с помидором дома, чем в общепите. Ко мне обожали приходить в гости все актеры, операторы и режиссеры, чтобы поживиться чем-нибудь вкусненьким. Естественно, когда родились дети, я стала еще более приспособленной, чем была.
— Даже на отдых поехать с маленьким ребенком — уже экстремальная ситуация. Вдруг заболеет?
— Я живу по правилу: чтобы больно не упасть, подстели соломку. У меня есть красная сумка-чемодан, в которую, по совету моей подруги-врача, я беру все необходимое из медикаментов, перевязочных материалов, и могу вылечить, в случае чего, всю киноэкспедицию. А маме, которая остается с Лелей, я расписываю все до мелочей, и предусматриваю все, даже чего быть не может. И за границей у меня не будет необходимости бегать в поисках врача. Я устраиваю свой быт таким образом, что никогда не останавливаюсь в гостинице, если еду надолго, а снимаю квартиру, где есть необходимые бытовые удобства: холодильник, стиральная машина, утюг. Даже в двадцать пять лет я не жила «с открытой варежкой» и никогда не считала, что кто-то обязан обо мне позаботиться. Мужчины ведь тоже любят сильных женщин.
— Ваш муж не избаловался с такой женой, как вы?
— Думаю, Игорю со мной комфортно. Ему легко со мной, потому что мне не надо два раза объяснять, он только произнес полслова, а я уже поняла. Ему комфортно жить со мной, потому что я не неряха, не растрепа, ничего не забываю. Я стараюсь максимально облегчить ему жизнь. Я, например, не люблю такой тип женщин — крашеных гидропиритных блондинок с тонкой сигаретой в зубах и с закрученными к небу ресницами. Мне всегда хочется посмотреть на них, каковы они, когда остаются одни. Мне моего мужа жалко, потому что он работает с утра до ночи. И вот он придет домой, дома не убрано, а я, видите ли, творческая натура, вся в депрессии оттого, что режиссер Вася мне нахамил. И зачем я ему такая нужна? Ну, на год ему хватит любви, на два, а потом? Рыба ищет где глубже, человек где лучше. Мужчина тоже человек, он тоже чей-то сын и он тоже хочет жить хорошо.